Деон Мейер - Тринадцать часов

— Доброе утро, Бенни, — как всегда, негромко поздоровался Вуси Ндабени.

Хотя Вуси был примерно одного роста с Грисселом, он казался ниже. Худощавый, опрятный, всегда безупречно одетый. Белоснежная рубашка, галстук, наглаженные стрелки на брюках — порезаться можно, начищенные до блеска туфли. Курчавые черные волосы коротко подстрижены, виски подбриты. Ухоженная козлиная бородка. Впечатление несколько портили лишь резиновые хирургические перчатки. Гриссел познакомился с Вуси в прошлый четверг. Ему, Грисселу, в течение года поручили быть «наставником» инспектора Ндабени и еще пяти молодых сотрудников ЮАПС. Именно так напыщенно выразился комиссар Джон Африка, начальник уголовного розыска Западной Капской провинции. Правда, позже, когда Гриссел и Африка остались один на один, комиссар заговорил совсем по-другому:

— Бенни, мы в полном дерьме. После того как мы просрали дело ван дер Вейвера, начальство меня грызет не переставая. Мол, мы тут, в Кейптауне, совсем разленились и пора, наконец, всерьез приниматься за работу. А что я могу? Лучшие люди уходят, а новички совсем зеленые несмышленыши. Кроме как на тебя, мне рассчитывать не на кого!

Через час Бенни стоял в большом конференц-зале и оглядывал шестерых новичков, сидевших в ряд на серых пластиковых стульях, скрепленных между собой. Судя по их лицам, они были вовсе не в восторге оттого, что у них будет «наставник». Джон Африка повторил свою речь, но уже более демократично:

— Бенни будет вашим наставником. Он служит в полиции уже двадцать пять лет; он работал в отделе убийств и ограблений, когда вы еще пешком под стол ходили. Вам придется учиться у него всему — даже тому, что он уже успел подзабыть. Поймите меня правильно: он приставлен к вам не для того, чтобы выполнять вашу работу за вас. Он ваш консультант, ваш советчик. И ваш наставник. В словаре, — комиссар мельком глянул в свои записи, — приводится такое значение слова «наставник»: мудрый руководитель, учитель. Вот почему я перевел его в Управление ЮАПС Западной Капской провинции. Бенни опыта не занимать. Я во всем полагаюсь на него. В последние годы мы лишились многих ценных сотрудников, им на смену приходит молодое пополнение. Но зачем заново изобретать велосипед? Учитесь у Бенни Гриссела. Вам повезло — из многих молодых офицеров после тщательного рассмотрения отобрали именно вас. Поверьте мне на слово: такой счастливый случай выпадает немногим.

Стоя рядом с Джоном Африкой, Гриссел наблюдал за лицами новичков. Пятеро чернокожих — четверо худощавых мужчин, одна толстая женщина. Один цветной — широкоплечий красавец. Все молодые, около тридцати лет. Судя по всему, никто не рад, что придется начинать службу под его началом. Только Вусумузи проявил дружелюбие («Все называют меня просто Вуси»). Цветной детектив, Франсман Деккер, держался откровенно враждебно. Гриссел давно привык к сложностям и тонкостям взаимоотношений с новыми сотрудниками. Отдел особо тяжких преступлений расформировали. Хорошо, что у него по-прежнему есть работа. Из всех сотрудников отдела только Гриссела и его бывшего начальника, Матта Яуберта, не перевели в районные участки. Порядки новые, а нравы старые. То же самое происходило и тридцать лет назад. Тогда уголовный розыск разогнали, а детективов распихали по участкам. Так принято за границей, ну а руководству ЮАПС непременно нужно копировать иностранные порядки. Спасибо, что есть работа. К тому же Яуберт выдвинул его на повышение. Если ему и дальше не изменит удача, если начальство закроет глаза на то, что раньше он пил, если не помешают «расовые квоты», «политика позитивных действий»[1] и вообще любая политика и прочая дрянь, сегодня выяснится, стал ли он капитаном.

Капитан Бенни Гриссел. Звучит замечательно. Как давно он заслуживает повышения!

Продвижение по службе ему просто необходимо.

— Доброе утро, Вуси, — улыбнулся Гриссел.

— Здорово, Бенни! — приветствовал его Джимми, высокий и костлявый эксперт. — Говорят, тебя теперь называют Пифией.

— Как ту старушку во «Властелине колец», — вторил ему Арнольд, низкорослый толстяк. В полицейских кругах Кейптауна Джимми и Арнольда не называли иначе как Толстый и Тонкий и часто язвили: «Куда же мы без неразлучной парочки?»

— Не во «Властелине колец», а в «Матрице», дубина! — укорил приятеля Джимми.

— Все равно, — отмахнулся Арнольд.

— Доброе утро, — поздоровался с ними Гриссел и повернулся к муниципалам, глазеющим на труп. Он уже набрал в грудь воздух, собираясь гаркнуть на них: «Здесь место преступления, а не кино! А ну, вон отсюда!» Но вовремя вспомнил, что следствие ведет Вуси, а его дело — молчать в тряпочку и давать советы, если попросят. Поэтому Гриссел лишь смерил муниципалов грозным взглядом — без всякого результата — и присел на корточки, готовясь осмотреть тело.

Девушка лежала ничком; голова повернута набок, в сторону от улицы. Светлые волосы, очень короткая стрижка. На спине у нее Гриссел сразу заметил две небольшие, симметричные резаные ранки на уровне лопаток. Впрочем, причиной смерти послужили не порезы. Под подбородком жертвы зияла огромная рана. Лицо, грудь и плечи убитой буквально плавали в крови. В воздухе витал запах смерти, от которого саднило в горле.

— Господи, — проговорил Гриссел, охваченный гневом и омерзением. Пришлось дышать, как учил его доктор Баркхёйзен, — медленно и неглубоко. Он должен отстраниться от происходящего, этот ужас нельзя впускать в себя, усваивать, интернализировать, как говорят психологи.

На миг Гриссел закрыл глаза. Потом поднял голову и посмотрел на деревья. Сыщик обязан быть беспристрастным, но… какая ужасная смерть! В голове все проворачивалась одна и та же картина: сверкающее лезвие ножа вонзается в горло жертвы, вспарывает кожу, режет мягкие ткани…

Гриссел быстро встал и отвернулся, делая вид, будто осматривается. Толстый и Тонкий, как обычно, из-за чего-то пререкались. Он задумался.

Какая она молодая! Сколько ей лет — восемнадцать, девятнадцать?

Что за безумие овладело злодеем, перерезавшим девчонке горло? Кто напал на нее — извращенец? Гриссел приказал себе забыть о чувствах и сосредоточиться на фактах. В деле сразу возникают дополнительные осложнения. Жертва белая. Значит, жди неприятностей. Белая жертва гарантирует повышенное внимание СМИ. Журналисты в который раз заведут привычную песню: преступность вышла из-под контроля. Руководство полиции начнет давить на следственную группу. Придется работать без выходных. Все стараются соблюсти свои интересы и спасти свою шкуру. А ему эти игры давно уже надоели.

— Влипли, — тихо заметил Гриссел, обращаясь к Вуси.

— Согласен.

— Будет лучше, если рядовые отойдут за ограду.

Ндабени кивнул и направился к нижним чинам. Он попросил их выйти за ограду, но осторожно, чтобы не затоптать следы. Рядовым очень не хотелось уходить, когда произошло такое интересное событие. Когда они, наконец, нехотя удалились, Вуси, с блокнотом и ручкой в руках, подошел к Грисселу.

— Вон там ворота для проезда автотранспорта, с противоположной стороны еще одни ворота, главные. Все ворота заперты. Она, наверное, перепрыгнула через ограду — только так сюда и можно попасть, — зачастил Вуси и ткнул пальцем в стоящего за оградой цветного мужчину. — Ее нашел тот человек… его зовут Джеймс Дилан Фредерикс, он продавец, работает на Клоф-стрит в магазине «Товары для здоровья». По его словам, на работу он приезжает на автобусе из Митчеллз-Плейн, а от остановки идет пешком. Проходя мимо церкви, он вдруг заметил кровь и перелез через ограду. Увидев труп, он побежал к себе на работу и сразу вызвал полицию. У них есть номер участка «Каледон-сквер».

Гриссел кивнул. Наверное, Ндабени нервничает из-за него, боится, что наставник начнет его критиковать. Придется с самого начала расставить все точки над i.

— Я собираюсь отпустить Фредерикса. Пусть работает. Мы ведь знаем, где его искать.

— Очень хорошо, Вуси. Тебе не нужно… Очень признателен, что ты так подробно мне все рассказываешь, но ты вовсе не обязан… словом, ты понимаешь.

Ндабени тронул Гриссела за локоть, словно утешая:

— Бенни, все нормально. Я с удовольствием поучусь у тебя… — Вуси помолчал, а потом продолжал: — Очень не хочется запороть дело. Четыре года я прослужил в Кайелитше, и возвращаться туда у меня нет никакого желания. Но это моя первая… белая жертва. — Вуси говорил осторожно, как будто боялся, что Гриссел заподозрит в нем чернокожего расиста. — Совершенно другой мир…

— Да. — Подобные объяснения Гриссел терпеть не мог. Он понятия не имел, как подобрать правильные, политкорректные слова. Вуси сам поспешил ему на помощь: — Я обыскал ее карманы. Думал, найду документы. В шортах ничего нет. Сейчас ждем патологоанатома.