Олег Верстовский — охотник за призраками (СИ) - Аллард Евгений Алексеевич "e-allard"

Да уж, зря я так плохо думал о друзьях Франко. Выбирать итальянец их умел.

Среди стройных кипарисов, вытянувшихся как солдаты при виде генерала, белел изогнувшись полукругом между двух башен, особняк в колониальном стиле. Опираясь на колонны, выступал вперед балкон второго этажа с ограждением из фигурных балясин. Высокие и узкие арочные окна, отделанные темным деревом, сменялись на широкие. Единственный, но очень яркий фонарь вливал золото в прямоугольное зеркало бассейна с берегами, выложенными разноцветным камнем.

Не хоромы Шепарда, но обладатель сего «домика» был явно человек не бедный. Внутри также было поскромнее, масштаб помельче, тесновато, но все равно впечатление производило сногсшибательное. В холле — живописный плафон со свисавшей из центра хрустальным каскадом люстры. Колонны из полированного искусственного мрамора украшали арочные входы в анфилады комнат. Двумя полукружиями расходилась широкая лестница с ажурными перилами из кованного позолоченного металла.

Встретил нас сам хозяин, Луис де Сильва, высокий, но грузный мужчина с тяжелым взглядом маленьких, близко посаженных глаз. Щепотка седых усов на верхней губе, длинный грубый нос, редкие седые, зачесанные назад волосы и чёрные густые брови. Он чем-то неприятно напоминал Говарда Хьюза и одновременно актёра, который играл бандита Эль Койота в нашем советском фильме «Всадник без головы». Одет был по-домашнему, в клетчатую свободную рубаху и тёмные просторные брюки с широким поясом. Но держался по-королевски. Улыбнулся, показав крупные белые зубы. Обнял Франко, проронив гулким хрипловатым басом что-то по-испански. Протянул мне руку и почти без акцента по-английски отчеканил:

— Добро пожаловать, мистер Стэнли. Франко много рассказывал о вас. Вы его друг. А друзья наших друзей — мои друзья, — он прижал ладонь к груди, и чуть поклонился.

Всё выглядело чересчур наигранно, театрально, словно я попал на съемки одного из тех латиноамериканских сериалов, которыми нас потчевало телевидение лет тридцать назад.

А вот и «Просто Мария» собственной персоной. По широкой мраморной лестнице, устланной бордовой дорожкой, спускалась девушка в белом свободном платье с вышитыми по подолу ярко-алыми маками. Низкий лиф с пышными оборками приоткрывал выступающие ключицы и тонкую как у цыпленка шею. Бледное круглое личико с острым подбородком и коротко стриженные тёмные волосы дополняли картину трогательной невинности.

Увидев Франко, она зарделась. Бросилась к нему. Он подхватил её на руки, как ребёнка.

— Моя дочь Эстела, — сказал де Сильва. — Mi niЯa. Хорошая девочка.

Голос его дрогнул, в глазах промелькнуло что-то такое, чего я не смог понять сразу, что именно. Печаль, тоска. И вновь вернулась маска спокойствия, как у людей, смирившихся с чем-то неизбежным.

Франко что-то сказал Эстеле по-испански, достал из кармана маленькую коробочку и я было решил, он собрался сделать предложение малышке. Но Эстела вытащила лишь маленькие часики-кулон на длиной цепочке и надела на шею. Прижавшись к Антонелли, по-девичьи неумело чмокнула его в щёку.

Де Сильва, хмуро понаблюдав за этим, обратился к Мигелю по-испански, а потом ко мне по-английски:

— Мигель, покажет вам вашу комнату. Рад встрече, мистер Стэнли.

Развернувшись, ушёл в правую анфиладу комнат.

Вместе с Мигелем мы поднялись на второй этаж, прошли через комнатки, тесно заставленные диванчиками, креслами, столиками из светлого массива дерева, бронзовыми статуями, высокими фарфоровыми вазами с яркими искусственными цветами. Все выглядело солидно, стильно, но как-то одиноко и заброшено. Здесь прибирались, держали всё в полном порядке, но будто бы никто не жил.

Наконец, остановились у двери в мою комнату. Мигель вошёл первым, щёлкнул выключателем и мягкий свет из небольшой хрустальной люстры, смахивающей на бороду из сосулек, залил дымчато-белые стены и потолок. И я упал без сил в кучу разноцветных подушек на большой кровати. Раскинул руки, намереваясь чуть отдохнуть и принять душ. А потом провалиться в сон, которого так мне не хватало. Сквозь приоткрытое широкое и высокое окно бесцеремонно врывался ветерок, шевелил края белоснежного тюля, растянутого над кроватью на рифленых столбах-колонах.

Поставив чемодан у двери, Мигель поклонился и мгновенно испарился, даже не пожелав получить от меня на чай. Впрочем, я не знал, давать ли ему деньги или нет.

Я принял душ, вышел из ванны, растирая кожу толстым махровым полотенцем.

Стук в дверь, требовательный и не терпящий возражения. Я бросил взгляд на часы в полированном деревянном корпусе, стоявшие на прикроватной тумбочке — толстая и короткая латунная стрелка подбиралась к цифре «два». Но не дождавшись моего разрешения, вошёл Франко. Плюхнулся в широкое кожаное кресло рядом с окном, вытянув длинные ноги. Достал сигареты. Бросилось в глаза, что на ночь гладя он побрился и переоделся, будто на карнавал, в чёрные обтягивающие брюки с серебряными галунами, и широким матерчатым поясом. И в просторную рубашку светло-песочного цвета, которую украшал цветочный орнамент на рукавах, воротнике и груди. Настоящий мексиканец.

— Эстела подарила?

— А? — Франко оглядел себя и кивнул: — Да.

— Ну, тебе надо жениться на этой девочке. В приданное получишь шикарную асьенду наркобарона. И его бабло.

— Это не смешно, Стэн, — Франко скривился, будто его заставили съесть целиком лимон. — Девочка серьезно больна. И де Луис — не наркобарон.

Понятно теперь печаль в глазах хозяина дома, но досада от невозможности завалиться спать, превратившись в ядовитую желчь, начала разъедать душу.

— Мне жаль Эстелу, но этот дом… Охранники на вышках с винтовками. От кого они охраняют? А?

— Де Сильва работает на правительство.

— Какое? Мексики или Штатов?

— На Компанию, — Франко многозначительно понизил голос.

— Ллойда Джонса?

— Да нет, — недовольно прищелкнул языком Франко. — На ЦРУ!

— А-а-а, и ты, конечно, в это веришь.

— Да, чёрт тебя дери, Стэн! Я не верю, а знаю! Да! Да! Он наркобарон, по твоим меркам. Но он выполняет нужную работу.

Я подошел к окну, приоткрыв створку шире. Расстегнул на груди рубашку и бодрящая прохлада обволокла лицо, захолодила обнаженную грудь. Там, вдалеке, посеребренные лунным светом мрачно чернели острые зубцы горных хребтов. И редкими огоньками перемигивались окна домов на холме — удивительно, что кто-то тоже ещё не спал.

— Зачем ты пришёл? Я спать хотел завалиться. Устал зверски.

— Понимаю. Решил узнать просто. Где живет эта твоя ясновидящая?

— Я говорил. В Паленке.

— Ясно. Ты в курсе, что туда переть на машине часов двенадцать-пятнадцать? Это если дождь не пойдет и дорога не раскиснет. А так, может и больше. Придется ночевать в тачке или в мотелях.

Видно я изменился в лице, так что Франко обидно хмыкнул.

— Ты не сможешь меня туда довезти? — поинтересовался я через паузу.

— Разумеется, смогу, — с досадой выдохнул итальянец. — Но у меня есть другое предложение. Де Сильва может дать нам свой личный самолёт. Сессну 170.

— Самолёт? Серьезно? А кто будет пилотировать? Ты? Он вроде двухместный.

— Нет, там пилот и три пассажира. Пилотировать я бы смог, конечно. Но де Сильва мне не доверит. Мы долетим до Паленке часов за пять максимум. Быстрее и безопасней.

— А топлива хватит?

— Не хватит. Заправимся в Коацакоалькосе. Кстати, забросим туда кое-что нужное. А оттуда махнем в Паленке.

— Бабло довезти?

Ах вон оно что. Может быть, де Сильва решил нас с Франко использовать, как чёрных курьеров мафии?

— О, мадонна миа! Какая тебе разница?! Главное, есть возможность быстро добраться до твоей ясновидящей. Встретишься с ней, а потом махнем обратно в Мехико. И послезавтра ты уже вернешься Нью-Йорк. Что ты дрейфешь, Стэн? Я не узнаю тебя. Раньше ты никогда не пытался увильнуть от опасности.

— Опасности или авантюры? Ты не путай понятия.

— Ну, как хочешь, — фыркнул Франко с досадой.