Шейла Куигли - Беги домой

— У Джека Холланда было по шесть пальцев на ногах.

— А ты знал этого Джека Холланда?

— Еще бы, — кивнул Люк. — Двадцать лет назад, когда я переехал сюда со своими бабушкой и дедушкой, я был не просто новым ребенком в районе, а новым черным ребенком. В те времена в Хоктоне жили всего два или три негра. Джек Холланд, плохой парень, был добр ко мне и другим детям. Он просто малость скрашивал нам жизнь, понимаешь? По вечерам мы все вместе играли в футбол. Он иногда угощал всех нас конфетами. А потом Джек вдруг исчез — это было где-то в середине восьмидесятых. Мы все думали, что он смылся с кем-то. Я иногда навещаю его мать. Приношу ей картошку и рыбу. Она слепа как летучая мышь, и у нее старческое слабоумие. Она думает, что я Джек.

— И Джека не было все эти годы? — Лоррейн почувствовала, как ее пульс начал учащаться.

— Точно, — уверенно кивнул Люк.

— Ну что ж… Это уже прогресс. Осталось выяснить, зачем кому-то понадобилось отрубить ему голову. Ума не приложу, какой в этом смысл. А ты? — с надеждой в голосе спросила Лоррейн.

— Все, что я знаю, так это то, что иногда к Джеку приходили довольно сомнительные элементы общества. — Люк улыбнулся. — Так что прости.

— Ладно. Ты и займешься этим. Может, тебе удастся что-то раскопать, чует мое сердце, что между этими трупами есть связь.

Люк кивнул, потом ухмыльнулся:

— Это смешно, три других тела всплыли в огороде суперинтенданта Кларка. Жаль, что меня там не было. Хотелось бы посмотреть на его реакцию.

— Да уж, — усмехнулась Лоррейн. — У него чуть не случился удар. Ему повезло, что он жил в этом доме всего год. До того, как Кларк купил этот дом и начал его ремонтировать, в нем никто не жил.

Все еще улыбаясь, Люк поднялся и пошел к двери. Выходя, он спросил:

— Твоя мать уже вернулась?

— Да. — Лоррейн закатила глаза. — Она уже в городе.

— Тогда передай ей мои лучшие пожелания. Я думаю, что Канада после ее визита никогда уже не будет прежней. Во всяком случае, скажи ей, что я закину ей видеокассету примерно в субботу.

— Что еще за видеокассета?

— Да там что-то про «Власть цветам».[1] Кассета валялась у тетушки на чердаке.

— Ну давай, продолжай ободрять ее.

— Я? Ободрять Мевис? Никогда.

Лоррейн махнула на него рукой. Когда Люк ушел, она взяла фотографию Трейси, затем перечитала рапорт. Кое-что она раньше упустила — у девочки недавно появился молодой человек.

— Где же ты, малышка? — пробормотала она. — Лежишь где-то в обнимку со своим парнем? Или уже работаешь на него на улице?

Лоррейн покачала головой. Она видела, как это происходило, все снова и снова. Женщины, девушки… Когда же они научатся? Что за влияние оказывали даже самые отъявленные негодяи этого мира на женщин? Ох, если бы ты это знала, девочка, ты бы не клюнула на эту удочку.

Лоррейн смахнула со стола в ладонь пару крошек и бросила их в корзину для мусора. Потом, достав карандаш из ящика, начала грызть его кончик. Ей надо было держать хоть что-нибудь во рту вместо сигареты, чтобы нормально думать. Лоррейн представила, что это могло значить по Фрейду.

— Да пошел он, этот Фрейд, — пробормотала она вслух. — Вернемся к делам… Первое — я уверена, что пропажи девушек связаны между собой. Должна быть какая-то связь.

Час спустя она все еще сидела, так ничего и не надумав. Лоррейн выглянула в окно. На улице уже стемнело, и опять шел ливень. «Черт подери, — думала она, пока смотрела, как капли дождя неистово колотили по стеклу. — Сколько еще должен идти этот дождь, чтобы мы превратились в бушующее море? И где, черт побери, мой муж?»

Лоррейн уже потянулась за пальто, когда зазвонил телефон. Скотти приглашал ее на вскрытие таким голосом, словно речь шла о свидании. Ухмыльнувшись, она согласилась, условившись о времени. Затем надела плащ, взяла зонт в руку и закрыла за собой дверь. Самое время встряхнуть пару человек.

Даррен должен был забрать сестер домой, и ему это совсем не нравилось. Сьюзи улыбалась, как идиотка, всему, что двигалось, а эта Эмма… Даррен поежился. Апчхи, апчхи, апчхи. Ему казалось, что она только и делала, что чихала. Чихала и отплевывалась. Все бы отдал, чтобы она не чихала и не плевалась. Разве можно рядом с ней выглядеть крутым парнем? «Хотя какой там из меня крутой», — мрачно подумал Даррен.

Сразу после окончания занятий Керри шла на тренировку на стадион «Гарриерс», а Клер репетировала какую-то идиотскую пьесу, и ее не будет дома допоздна. Вдобавок ко всему эта ведьма мисс Хетчет заставила его написать двести раз: «Я не должен приносить жвачку в школу. Я не должен приклеивать ее к парте». Даррен вдруг остановился и воскликнул:

— Зараза!

— В чем дело, юноша? — спросил из-за его спины мистер Слейтер, завуч младших классов.

— Ничего, сэр… Я, хм… я просто пел.

— Да? Ну тогда пойте потише, юноша.

— Конечно, сэр, — пробормотал Даррен, глядя вслед мистеру Слейтеру. Он вздохнул и на этот раз оставил свои мысли при себе. Хитрая зараза. Ему же пришлось написать четыреста строчек.

Никто давно уже не заставляет писать что-то много раз за провинности.

Вот тупица, в каком времени она живет?! С нее бы сталось вернуть наказание розгами в школе. Или запретить жвачку под страхом смертной казни через повешение.

Пнув камешек, который он заметил, когда шел к воротам, Даррен переключился на другое свое невезение: ему не удалось достать билеты на стадион «Света» и увидеть своего кумира Кевина Филипса. Погруженный в свои горести, он буквально наткнулся на Стиви. Вернее, на его выставленную в сторону руку.

— Чего тебе? — взвизгнул он.

— Пойди сюда, малыш. — Стиви потащил его за каменную опору ворот. — Хочешь конфетку? — Стиви поднес ладонь с маленькой таблеткой прямо к носу Даррена.

Сердце Даррена забилось чаще. Он уже раньше слышал от Керри с Робби об этом идиоте и его шестерке-приятеле.

Даррен в панике поглядел по сторонам, но кругом никого не было. Он прекрасно понимал, что за конфетку Стиви пытался всучить ему. Мама неоднократно рассказывала ему с Сьюзи и Эммой, что может произойти, если попробовать эту «конфетку». Она показывала картинки людей, которые принимали наркотики. Она с Сандрой возила их однажды в одно место в Сандерленде, где лечили детей, которые подсели на наркотики, правда, это были дети богатых людей, бедные в основном были обречены. Эти воспоминания отбили у него всякое желание хоть раз попробовать «конфетку», которую предлагал этот придурок. К тому же он хотел стать футболистом, а если начать принимать наркотики, на мечте можно ставить крест.

— Хм, нет… спасибо.

— Нет? Ты что, плохо воспитан, уродец? Послушай, малявка, у меня осталось только две, и мне надо сбыть их сегодня, понял? Все мелкие засранцы уже разбежались, так что придется тебе взять одну.

Даррен еще раз огляделся. На дороге никого не было. Где же они все, когда ему так нужна помощь? Эх, сюда бы Терминатора или хотя бы парочку инопланетян…

Стиви вернул его к грубой действительности, ухватив за галстук, и начал свирепо трясти.

— Я с тобой разговариваю, мелочь пузатая! — Даррен видел красные жилки в уголках глаз Стиви и чувствовал его зловонное дыхание.

— Нет, пусти! — Даррен толкнул Стиви в грудь изо всей силы, но его мучитель только засмеялся. Даррен попал в прилив, и у него не было даже весла, чтобы выбраться. Так часто говаривала его мать. Но у этого недоноска не получится заставить его сделать что-либо, чего он не хотел, без боя. Собрав всю свою силу и набравшись храбрости, он пнул что было мочи Стиви по голени и очень сильно удивился, когда его мучитель вскрикнул от боли и отпустил его.

Даррен не ожидал такого эффекта и замешкался. А когда собрался бежать, было уже поздно. Стиви схватил его сзади:

— Попался, мразь!

Сердце Даррена почти остановилось. Все, теперь он точно считай что мертв. Удары сердца бухали в ушах, заглушая брань Стиви. Внезапно его мучитель замер, и все стихло.

— Так, и что здесь происходит?

«Слава богу». — У Даррена от облегчения подкашивались ноги. Он и вообразить себе не мог, что настанет день, когда голос ведьмы Хетчет будет мил его сердцу. Он с радостью теперь напишет для нее тысячу строчек и с удовольствием будет целовать ее руки каждое утро.

— Мне кажется, мы имеем дело с классическим случаем запугивания, юноша.

Стиви пристально смотрел на нее. Мисс Хетчет учительница, которую едва ли забудешь. Целый год она была для него единственным авторитетом, и было очевидно, что она тоже его не забыла. Даже накачавшись спиртным, подумаешь дважды, прежде чем рассердить ее.

— Даррен, пора идти? — Она говорила так, словно он был ее любимым учеником.

— Да, мисс, — практически сразу же выкрикнул Даррен.