Брэд Мельцер - Книга судьбы

— А что еще она понимает? — любопытствует Рого, по-прежнему пожирая взглядом желтый «плимут».

— И что это должно означать?

— Ты прекрасно знаешь, что это означает. Вы вдвоем прошли через такую мясорубку и уцелели — плюс ты сделал ей царский подарок, разрешив-таки написать статью.

— Ну и?..

— Ну и я знаю, что ты каждый вечер разговариваешь с ней по телефону.

— Откуда тебе это известно?

— Просто я поднимаю трубку, чтобы узнать, с кем это ты любезничаешь. — Повернувшись наконец ко мне, он добавляет: — Перестань, Уэс. Как дела у нашей любимой рыжеволосой красотки? Ты очарован ею? Уже начал считать ее веснушки, чтобы понять, складываются ли они в созвездия?

— Прошу прощения?

— Не будь таким наивным, это тебе не идет. Ты уже начал собирать моллюсков или все еще сидишь на пляже?

Я закатываю глаза.

— Рого, ты не мог бы выражаться…

— Ловец устриц!

— Нет. Прекрати. Разумеется, ничего такого я не делал.

— Честно?

— Честно.

Он откидывается на спинку стула и закидывает руки за голову.

— Очень хорошо.

Я с любопытством приподнимаю брови.

— Что ты имеешь в виду?

— Ничего, — отвечает Рого.

— Рого, что ты нашел в этом хорошего?

— Ну, не знаю, — дурачится он. — Просто я подумал, что если ты не плаваешь в этом бассейне, то, может быть, мне стоит попробовать нырнуть туда и, может быть — всего лишь может быть, — поплавать там нагишом.

Я не могу удержаться и смеюсь.

— Подожди. Ты? Ты собираешься пригласить Лизбет на свидание?

— А что, ты думаешь, у меня нет шансов?

— Буду с тобой честен. — Я стараюсь подбирать слова очень осторожно. — У тебя нет ни малейшего шанса.

— О чем ты говоришь? Я невысокий и толстый; она тоже не худышка. Мы подходим друг другу.

— Ну да, разве что в этом смысле. И сейчас самое время пойти и купить обручальные кольца.

Набычившись, он опускает голову и упрямо двигает нижней челюстью.

— Ты же не станешь мешать Братцу Кролику насладиться его «Триксом»?

— Послушай, ты можешь делать все, что тебе заблагорассудится. Но хочу предостеречь тебя: думаю, она встречается с другим.

— Лизбет? Встречается с другим? Она? Или это ты так шутишь?

— Точно тебе говорю… Я догадался об этом по ее голосу.

— Она не говорила, с кем именно? — Рого сникает на глазах. — Это Дрейдель, не так ли? О, я выколю себе глаза, если он…

— Это не Дрейдель. Только не он, — утешаю я его.

— Ты думаешь, это кто-нибудь с ее работы?

Я бросаю взгляд поверх плеча Рого на желто-зеленый «мустанг», который мчится по улице, но притормаживает, приближаясь к кафе.

— Что-то в этом роде, — бормочу я, глядя как автомобиль заруливает на специальную полосу, предназначенную для пожарных машин, прямо напротив нашего столика. Желто-зеленый красавец останавливается. Не узнать водителя по ярко-рыжим патлам просто невозможно.

— Эй, бутербродники! — весело окликает нас Лизбет, высунувшись из окна. — Здесь действительно подают эстроген, или вы укололись перед тем, как прийти сюда?

Рого смотрит на нее, потом переводит взгляд на меня, потом опять на нее.

— Нет… но ты же сам сказал…

— Я сказал, что еще не начал считать созвездия, — возражаю я. — Но это не значит, что я оставил попытки, — добавляю я, тянусь через стол и ласково треплю его по щеке. — Но ты, по крайней мере, прищемил Дрейделю пальцы дверцей.

Прежде чем он успевает переварить услышанное, я встаю с места, перепрыгиваю через ограду и направляюсь к лимонного цвета автомобилю.

— Святая матерь Гарри Трумэна! — ошарашенно бормочет Рого, перелезая вслед за мной через ограждение. — Уэс, подожди!

Но я не оборачиваюсь.

На открытии своей президентской библиотеки Мэннинг заявил, что в детстве его любимым комиксом был «Принц Вэлиэнт». На следующий день в газете вышла огромная статья, в которой упоминалось о том, что в этом комиксе принц Вэлиэнт однажды заявил, что никогда не довольствуется достигнутым. И в этом, дескать, заключается проклятие любого действующего и бывшего президента. Так оно и есть. Но для меня это больше не проклятие.

Обойдя машину сзади, я открываю дверцу со стороны пассажира и просовываю голову внутрь, чтобы поздороваться с Лизбет.

— Я что-то пропустил, или бутерброды у нас теперь женского рода? — любопытствую я.[43]

— Точно так же вы поступили с яблочным мартини. И с «Фольксваген-Кабриолет», — влезает в наш разговор Рого, отталкивает меня в сторону и забирается на заднее сиденье. — Тебе следует читать дамский журнал «Джейн», как делаю я. О-о, очаровательный запах новенького автомобиля.

— И тебе доброго здоровья, Рого, — приветствует его Лизбет.

Сидя на заднем сиденье и оглядываясь по сторонам, Рого удивленно приподнимает бровь.

— Подожди, откуда у тебя взялась такая тачка? Или ты тоже продала права на книгу?

Не обращая на него внимания, Лизбет поворачивается ко мне. Глядя на выражение ее лица, я понимаю, что у нас очередные неприятности.

— У меня есть две новости — хорошая и плохая, — объявляет она. — С какой начать?

— С плохой, — в один голос отвечаем мы с Рого.

Я бросаю на него недовольный взгляд через плечо.

— Начинай с плохой, — повторяю я для Лизбет.

Она сосредоточенно поправляет повязку у себя на руке, не поднимая глаз и отнюдь не торопясь выкладывать нам новости. Значит, дело действительно серьезное.

— Помнишь то предложение перейти на работу в газету «Сан-Франциско кроникл», о котором я тебе говорила? — спрашивает она. — В общем, они зовут меня к себе — вести колонку настоящих новостей, а не светских сплетен. Но при этом они настаивают — и я не могу сказать, что удивлена, — что я должна переехать в Сан-Франциско.

— Как, уехать отсюда насовсем?

— Да, так получается, — отвечает она, глядя в лобовое стекло невидящим взором.

— А хорошая новость? — спрашиваю я.

Она обеими руками сжимает рулевое колесо, потом медленно поворачивается ко мне.

— Хочешь поехать со мной?

Одна половинка рта у меня неудержимо ползет вверх. Кажется, теперь уже я улыбаюсь, как собака мясника.

— Эй, эй, подождите минуточку, — раздается с заднего сиденья голос Рого. — Прежде чем мы примем поспешное решение, о котором впоследствии можем пожалеть, может быть, кто-нибудь из вас посвятит меня в положение вещей с выпиской там штрафных талонов за превышение скорости? Потому как человек, обладающий моим опытом в этой области…

Я поворачиваюсь к Рого и улыбаюсь еще шире.

— Я уверен, что мы сможем решить эту проблему.

— И попрошу не забывать об идиотских правилах уличного движения и весьма расплывчатой законодательной базе, на которой они основываются. Как обстоят дела с этим в Сан-Франциско? Лично для меня это очень важно.

— Неужели тебя и вправду волнуют такие вещи? Это же Калифорния.

— Плюс ко всему, — добавляет Лизбет, — я готова держать пари, что у них просто нереальный процент дорожно-транспортных происшествий… с такими-то холмами.

— Ваши слова мне прямо как бальзам на душу, — юродствует Рого на заднем сиденье. Он довольно улыбается, пока Лизбет петляет по узким улочкам. — Кстати, сделайте мне одолжение! — просит он. — Ты не могла бы подъехать вон к тому «плимуту» со штрафным талоном за парковку на ветровом стекле? Если я намерен оплатить переезд, то нам понадобятся новые клиенты. — Достав из бумажника визитку, он наклоняется и пытается просунуть ее в открытое стекло с моей стороны. — Уэс, будь так добр, наклони спинку своего сиденья вперед.

— Эй, давай сделаем по-другому! — останавливает его Лизбет и нажимает какую-то кнопку на приборной панели. С негромким жужжанием крыша автомобиля, складываясь, откидывается назад, открывая ярко-синее небо. Теперь у Рого есть полная возможность сделать то, что он задумал.

Он свешивается наружу и засовывает свою визитную карточку в щель дверцы водителя.

— Запомните, моя компания называется downwithtickets.com! — кричит он прохожим, которые застыли на тротуаре и с неподдельным интересом наблюдают за операцией. — А теперь можете возвращаться к своей благополучной и пресной жизни! Ступайте! Размножайтесь! Потребляйте!

Лизбет нажимает на газ, покрышки вгрызаются в дорожное покрытие, и в лицо нам ударяет встречный ветер. Верх автомобиля опущен, и я бездумно смотрю, как исчезают позади королевские пальмы, которыми обсажена улица. Машина легко и без усилий взлетает на мост Ройял-парк-бридж, откуда открывается великолепный вид на воды Берегового пролива. Под нами лениво катятся полированные волны, и их сияние ослепляет. Я запрокидываю голову и, подставив лицо солнечным лучам, смотрю в пронзительную голубизну неба, а встречный ветер ласковыми пальцами перебирает мои волосы.