Сергей Гордеев - Ренегат.UA

— Как они у тебя оказались?

— Из всей команды доверенных лиц одного из кандидатов в президенты, я — единственная, кто знала, где спрятан кейс.

— Почему же бандиты до сих пор не сидят в тюрьмах? Или эти сенсации нужны только для того, чтобы получить украинскую корону?

— Ответ прост. Такая информация должна стрелять только тогда, когда она может поразить свои цели наверняка. Сейчас это время наступило.

Лампочка индикатора горела уже непрерывно, но места для посадки не было.

— Мы не успеваем долететь до реки. Сходи в салон, выбери два парашюта и неси сюда. Мы их оденем, и я расскажу, что делать во время прыжка и приземления.

Это были обычные тренировочные парашюты марки Д-5У, их еще в народе называли «дубами». Александр проконтролировал надежность креплений парашюта Евгении и начал короткий инструктаж:

— Оказавшись в воздухе, почувствуешь динамический удар — это открылся купол парашюта. Я прыгаю сразу за тобой с этим чертовым кейсом. Если заметишь мое сближение, разведи в стороны руки и ноги, чтобы не запутаться в моих стропах. Видишь впереди небольшую поляну? — и Александр показал на единственную опушку среди бесконечного леса. — Держи направление скольжения к ее центру. Для этого нужно время от времени тянуть стропы: вправо — правые, влево — левые. Перед самой посадкой смотри, определи сторону сближения с землей. Нужно обязательно развернуться лицом к ней и держать ноги полусогнутыми в коленях, а ступни — параллельно поверхности. Разворот выполняется смыканием строп руками над головой. После приземления сразу тяни нижние стропы, чтобы полностью погасить купол. Все очень просто, — закончил Александр.

Закрепив штурвал в положении для горизонтального полета, Саня надел свой парашют, прошел в фюзеляж и пристегнул карабины к тросу. Открыв двери, он глянул вниз, и его дух захватило, как в первый раз. В этот момент двигатель стал «чихать» и «кашлять».

— Времени нет, вперед!

Оба парашютиста с километровой высоты бросились в воздушный океан, выполняя необходимые действия по мере приближения земли. Первым приземлился Александр, следом за ним Женя завершила свой первый прыжок.

— Как ты? — подбежал журналист.

— Кейс с тобой?! Тогда — в порядке.

Пролетев еще пару километров, где-то в лесной глуши, выполнив свое последнее предназначение, рухнул беспилотный самолет.

— Все, что нас не убивает, делает нас сильнее, — подбодрила Женя себя и журналиста, уже несколько часов пробиравшихся лесными дебрями в направлении хоть какой-нибудь цивилизации. В небе был слышен гул кружившего над местностью вертолета.

— Если они захотят прочесывать здешние леса, то для этого им понадобится целая армия, — завалившись на привал, прохрипел Александр.

— У них нет таких полномочий в Украине.

— В Украине? Черт возьми, кто за тобой носится сначала по городам, а теперь по лесам? Что за люди были на аэродроме?

Прислонившись к дереву, амазонка достала из кармана куртки свой черный пистолет и по-детски нацелилась на вертолет, пролетавший как раз над их головами.

— Это иностранная разведка, — сообщила Евгения. — Но на них подрабатывают и украинские агенты.

— Иностранная разведка? Что за фигня? С чего вдруг?

— Помнишь историю с панамским паспортом одного украинского премьера, еще во время президентства Кучмы? С того времени все и началось. У Совета Европы появилась реальная возможность получить документы, подтверждающие коррупцию высших должностных лиц Украины в течение всего периода от самого создания независимости государства. Но те, кто заинтересован в уничтожении фактов, компрометирующих «героев» украинского правительства и политикума, делают для этого все возможное и невозможное. Как видишь, некоторые бумаги остались. Их существование очень тревожит желающих разграбить страну и эмигрировать из Украины. Если этот компромат будет обнародован, — им запретят въезд в развитые страны Европы и Америки.

— «Моссад», MI-6, FBI или что там еще?

— За рубежом находится много выходцев из Украины, сторонников прежнего режима. Именно в 90-х они накапливали свой первичный капитал, тесно сотрудничая с чиновниками и политиками того времени. Предание огласке информации, содержащейся в этом кейсе, произведет эффект «домино» для многих успешных людей как в Украине, так и за ее пределами.

— А если эти бумаги нужны только шантажа?

— Тогда я навсегда уйду из политики и стану домохозяйкой.

— Неужели?! Ловлю на слове, — оживился Александр. — Нам нужно идти на северо-запад. Если верить карте, там должен находиться ближайший населенный пункт.

— Мне досадно, что втянула тебя в эту историю.

— У меня профессия такая, в истории попадать, — улыбнулся Саша и подал амазонке руку.

Лес заполонил тысячи гектаров девственной земли, куда, казалось, не ступала нога человека. Местность имела определенный уклон и через пару километров беглецы вышли к чистейшему ручью, стекавшему с окружающих холмов, уходя в глубину желто-зеленых чащ. Александр жадно пил лесную воду, глядя на большие камни, омывавшиеся не один десяток лет для обретения своей потрясающе гладкой формы. Смывая пыль и усталость со своих лиц, они не сразу услышали конное ржание, раздававшееся где-то ниже по течению.

— Если это не дикие кони, то рядом должны быть люди.

— Будем надеяться, — подмигнула Женя.

Они вышли к опушке, где находились деревянный сруб, изгородь для скота и небольшой огород. Среди деревьев паслись кони, корова, и бегали куры. Во дворе хозяйничала женщина. Заметив незнакомцев, она заторопилась в дом, после чего на пороге появился крепкий дед с ружьем. Его лицо выражало решительность к любым неожиданностям, которые могли произойти в таком глухом месте.

— Оставайтесь здесь, — сказал амазонке Саня, — а я схожу, познакомлюсь с этим «Дедом Мазаем».

Перепрыгнув через забор, Александр подошел к лесному мавру. Они говорили несколько минут, после чего Саша вернулся.

— Нестор Захарыч вместе с женой больше тридцати лет живет здесь. Он биолог и потомственный лесник, а этот дом был построен еще его отцом в годы коллективизации и борьбы с кулачеством. В начале 30-х вся семья спасалась здесь от советского террора. Я сказал, что мы экологи, отставшие от группы. Дед пригласил нас в дом.

— Было бы чудо, если б он имел мобильник, а эта местность покрывалась каким-нибудь оператором связи.

— Интересно, как далеко отсюда находятся атрибуты цивилизации?

Скромность Нестора и его жены не вызывала сомнений, что эти люди были сторонниками натуральной жизни, где нет места будничной суете, переполнявшей до краев современного человека. В доме не было даже радиоприемника, не говоря уже о телевизоре или холодильнике. В чистой избе пахло лесными цветами. У разрисованной украинским орнаментом печки дрых огромный полосатый кот. На дубовом столе появился подогретый в горшке картофель, жареное мясо, брынза с молоком и свежеиспеченный хлеб. На такой прием заблудившиеся «экологи» надеяться не могли.

— Прошу, пановэ, до столу, — пригласила хозяйка, застилая покрывалом деревянную скамью.

Изголодавшие беглецы обрадовались такому своевременному предложению.

— Нестор Захарыч, как далеко от вас находится ближайшее поселение?

— Киломэтрив сорок на схид е сэлыщэ.

— Не близко, — сделал вывод Александр, давясь продуктами без ГМО.

— Раз на рик мы гостюемо у родычив, яки живуть у тому сэли. Робымо прыпасы й повэртаемося додому. Тут худоба та птыця, а такэ господарство надовго залышаты без догляду не можна.

— Как нам лучше и быстрее добраться до села?

— Звычайно, я дам вам конэй. Як вы моглы подуматы, що я видпущу вас в таку далэчинь пишкы. До того ж попэрэду майжэ нэпрохидни болота, а мои кони добрэ знають дорогу аж до самого сэла. Повэрнуться воны тэж сами. Сонцэ вже высоко, а до ночи трэба обовьязково дистатыся до мисця. Тутэшни вовкулакы в осинний час тилькы й чэкають лэгкои здобычи. Якщо вы спишэтэ, то трэба нэгайно збыратыся у дорогу. А якщо е час, то можитэ видпочыты до ранку.

Упоминание о голодных волках неприятно поразили обоих путешественников, и сонливое состояние, образовавшееся после сытного обеда, мгновенно исчезло.

— Спасибо вам за хлеб-соль, за помощь, но мы спешим, — резюмировала Евгения.

У трех каменщиков, строивших новую церковь, спросили: что вы делаете? И они ответили каждый по разному: один — я зарабатываю деньги, второй — я кладу кирпич, третий — я строю храм Божий. Каждый создавал свое представление о том, что происходит, в соответствии с тем, в какой ипостаси ему удобнее себя чувствовать и отождествлять в определенной среде.

Александр пытался понять, почему в обстоятельствах, которые возникали в течение последних суток, он действовал именно так, а не иначе? Спонтанная кража Audi, незаконный полет в Конче-Заспу и уничтожение самолета, спасение и сопровождение несгораемого контейнера, где находится убойный компромат на лидеров державы, — все эти действия должны были иметь незаурядную идейную основу, выстраданную не только в борьбе за идеалы, но и закаленные временем, что происходит более сложно, чем силовая победа на временных баррикадах. Наконец, что теперь вынуждает его уже несколько часов трястись верхом на умной лошади, которая уверенно ступает по тропам болота, направляясь к ближайшему поселку?