Карманник. Королевство - Накамура Фуминори

Облокотившись о стену обшарпанного офисного здания, я закурил, защищаясь плащом от ветра.

Засунув руки в карманы, я чувствовал, как замёрзли шея и плечи. Из здания вышли две женщины в фирменной одежде, настолько похожие, что их можно было принять за близнецов; бросив на меня подозрительный взгляд, они удалились. Пальцы не согревались, я зашёл в круглосуточный магазинчик и купил там банку горячего кофе. Держа её в руке, я направился к концертному залу.

Делая вид, что отправляю сообщение, я закурил ещё одну сигарету в зоне для курения. Я услышал шум толпы, а когда перевёл взгляд, увидел, как из концертного зала выходят люди. Закончился дневной концерт классической музыки; почти вся публика была в возрасте и выглядела обеспеченно. В программке значились «Фантастическая симфония» Берлиоза и «Энигма-вариации» Элгара, но я не разбираюсь в этом.

Я затерялся в толпе, направлявшейся к стоянке такси, выбрал наиболее респектабельную пожилую пару. Я шёл медленно; подойдя поближе к ним, я стал перебирать пальцами в карманах. Они с улыбкой смотрели друг на друга, хвалили французского дирижёра, говорили о том, что в следующий раз поедут во Францию, чтобы послушать его. Мужчина был в толстом коричневом пальто от «Loro Piano», женщина — в кремовом пальто и шарфе «Gucci». Он предложил что-нибудь купить в подарок внуку, она с улыбкой поддержала его идею. Судя по выражению лиц, их переполняло благостное настроение и удовлетворение от того, что они прикоснулись к прекрасной музыке. Мягкие линии морщин на его лице словно говорили, что он никогда не ошибался и таким образом добился того, что у них есть сейчас.

Скорее всего, кошелёк лежал во внутреннем кармане. Я решил, что придётся использовать классический трюк и будто случайно налететь на него, как вдруг мужчина сказал, что ему жарко, сбавил шаг и начал расстёгивать пуговицы, чтобы снять пальто. Закрыв его своей спиной от окружающих, я подошёл вплотную. Нужно было закончить дело прежде, чем жена начнёт ему помогать. Мужчина расстегнул все пуговицы и распахнул пальто, я с левой стороны сбоку протянул руку, средний и указательный пальцы левой руки засунул во внутренний карман и схватил кошелёк. В этот момент я почувствовал, что прикоснулся к его тёплой и безмятежной жизни. Вытянув кошелёк, я вложил его в рукав своего пальто. Я прошёл мимо, обогнал их, и в тот же момент женщина что-то сказала и протянула тонкую руку, чтобы помочь.

В бумажнике старика было двести двадцать тысяч иен, несколько кредиток и фотографии, на которых были он и его внук. Мальчик с улыбкой на лице стоял между бабушкой и дедушкой и выглядел довольным. Я бросил кошелёк в почтовый ящик с такой силой, словно пытался от чего-то избавиться. Громоотвод на крыше высотного здания блестел серебром. Он стоял вертикально, на него падали лучи солнца. Я отвёл взгляд и скрылся в толпе.

Я поймал такси и вылез из него недалеко от дома. Мальчишка с прямыми каштановыми волосами, что-то выкрикивая, отбежал от обшарпанного дома напротив. Я прошёл мимо ржавых вывесок, мимо магазинчиков с опущенными металлическими жалюзи, мимо испещрённых граффити стен. Я передумал курить, но хотелось положить что-нибудь в рот. В кармане я нащупал пачку жевательной резинки. Машина проехала мимо, набирая скорость. Я не мог вспомнить, когда её купил: может, давным-давно, а может, украл, когда покупал кофе.

Я всё же закурил и, запахнувшись в пальто, постарался успокоиться. Когда я вышел на широкую дорогу, в толпе заметил того мальчишку, который под присмотром матери воровал в магазине. Он был один и с тем же бумажным пакетом вошёл в тот же супермаркет, что и в прошлый раз. Я собирался обратно домой, но остановился в сомнении, а затем тоже направился в магазин.

На нём были короткие синие штаны и зелёная куртка, довольно потрёпанного вида. Мальчик дошёл до мясного отдела, немного постоял, а затем молниеносно схватил упаковку мяса и засунул в свой пакет. Он двигался быстро, выбирал кратчайший путь для движения руки к пакету. Мне казалось, его жизнь была определена тем местом, где он родился, он просто пребывал в сильном потоке, который нёс его. Ребёнок отправился в овощной отдел, проскочил между домохозяйками, столпившимися в углу с распродажей, и, использовав их как прикрытие, пихнул в свой пакет лук и картошку. Мальчишка был правшой, быстро хватал товар и в ту же секунду засовывал в бумажный пакет. Наблюдая за его движениями, я думал, был ли сам таким же шустрым в этом возрасте. Его движения были точными, но ребёнок, разгуливавший в одиночку по супермаркету, привлекал внимание, к тому же бумажный пакет в руках определённо являлся ошибкой. Женщина среднего возраста, нанятая супермаркетом для поимки воришек, под видом покупательницы наблюдала за мальчиком. У этой были длинные волосы, в прошлый раз я видел другую. Она следила за стариком, который вёл себя подозрительно, при этом не теряя из виду и ребёнка.

Тот, не замечая слежки, остановился в отделе с алкоголем. Судя по сомнению на лице, он понимал, что продукты, которые ему поручили стащить, не влезут в пакет. Женщина продолжала следить. Мне показалось, что множество рук тянутся к нему. Я представил, что маленького беззащитного мальчишку хватают, выставляют напоказ всему миру, а вокруг шепчутся: «Как жаль! Какой кошмар! Бывают же такие дети!» Я подошёл к ребёнку и встал рядом. От неожиданности он чуть задрожал, но глаз не поднял.

— Тебя раскрыли. Оставь пакет и беги.

Когда я сказал это, он бессильно поднял голову.

— То же, что и в прошлый раз. Тебя раскрыли. Ничего не выйдет.

Я двинулся в сторону женщины, которая наблюдала за мальчиком. Она, заметив меня, отвела взгляд, а затем наклонилась к полке, делая вид, что выбирает сладости. Но ребёнок в это время засунул три банки пива в пакет и побежал в отдел с молочной продукцией. Он крутил головой, пытаясь найти то, что хотел своровать, вернее, что ему велели своровать. Я подошёл к мальчику. Убедившись, что женщина не смотрит, быстро схватил корзинку и отобрал у него пакет.

— Ну, хватит! Я куплю это тебе.

Какое-то мгновение он пытался сопротивляться, но потом, увидев, насколько я больше, передумал. Он был неумытый, с длинными ресницами и большими и чистыми глазами.

— Что тебе ещё надо? — спросил я, но он молчал. Я увидел, что из кармана куртки торчит клочок бумаги. Я выхватил его пальцами и развернул, это был список продуктов, написанный шариковой ручкой. Неаккуратный и кривой почерк, вероятно его матери.

Я складывал товары в корзинку, а он шёл рядом. Та женщина продолжала следить за нами, но, когда увидела, что рядом с ребёнком появился взрослый, который складывает покупки в корзинку, утратила к нам интерес и последовала за стариком, скрывшимся за стеллажом. Мальчик безвольно шёл за мной и не думал сопротивляться. Я нарядился сегодня респектабельно, потому что ходил на дело, моя дорогая одежда совершенно не сочеталась с его видом. Я подумал, что ребёнку, наверное, стыдно, что кто-то вроде меня раскрыл его. Я посмотрел на мальчика.

— У тебя хорошо получается! Но нужно вот так, гляди.

В списке продуктов оставался только йогурт. Я сделал вид, что выбираю, и протянул руку к полке. Посмотрев по сторонам, я одним средним пальцем так подвинул йогурт, чтобы он проскользнул в рукав. Переместившись левее, я таким же образом положил туда ещё три. Мальчик внимательно следил за моими пальцами, а затем посмотрел мне в лицо, словно увидел нечто необъяснимое. Он был поражён, что я опустил руку, а йогурты не вывалились.

— Все остальное мы купим. Не против?

Не дожидаясь ответа, я пошёл на кассу и оплатил покупки. Покинув магазин, я переложил продукты в бумажный пакет мальчишки.

— Здесь больше не выйдет. Тут следят, да и твоё лицо уже видели.

Чуть согнувшись под тяжестью бумажного пакета, мальчик посмотрел на меня.

— Возможно, прятать продукты под полотенцем — неплохая идея. Но тебе больше не стоит так делать. Ребёнок с бумажным пакетом в руках бросается в глаза. К тому же пакет слишком маленький, всё туда не влезет. И потом, твои рывки! Ты слишком быстро бросаешься к цели. Чтобы отвлечь внимание, воришкам стоит совершать лишние движения.