Сергей Трахименок - Феномен Бубна

— А я знаю, я знаю, — закричал Валерка, — папа в травме лежал, а тебя туда привезли, а мы с мамой вас навещали. Мы с тобой кроссворды в палате разгадывали.

Когда на часах было десять, родители вспомнили, что сына нужно укладывать спать. Но тот заупрямился, сказал, что должен проводить дядю Борю. Тогда и дядя Боря засобирался домой. Все семейство вышло в коридор, и начался ритуал прощания.

— Жениться тебе надо, Борис, — сказала Елена.

— А может, я уже женат, — шутливо отозвался Борис.

— Штампа в паспорте нет, значит, не женат, — безапелляционно заявил директор. Он под шумок прощания задержался возле стола и махнул пару рюмок сверх дозволенного.

— Дядя Боря, а когда мы будем разгадывать кроссворды?

— Наверное, уже в следующий раз.

Борис вышел на лестничную площадку, где его догнал директор.

— У меня идея, — сказал он, — когда тебя доставили в реанимацию, у тебя было кольцо на правой руке.

— А где оно сейчас?

— Наверное, у санитаров.

— Ну, пусть себе носят на здоровье.

— Да я о другом. Нужно провести эксперимент. Я уже продумал как.

— Не нужно.

— Почему?

— Не знаю.

— Тебе не интересно знать, кто ты?

— Не интересно.

Бульбович поймал такси и без приключений приехал на квартиру, которую снимал.

Квартира была однокомнатной, в прихожей возле вешалки было большое зеркало.

Он взглянул на себя в зеркало и вдруг понял, что не настроен рассматривать свое изображение. Тогда он зашел в ванную, поплескал в лицо водой, смывая впечатления сегодняшнего вечера, снова вышел в прихожую и подошел к зеркалу.

Но словно кто-то блокировал его попытки исследовать себя. В голову лезла всякая чепуха. Он вспомнил анекдот о мужике, который с похмелья разглядывает себя в зеркале. И так повернется, и так, лоб наморщит, улыбнется, нахмурится. «Федя, — раздается голос жены из кухни, — иди чай пить». — «Твою мать, Федя», — вспоминает свое имя мужик и идет на кухню.

Но вот, наконец, ему удается сосредоточиться, и он долго всматривается в свое отражение. Затем достает из кармана паспорт и сравнивает фотографию с изображением.

— Бульбович, — произнес он с шутовскими интонациями, — вы кто?

Сосед за стеной включил радио на полную громкость, и до него явственно стали доноситься слова рекламы, среди которых с каким-то пиететом или акцентом вдруг было произнесено слово «шоп-тур».

Диктор еще не закончил говорить, а у Бориса начала кружиться голова, пол в прихожей вдруг подпрыгнул и ударил его в грудь. Причем сделал это так сильно, что Бульбович потерял сознание.

Очнулся он утром. Поднялся с пола и посмотрел на себя в зеркало. Оттуда на него смотрел незнакомый мужик с резкими чертами лица и взглядом убийцы. Но на лице не было повреждений от падения, только сильно болела левая рука, на запястье которой был большой шрам. Он мог дать голову на отсечение, что шрам выглядел как старый. Но болел так, будто порезался он только сейчас.

Борис глянул на часы. Пора было ехать на работу. Он разделся, прошел в ванную, принял душ, побрился. Снова оделся и опять посмотрел в зеркало. Тот мужик, который полчаса назад удивил его, куда-то исчез. Из зеркала на него смотрел Борис Бульбович, автор и ведущий программы частного канала. Черты его лица разгладились, резкость их исчезла, пропал взгляд убийцы. Но самое удивительное, что исчез шрам на запястье левой руки.

Борис приехал на работу с опозданием. Проходя мимо приемной, он столкнулся с человеком, который выходил оттуда. Лицо этого человека показалось ему знакомым. Да и человек этот, увидев Бориса, изменился в лице, но тут же отвел глаза и прошел мимо.

Борис заглянул в приемную и спросил у секретарши:

— Кто это был?

Та пожала плечами.

— Мужик какой-то из провинции. Целый час у босса сидел.

— Странно, — сказал Борис, — такое ощущение, что я его где-то видел.

— Может, и видел.

— Да и он на меня как-то странно отреагировал.

— Ну, здесь все понятно, это обычная реакция человека на медийное лицо. Ты же у нас звезда.

— Ты хочешь сказать, что он видел меня по телевизору?

— Ну да, а потом, увидев в коридоре, немного опешил, однако затем вспомнил и пошел дальше.

Разговор их прервал голос шефа по громкой связи.

— Зиночка, — произнес он, — найдите мне, пожалуйста, Бульбовича.

— Слушаюсь, господин директор, — ответила Верочка.

И взглядом показала Бульбовичу на дверь кабинета босса. Бульбович в ответ показал ей пальцами, что оставит у себя в кабинете портфель и вернется.

Зиночка кивнула в знак согласия.

— Входи, Боря, — произнес директор, когда Бульбович открыл дверь его кабинета, — у тебя почему такой взъерошенный вид? Есть проблемы?

— Уже нет.

— Хорошо. Ты помнишь, о чем мы вчера говорили?

— Нет.

— А говорили мы про эксперимент.

— Какой эксперимент?

— Эксперимент для восстановления твоей памяти и прошлого.

— А мне это надо? Может, не стоит будить лихо, пока тихо?

— Боря, я думаю, что тебе это надо. Впрочем, мы вчера все решили, ты чего не помнишь, пьян, что ли, был?

— Да вроде нет.

— Ну и прекрасно. Ты согласен на эксперимент?

— Да.

Директор позвонил секретарше.

— Зиночка, — сказал он, — я работаю с Борисом Степановичем над идеей новой передачи. Освобожусь к обеду, не раньше. Меня ни с кем не соединять.

— Итак, Борис Степанович, эксперимент, — произнес директор, почему- то потирая руки.

— Может, не надо никакого эксперимента? — сказал Борис. — Давай поступим иначе, ты будешь рассказывать, как познакомился со мной, возможно, я за что-нибудь зацеплюсь. И эксперимент не понадобится.

— Нет, нет, — произнес директор, — чтобы все это достигло цели, нужно эту цель сформулировать.

— Сформулируй сначала, что такое цель вообще.

— Цель — это тот результат, к которому ты стремишься.

— Но я ни к чему не стремлюсь, и это мне нравится.

— Не может этого быть, ты все время пытаешься понять, кто ты и кем был в прошлом.

— Ты так полагаешь?

— Да.

— Хорошо, пусть так, теперь детальней: как мы с тобой познакомились?

— Годится, — ответил директор. — Я лежал в травме, меня какой-то идиот подрезал на «Хонде» и скрылся. Я уже ходил на костылях, когда привезли тебя.

— Кто меня привез?

— «Скорая».

— Как меня оформили или представили?

— Никак, сестра как-то сказала, что сегодня к нам из реанимации Бульбо- вича переведут и что ты головой трахнулся и немного не в себе.

— А сестра откуда знала, что я Бульбович?

— У тебя в кармане были документы.

— То есть паспорт?

— Ну да.

— Но в паспорте должна быть прописка.

— Да, по паспорту ты прописан в какой-то деревне под Минском, но деревни этой нет. Ее снесли под коттеджи.

— А как мы познакомились лично с тобой?

— Элементарно. Ко мне приходили жена и Валерка. Валерка в то время увлекался кроссвордами и приставал ко мне с вопросами. Так вот он спрашивает: «Стихотворный размер — семь букв, первая „а“?» А ты: «Анапест».

— А я откуда это знал?

— Мы думали, ты филолог, а потом он спрашивает: «Деталь от часов на букву „а“?» И ты говоришь: «Анкер».

— А я откуда это знал?

— Валерка перебрался к тебе на койку, и вы за пятнадцать минут кроссворд разгадали.

— Да?

— Мужики в палате прямо обалдели и стали тебя испытывать. А ты на любой вопрос, как ЭВМ, мог ответить.

— Да я и сейчас могу ответить на любой вопрос.

— А мог ты это сделать раньше?

— Когда раньше или раньше чего?

— Раньше того, как попал в травму.

— Не знаю.

— А хочешь узнать? — уже издевательским тоном спросил директор.

— Нет, — ответил Бульбович.

— Ну вот, опять ты за свое. С тобой происходят странные вещи, а ты не хочешь понять, почему они происходят?

В это время открылась дверь и Зиночка показала рукой на трубку.

— Зина, — сказал директор, — я же просил.

— Это он, — произнесла Зина.

Директор изменился в лице.

— Понял, понял, — ответил он Зиночке, а потом обратился к Бульбовичу: — Боря, на пару минут оставь меня, а потом сразу же продолжим. Заказчики. понимаешь.

Бульбович вышел из кабинета босса, вернулся к себе, перебросился несколькими словами с сотрудниками. Но большего сделать не успел: появилась Зиночка и повела бровью в сторону кабинета директора.

Жест этот был понятен всем. Бульбович встал и поплелся к боссу.

— Ну, — сказал босс, — когда Бульбович уселся за приставной столик, — продолжим. И как это у тебя получается?

— Что получается?

— Угадывание всего?

— Не знаю, но когда я слышу фразу, которая сформулирована в форме вопроса, у меня автоматом идет ответ. Кроме того, я могу в уме проводить операции с семизначными цифрами.