Джейн Андервуд - Часы пробили смерть

Патриция заставила себя сосредоточиться на тексте экзотического романа и так углубилась в гаремные интриги и истории о всепоглощающей любви, что потеряла счет времени. Когда же она, наконец, бросила взгляд на часы, то с удивлением обнаружила, что прошло уже два часа, как она вошла в библиотеку.

«О, уже так поздно! – удивленно подумала девушка. – Родители могут вернуться в любой момент – солнце заходит и скоро совсем стемнеет. Надо подняться в башню и поприветствовать их из окна. Им будет приятно!»

Патриция с сожалением захлопнула книгу, поставила ее на прежнее место и вышла из библиотеки. Лишь плотно закрыв за собой тяжелые дубовые двери, она осознала, что несколько часов провела в библиотеке в полном одиночестве. И ничего экстраординарного не произошло ни с ней, ни вокруг нее!

«А вдруг это мои натянутые нервы сыграли со мной злую шутку? – спросила она себе с тоской. – Слава богу, что я не потревожила ни папу, ни старого Джеймса – они бы подняли меня на смех!»

И юная леди решила забыть об этом происшествии, как о страшном сне…

* * *

В Шотландии, этой омываемой холодными морями маленькой стране на севере Европы, вечно раздираемой внутренними конфликтами между кланами и воюющей с внешними врагами, замки строились не для красоты, а для войны и обороны. Это были настоящие крепости. Огромный, с мощными каменными стенами, башнями, подъемным мостом и тяжелыми воротами, окруженный широким рвом старинный замок Гайфилд не был исключением. Он возвышался над долиной как гарантия надежности и безопасности, предоставляя возможность всем членам клана в случае опасности укрыться за его могучими стенами.

В этот вечер за толстые стены и зубчатые башни замка медленно заходило осеннее солнце, озаряя их горячими багрово-оранжевыми лучами.

Патриция стояла у окна одной из башен. Поднимаясь сюда, она преодолела множество высоких каменных ступеней и с трудом отдышалась. Но зато теперь перед ней расстилалась земля родного Хайленда. Она очень любила этот знакомый с детства суровый пейзаж. Всегда, когда она стояла наверху в башне, у нее рождалось чувство, что весь мир расстилается у ее ног. Это был мир, полный больших и маленьких чудес и тайн – раскрытых и тех, которые еще только предстояло раскрыть. Мир, в который она с тех пор, как помнит себя, вросла всеми своими корнями, как высокие пушистые ели в темную землю дремучих лесов, окружающих долину и тянущихся до самых вершин высоких холмов.

«Мама и папа правильно сделали, что воспользовались последним солнечным деньком и отправились на верховую прогулку, – думала Патриция. – Но им уже пора вернуться!»

Юная леди хорошо помнила, что каждый раз, возвращаясь с верховой прогулки, родители смотрят на обе башни и радуются, когда она стоит у одного из окон и машет им рукой. «По крайней мере в этом я их не разочарую, раз уж я не поехала вместе с ними», – подумала любящая дочь.

– Нам будет не хватать тебя, малышка, – уверил ее отец.

Но Патриция могла думать только о том, что произошло в замковой библиотеке. «Разве мне могло тогда прийти в голову, что ничего прояснять не потребуется? – корила себя девушка. – В следующий раз я обязательно поеду с ними. Только когда теперь это будет?» И она подумала о предстоящей зиме, наступающей в Хайленде довольно рано и бывающей весьма морозной, ветреной и снежной.

Юная леди напряженно вглядывалась в спускающиеся сумерки, но родителей не увидела. Она посмотрела на свои швейцарские ручные часики и озадаченно покачала головой: родителям уже давно пора вернуться! На западе небо полностью окрасилось бордово-золотистыми красками. Солнце скоро полностью скроется за высокими темными елями, внезапно наступит ночь, и непроглядная тьма окутает бескрайнюю долину, могучие стены и зубчатые башни средневекового замка.

В дремучие хвойные леса солнечный свет не проникает, на расстоянии вытянутой руки не видно ни зги, и опасность заблудиться угрожающе велика, даже если знать местность так же прекрасно, как знает ее отец.

* * *

Солнце уже спряталось за горизонтом, а лорд и леди Маклауд еще не вернулись. Патриция сильно нервничала, и ее мысли перескакивали с одной проблемы на другую. «Если бы я рассказала о мистическом спектакле в библиотеке своим одноклассницам, они бы не поверили, – думала Патриция. – Возможно, они бы даже высмеяли меня, если бы я только осторожно намекнула, какие паранормальные явления происходят между небом и землей. Когда я глубоко задумываюсь над этим, то осознаю, что на всем свете есть только один-единственный человек, который всегда понимал меня и верил мне безоговорочно, – это Чарльз! С ним я могла говорить обо всем! Но, скорее всего, я никогда больше его не увижу. Он в Англии, а для меня это все равно что на Луне. А может быть, отец использовал свои огромные связи и отправил его еще дальше – в Америку, чтобы расстояние между нами стало непреодолимым».

С губ Патриции сорвался глубокий тяжкий вздох. Она чувствовала себя как между двумя враждующими кланами, относясь при этом по-дружески к обоим смертельным врагам. Конечно, она понимала, что отец поступает подобным образом, считая, что так будет лучше для нее. Да и Чарльзу он не желает зла, ведь он его крестный отец. Он действует из лучших побуждений, так, как велит традиция.

«Папа так и не понял, что разлучил две родственные души, – размышляла Патриция тоскливо. – Вероятно, он хочет не допустить нашего с Чарльзом тесного общения. Не допустить любви, которая невозможна! Но любовь не считается с социальным статусом и финансовым положением. Если бы я только сумела найти убедительный пример неравного, но удачного брака, сделавшего обоих супругов счастливыми! Я бы предъявила его отцу, откровенно поговорила с ним и попыталась уговорить дать свое согласие на нашу с Чарльзом свадьбу. А вдруг Чарльз уже давным-давно забыл обо мне, отдав свое сердце другой женщине? Не исключено, что наша невинная первая любовь больше ничего не значит для него. Тогда я буду выглядеть перед отцом полной дурой!»

От этой мысли у девушки больно заныло сердце. Она пожертвовала бы всем за счастье быть любимой Чарльзом. Думать, что они с Чарльзом никогда больше не встретятся, было настолько невыносимо, что у нее начался нервный озноб – руки похолодели и зуб не попадал на зуб.

Пытаясь овладеть собой, Патриция подошла поближе к окну и глубоко вдохнула прохладный вечерний воздух. Он был таким свежим и чистым, что ей показалось, будто бы она прополоскала себя изнутри. Выдохнув, девушка вгляделась в расстилавшийся перед ней вечерний пейзаж. Перьевые облака раскинулись по всему багрово-золотистому закатному небу, походя на небрежно брошенные художником мазки масляной краски на чистом холсте.

Сумерки неумолимо накрывали Гайфилд – скоро совсем стемнеет! Но где же родители? Патриция снова бросила быстрый взгляд на ручные часики и с ужасом поняла, что уже гораздо позднее, чем она предполагала. Родители никогда еще не задерживались так надолго! Девушку охватил безотчетный страх, она еще напряженнее, до рези в глазах, стала вглядываться в темноту.

И вдруг на опушке леса она заметила двух всадников. Она вздохнула было с облегчением, но спустя пару секунд растревожилась еще больше – это были не ее родители, а двое мужчин, которые неслись галопом по узкой дороге к долине. Патриция узнала одного из всадников по зеленой униформе, отделанной серебряным позументом, – это был лесничий мистер Галланд, ведавший всеми лесами поместья. Его спутником был молодой человек в гражданской одежде.

– Боже мой! Это же мой Чарльз! – с безумной радостью воскликнула Патриция. – Он здесь! Боже мой! Конечно, это же Чарльз! Значит, он здесь! И мы, наконец, увидимся! После стольких лет разлуки!

Кровь горячей волной бросилась в лицо Патриции!

Но что им понадобилось в замке? Они решили воспользоваться хорошей погодой и прогуляться верхом? Но почему так поздно? А когда Чарльз вернулся в Шотландию? И почему он не дал о себе знать?

Может быть, он о ней и не вспомнил? И ее мечтам суждено лопнуть, как воздушному шарику?

Или Чарльз честно соблюдает обещание не встречаться с ней?

Вопросы вертелись в голове у девушки, обгоняя друг друга. Она решила честно и прямо поговорить с Чарльзом, глядя ему прямо в глаза. Ну и пусть все ее мечты окажутся пустой иллюзией глупой доверчивой девчонки! Главное – внести ясность! Ее голова уже раскалывается от всех этих тайн и загадок!

Когда Чарльз и Патриция учились вместе, они делили пополам радости и печали, и у них не было тайн друг от друга. Они подружились мгновенно, и глубокая социальная пропасть между ними не имела ни малейшего значения. Патриция вспомнила наивные трюки, с помощью которых они проводили своего домашнего учителя. Как они были горды и счастливы, когда их проказы удавались! Патриция невольно улыбнулась. Наверняка учитель видел их насквозь, но по доброте душевной делал вид, что ничего не понимает, и позволял себя обмануть.