Михаил Март - Кровавый круг

Пассажиры пришли в себя и оказались в запертой ловушке. Первый шок прошел и сменился паникой, затем и паника улеглась, и люди начали осознавать, что с ними произошло. Кто-то пытался навести порядок, женщины бились в истерике, а некоторые так и не подняли головы. Трое человек погибли — ребенок шести лет, молодая женщина на шестом месяце беременности и пожилая женщина, сын которой вез ее на курорт в Ессентуки. Ее голова лежала на коленях Олега, и он не мог поверить в случившееся.

Молодой энергичный парень лет тридцати, с длинными волосами, собранными в хвост, и густыми усами, сумел взломать кабину пилотов, но никого там не нашел. Другие активисты обнаружили экипаж и бортпроводниц. Все находились в бессознательном состоянии, и наручники могли о многом сказать, и кто-то уже чисто интуитивно выдвинул версию о захвате самолета бандитами.

Среди пассажиров нашелся врач, мужчина лет сорока пяти, хирург из московской больницы, который вылетел из столицы на двое суток позже жены, чтобы присоединиться к ней в Минеральных Водах и провести две недели в санатории, вдали от суеты, детей и сумасшедшей работы.

Многие из пассажиров получили серьезные ушибы, кто-то незначительные царапины.

В итоге порядок удалось навести представительному здоровяку в форме контр-адмирала. Его строгий вид, зычный низкий голос, солидная комплекция внушали уважение и даже некоторый страх.

— Прекратить все движения по кораблю. Занять свои места и заткнуть глотки.

Волна шума и гама начала сходить на нет, а бессмысленная суета и беготня, как в замедленной съемке, приобретали плавность и осмысленность. Бунт удалось загасить, но прошло еще немало времени, пока все оказались на своих местах.

— Прошу внимания. Меня зовут Андрей Кротов, адмирал Северного флота. Пока командир корабля находится в бессознательном состоянии, командовать здесь буду я. Первое. Врача я прошу пройти к экипажу, и если среди вас есть медицинские работники, то прошу помочь доктору. Без экипажа нам отсюда не выбраться, и мы не сможем связаться со спасательными службами. Второе. Благодарите Бога, что все мы опираемся о твердую землю. К сожалению, среди нас есть жертвы, которым мы не в силах помочь. Те, кто допустил эту катастрофу, ответят за это перед законом. Все остаются на своих местах, чтобы не мешать работе. Если есть среди пассажиров связисты, понимающие в радиосвязи, то прошу их пройти в кабину пилота и осмотреть техническое состояние передатчика. Третье. Мне нужно трое крепких мужчин, желательно с техническим образованием, чтобы осмотреть самолет изнутри.

Адмирал был спокоен, говорил ровно и убедительно, слушали его внимательно, и лишь плач матери, потерявшей ребенка, и еще нескольких женщин служил слабым фоном командному голосу.

Врач и еще две женщины отправились к экипажу. Один пассажир изъявил желание взглянуть на рацию. Усатый парень с хвостом и еще двое мужчин взялись исследовать самолет и были направлены в багажное отделение. Нашелся и еще один помощник. Он подошел к адмиралу вплотную и предложил свои услуги вполголоса — так, чтобы никто не слышал.

— Послушайте, командир. Моя профессия, скажем так, не совсем легальная. Я отпираю чужие замки, и это у меня хорошо получается, за что просидел в зоне ровно половину своей жизни. Но вижу, что и без меня здесь не обойтись. Снять с ребят наручники для меня как два пальца об асфальт.

— Вы правы, уважаемый. Иногда и полезные дела не помешает исполнить. Инструмент имеется?

— Конечно. Он есть в волосах у большей части женщин. Мне нужна обычная шпилька.

— Добро. Приступайте к работе.

И работа началась.

 12 часов 27 минут

Хлопнув шофера по плечу, майор сказал:

— Тормозни-ка здесь, Степан.

Милицейская «Газель» остановилась на дороге у склона ущелья.

— Чего там, Федор Василия?

— Глянь-ка вниз. Вон, возле камней. Похоже, человек лежит.

Он повернул голову назад, где в салоне томились еще четверо сотрудников милиции.

— Мосин, бери лыжи, и давай спустимся к реке.

Лейтенант достал две пары лыж и вышел из машины. Вся команда надела лыжные ботинки перед выездом из пансионата, оставалось только пристегнуть крепления.

— Так хорошо день начинался, — ворчал майор, — хотел с женой в центр съездить, по магазинам прошвырнуться. Завтра у младшей день рождения. А тут эти звонят.

— Скажи спасибо, Федя, что не уехал. А если бы они тебя не застали? Да ты еще служебную «Газель» в личных целях используешь. А тут ЧП мирового масштаба. Сейчас ведь как? В новостях только про аварии да катастрофы и убийства говорят, будто в стране больше ничего не делается. Убили какого-нибудь козла где-нибудь в Колумбии — и вот мусолят. Или свет выключили в деревне Лаптево. Все! Чубайса к стенке. Других событий не бывает.

— Чует моя печенка, попали мы в водоворот.

— Жаль мне твою печенку, Федя. Ладно, поехали.

Они спустились под откос и подкатили к речушке, где возле камней лежал окровавленный труп.

— Вот тебе, бабушка, и Юрьев день! — протянул лейтенант.

— Погоди, Мосин. Дай-ка мне в себя прийти. Надо бы Яшку позвать, он у нас спец по лыжам. Глянь-ка: два свежих следа идут со склона Спящего Барса, и оба останавливались возле покойничка. Один подходил близко, другой остался стоять в стороне. А поднимались они на дорогу здесь.

Майор снял рацию с пояса.

— Так, ребята, у нас начались приключения. У реки труп. Оставайтесь в машине. Яша, спустись к нам, а Степан осмотрит дорогу. Только не топчитесь, тут все следы свежие. Степа, ты у нас старый автомобилист, проверь дорогу, есть ли свежак от колес. Петро, постарайся связаться с центром. Пусть высылают сюда криминальную бригаду с труповозкой. Без экспертов мы ничего не сделаем.

Рация переключилась на прием.

— Все понятно, Федор Василии, но ведь с Нижних Дроздов сюда два часа ходу. Дуба дадим, пока их дождемся. Может быть, самим след взять, а то время упустим.

— Тоже мне, полкан нашелся. Делай, что говорят, потом решим.

Майор повесил рацию на место.

— Давай-ка глянем на труп.

Они подошли ближе, и лейтенант перевернул мертвеца на спину.

— Вот что, Федя, парня хлопнули из винтовки.

— Точно знаешь?

— Как-никак, а я мастер спорта. В оружии толк знаю. Входное отверстие в затылке от карабина. Но стреляли издалека. Метров с трехсот или дальше. Иначе пуля череп снесла бы, а она в голове застряла. Убойной силы не хватило просквозить голову.

— Судя по следам, этот парень с нашей стороны спускался.

— Глянь-ка, что тут между камней застряло. Веревка. Майор потянул трос на себя и вытащил из воды забившийся под камень парашют.

— Ну и находка! Кто же это на парашюте с сосен прыгает?

— Очевидно, санки, лейтенант. Смотри: этот парень спустился с дороги вниз, тут так и остался. Двое лыжников спустились со Спящего Барса и поднялись к дороге. Вопросов нет. Но след от детских санок только один. Если на них спускались, то куда они исчезли? Если их везли вверх, то откуда они взялись?

— Ты начинаешь мудрить, Федя. Ребенок скатился с горы, а на гору понес санки в руках.

— Мысль хорошая, только следов ребенка мы не видим. И скорее всего, санки везли вверх, а не катили вниз. Смотри, какой точный след. Сани тормозов не имеют и, точно, возле трупа не остановятся. К тому же они стояли носом к дороге.

— Пожалуй, тут я с тобой соглашусь. Если сюда притащили санки, то для того, чтобы на них везти что-то тяжелое. Например, труп. А если здесь лежал не один труп, а два? Один увезли, а второй оставили. Санки тяжело нагрузили. Видишь, какой глубокий след.

— Где же лежал второй труп? Следов не вижу.

— В реке, на камнях. Кажется, Федя, мы эту загадку решили.

— А как он сюда попал? Где следы? С неба свалился?

— Конечно. А иначе что здесь делает парашют?

— В парашютах я ничего не смыслю, но он какой-то странный. В кино другие показывают.

— У Яшки и спросим. Он в десантниках служил.

Яшка не заставил себя ждать. Высокий, широкоплечий сержант с загорелой физиономией подкатил к сыщикам и красиво затормозил.

— Ты прекрати тут пируэты выписывать. Следы сотрешь. Глянь-ка на лыжню и дай диагноз.

Сержант принялся за дело, а майор взялся за рацию.

— Ну что там, Петя?

— Бригаду выслали. Два эксперта, медик, криминалист и дежурный следователь, ваш приятель капитан Углов. Просили ничего не трогать. Больше людей у них нет и машин тоже. Справляйтесь, говорят, своими силами, дармоеды. Остальное Степан доложит.

После обычного хрипа динамиков послышался голос шофера:

— Федор Василич, я следы нашел. Тут рядом стояла машина. Долго стояла. Окурков от «Винстона» семь штук собрал, и следы от лыжных ботинок имеются, будто шофер ходил кругами возле своей тачки. Размер сорок пятый. Машина, скорее всего, джип, думаю, «Тойота», если судить по разбросу колес, резина «Гудиер», новая. Дальше она не поехала, развернулась тут же и поехала назад.