Владимир Ераносян - Акула шоу-бизнеса

Эрнст не верил в фатальность, его уверенность в своих сверхспособностях была безграничной. Заносчивость и высокомерие являлись нормой его поведения. Даже политики лебезили перед ним, особенно когда на носу были выборы. Целый штат политологов и обозревателей кормился на телестудиях Фридмана. Эрнст Фридман одним своим словом мог управлять руслом той реки, которая называлась "независимыми комментариями".

Но он был человек, а значит, боялся. Страх улетучивался только за пределами России. Москва кишела форс- мажорами, передел собственности, казалось, не закончится никогда. Оказывая высокооплачиваемые услуги одной финансовой группе, к примеру, банковскому консорциуму, Фридман автоматически становился оппонентом другому финансовому клану.

Мысли о работе не оставляли его, не покидала и тревога. В последнее время на самых влиятельных телеканалах творилось что-то неладное, бывали моменты, когда Фридмана одолевало предчувствие, что он теряет контроль. Продюсеры успокаивали его, уверяли, что он преувеличивает опасность, но Фридман слишком трепетно относился к собственной интуиции, зато отличался параноидальной недоверчивостью к своему окружению. Причина его тревог крылась в следующем: Фридман считал, что в Москве появилась могущественная тайная организация, которая поставила перед собой цель завладеть основными телеканалами, в том числе и его телекомпанией. Этот клан, по мнению Эрнста Фридмана, скрупулезно претворял свой план в жизнь, не останавливаясь ни перед чем.

Череда таинственных смертей звезд телевидения, прокатившаяся по России, не имела никакого отношения к несчастным случаям, в этом Фридман был уверен на все сто. Он поругался с начальником оперативно-слсдственной группы, проводящей расследование по факту гибели его протеже Власа Келдыша. Нахальный майор милиции представил официальную версию, заключение судмедэксперта на следующий день после похорон, и даже не стал открывать дело.

Нет. Этого нельзя так оставить. Кто-то за всем этим стоит. И он узнает кто…

— Ну все, пора ехать в отель, — сказал Эрнст своему мальчику. Микроавтобус "форд" тронулся в путь к гостинице "Роял Сан".

— Я не знал, что плачу не профессионалу, — распалялся в гневе Лорд, — как она могла засечь твоего дегенерата? Значит, и ты — полное ничтожество. Ты должен найти эту кассету. Все, потом и поговорим.

Лорд положил трубку. Он задумался. Если Магистр Ордена узнает об исчезновении кассеты с записью ритуала вступления в организацию… Лорд не мог допустить этого "если". У него не могло быть "если". "Если" — это термин для сомневающихся. Но прокол он записал на свой счет, было в высшей степени неосторожно так сближаться с Кристиной. Разумная достаточность и необходимая субординация и никаких личных отношений — тогда ничего не случится. Как только стираются эти рамки — жди эксцессов. Так и вышло с Кристиной.

Она было золотцем. Талантливая, умная, красивая. Больше всего в ней соблазняла надменность, пренебрежение общественным мнением, безграничная самовлюбленность. Законченная аморальность Кристины сделала из Лорда ее раба. Ей всегда было мало. Он сделал ее звездой. Ну и что? Да, именно этой фразой она отблагодарила его за предоставление места под телевизионным Солнцем. Она платила сексом. И делала это с таким выражением лица, будто демонстрировала абсолютное равнодушие к происходящему на инкрустированном ложе в спальной комнате Лорда. Она кончала, Лорд знал это точно, но знал он также, что она кончала, глядя на свое отображение в зеркалах на потолке. Интересы сексуального партнера для Кристины не существовали. Это возбуждало Лорда.

Лорд вызвал дворецкого.

— Принеси мне кокосового молочка, — приказал он своему верному слуге, а сам уселся в мягкое кожаное кресло, вспоминая о недавнем прошлом.

Сознание нарисовало последнюю встречу с Магистром.

— Ты слишком далеко зашел со своей протеже, — Магистр говорил еле слышно, — избавься от нее. Она не нужна тебе.

— Она частица нашей программы, — оправдывался он.

— Ты превратился в частицу ее похотей. Она разбудила твои комплексы. Ты потерял былое самообладание, ты больше не можешь отвечать за порученное дело. Я вынужден отстранить тебя от контактов с подконтрольными банками, филиалами Ордена, будешь заниматься только телевидением. Докажи мне, что ты не потерян для нашего общего дела. Брось ее.

Магистр был прав. Заслуженное наказание. Лорд вошел в противоречие с идеологией организации, он проявил недопустимую слабость. Но тело не слушало разума.

Дворецкий подвез на стеклянной каталке кокосовое молочко. Лорд соснул из трубочки, сладкие воспоминания о незабвенных мгновениях, проведенных наедине с Кристиной, озарили сознание яркой вспышкой.

Правда, она много себе позволяла. Много лишнего. Она была чересчур любопытной. И та кассета с ритуалом посвящения в организацию новых кандидатов… Он даже не предполагал, он не мог допустить мысли, что в его офисе на Моховой может что-то пропасть. Эта кассета лежала на самом видном месте. Кристина явилась, когда его не было, и ушла, когда он еще не пришел. Несомненно, она умыкнула кассету. Больше некому.

А спустя сутки произошло нечто ужасное. Позвонили из канцелярии Магистра и предупредили, чтобы он держался подальше от Кристины — она вич-инфицированная. Он был в шоке, помчался в анонимный кабинет, тест на СПИД успокоил его — здоров. Девушки же нигде не было, как, впрочем, и кассеты.

Лорд не знал точно — поплатилась ли Кристина за свое легкомыслие или кто-то "помог" им расстаться, но одно было очевидно — болезнь девушки. На телестудии действительно прошла диспансеризация, и врачи подтвердили факт.

Ее нашли. Мертвой. Мотив самоубийства был налицо. Следователь не стал копаться. Кристина прыгнула навстречу смерти с громадной высоты ресторана "Седьмое небо", что на Останкинской телебашне.

Боль об утрате Кристины растворилась в необходимости скорейшей реабилитации в глазах главы Ордена. Из-за этой видеопленки его и без того шаткое положение имело все шансы стать незавидным. Пойдут насмарку все усилия Лорда, подчиненные одной-единственной цели — задобрить Магистра, вернуть кураторство над банками. Его боевые группы сидели без дела. Одно только слово Магистра — и его бойцы переходят в центральное подчинение. Он потеряет реальную силу и превратится в никчемного рядового члена. Это еще куда ни шло, все может закончиться хуже — его переведут в ранг осужденных, и тогда на очередном ритуале посвящения — пуля в лоб. Нет. Этого не будет. Он найдет эту кассету во что бы то ни стало. Главное, не показывать вида, будто ничего не случилось.

— Сегодня — среда — и, как всегда, в эфире "Взлеты и падения". — Новый ведущий был даже обаятельнее прежнего. Тот был немного слащавенький, а этот — ну прямо с картинки. Красавец мужчина. А как подвешен язык. Острит так метко и так многозначительно и в то же время без язвительности. Хорош…

На летучках редколлегии в адрес Валерия Закутского сыпался непрекращающийся град похвал. В нем признали профессионала. Но Валера, памятуя о протекции Лорда, не очень-то верил восторженным откликам и одобрительным решениям. Он работал.

— Сегодня — среда, и вы снова спешите к экранам своих телевизоров, чтобы, во-первых, увидеть, кто пришел к нам в студию, а, во-вторых, услышать блистательные ответы гостей на мои и ваши каверзные вопросы, — жонглировал словами Валера. — У нас в гостях человек- легенда, великий лицедей эпохи, чья слава осветила своим ослепительным светом и наш белый квадрат, Геннадий Хазанов, и ввергший наш черный, хотя местами с серыми бликами, квадрат в кромешную тьму, Президент клуба непримиримых феминисток Зоя Лучкова, на счету которой нашумевшее заявление в прессе о том, что единственным действенным средством расправы со злостными неплательщиками алиментов является кастрация.

Я слышу смех в зале. Но зря смеетесь, господа, клуб Зои Лучковой имеет свой электорат, в среде которого меры воздействия на вышеупомянутых мужчин, предлагаемые клубом непримиримых феминисток, весьма популярны. Вот видите, Геннадий Хазанов серьезен, ему не до смеха.

Эрнст Фридман отдыхал уже третью неделю на Средиземном море. Решил вспомнить детство, скользя по водным горкам на сумасшедшем аттракционе "Воте Верлд". Спутник развлекался при нем. Вчера он позвонил в Москву, и ему сообщили, что Власа заменил Валера Закуте кий. Он вспомнил этого паренька. Это тот выскочка из дешевой передачи "Риск и победа", крест на которой был поставлен не без его участия. Как продюсера его канала угораздило взять на работу Закутского? Как этот ублюдок посмел не согласовать кандидатуру с ним? Закутский не должен был занять эту вакансию. Мало ли что он подходит? И кто сказал, что он подходит? Только хозяин телекомпании решает, кто подходит, а кто не подходит.