Валерий Марценюк - Месть привидения

Убедившись, что они оба перешли в разряд покойников, Вован возвратился к милицейскому «ланосу» и изъял оттуда свои документы. Затем он подбежал к одной из машин, которая остановилась возле места перестрелки, выбросил из нее водителя, сел за руль и исчез с места события.

Николай тем временем все же успел запрыгнуть на заднее сидение конфискованной «четверки» для сопровождения Вована. Проехав километр по трассе, тот остановился, снял куртку и попробовал перевязать свою рану. Попытка почти удалась, после чего Вован вынул из кармана куртки мобилку и набрал какой-то номер. Трубка долго переливалась гудками вызова, а затем обозвалась женским голосом:

– Алло, я внимательно Вас слушаю.

– Ты не слушай, а дай быстро трубку Павлуше. Скажи, Вован барабанит.

За минуту из трубки отозвал фальцетом мужской голос:

– Привет, Вован! Что у тебя за базар, брат? Давай быстро, так как здесь моя кобылка остывает.

– Будет тебе Павлуша, видно уже сегодня не до горячей кобылки, так как притаранил я тебе, брат, очень некрасивую новость! Владлена менты угрохали!!!

За секунду в трубке что-то запищало, загрохотало, закричало нечеловеческим голосом. Вован отодвинул трубку подальше от уха и ожидал окончания того телефонного беснования Павлуши. По истечении пяти минут из трубки послышалось едва сдерживаемое всхлипывание, и измененный голос Павлуши прохрипел:

– Давай Вован, дуй стремглав ко мне на дачу. Расскажешь, как все было, и кто брата порешил.

– Добро, брат! Держись, я сейчас прибегу, вот только тачку поменяю, так как эту менты скоро, наверное, начнут искать.

Вован снова завел двигатель автомобиля и тронулся в сторону Винницы. Не доехав сотни метров к дорожной развязке трассы Винница-Немиров, он остановился, бросил машину на обочине дороги, а сам вышел на трассу и остановил маршрутное такси. Николай неотступно сопровождал Вована и расположился на одном из свободных сидений того же такси.

В самой Виннице Вован пересел с маршрутного на обычное такси и распорядился ехать в Царское Село. Этот дачный микрорайон недаром в свое время был прозван местным людом Царским Селом. Не привыкшие во времена Советского Союза к открытой роскоши своих руководителей, граждане Украины были просто шокированы размахом строительства элитных коттеджей в названном районе «независимыми» от совести нуворишами. Не вспоминая уже о внутренних убранствах, даже внешний вид тех коттеджей неразрывно ассоциировался в воображении людей с царскими апартаментами.

Один из таких коттеджей прикупил для своего младшего брата в свое время и Владлен Проданос. Котеджик был средних размеров, но находился неподалеку от дороги, имел встроенный гараж, неплохую сауну и небольшую часовенку во дворе. Для чего здесь братьям Проданосам потребовалась часовня, можно было только догадываться, наверное, их души уже начинали требовать исповеди за грехи молодости. Но то тема другого разговора и не время сейчас было бы ее начинать.

Вован остановил такси прямо на Гниванском шоссе, расплатился с таксистом и побрел по дороге в глубину квартала к даче Павлуши. Подойдя к двери внешней изгороди дачи, он осмотрелся по сторонам и, не увидев ничего подозрительного, нажал кнопку звонка. Вскоре щелкнул засов, открывая входные двери, и спикер голосом Павлуши пригласил Вована зайти внутрь двора.

Ничего странного в том не было, так как Николай предварительно уже заметил наличие на изгороди камеры видеонаблюдения. Ему же та камера тоже мешать не будет, а поэтому Николай также зашел во двор, даже без приглашения. Когда за Вованом закрылась уличная дверь, тот направился по дорожке, обсаженной красивыми розами, прямо к входной двери коттеджа.

Павлуша стоял посреди холла с грозным видом, тем не менее, увидев окровавленную рубашку Вована, сменил гнев на милость и жестом руки пригласил его пройти за собой в кабинет. Внешний вид Павлуши Проданоса резко отличался от вида его старшего брата. Если тот в незнакомой компании сошел бы за тертого бизнесмена, то Павлуша оказывал впечатление такого себе жевжика, любителя красивых женщин и развлечений.

Однако Вован давно знал этого юнца, а потому и решил придти прямо сюда, а не спрятаться подальше от всего мира. Несмотря на несерьезный внешний вид, Павлуша Проданос в серьезных ситуациях вел себя как взрослый и рассудительный мужчина. Он был правой рукой брата во всех его, в том числе криминальных, делах и было бы ошибкой его недооценивать.

Павлуша стал посреди кабинета, Вовану подставил небольшое кресло и прохрипел:

– Давай, Вован, колись брат и все по порядку.

Вован на то требование стал рассказывать брату Владлена обо всем, что ему было известно. На даче Черного его оставили возле джипа, и он не знал, что именно искали там Владлен с Сашей. Тем не менее, Вован видел, что возвратились они оттуда с небольшим саквояжиком. Этот саквояж Владлен затем положил себе под сидение. А поскольку, судя по всему, из-за того саквояжика и возникла перестрелка, то Павлуше уже нетрудно было самому догадаться о его содержимом. После того как Вован детально описал и внешний вид тех трех гаишников, которые остались лежать на дороге рядом с Владленом и Сашей, то младшему Проданосу стало полностью ясно и то, кто направил пост ГАИ на развилку возле дачного массива.

Закончив свой рассказ, Вован умолк, и стал ожидать распоряжений нового босса. Павлуша тем временем упал в мягкое кожаное кресло, которое стояло в кабинете рядом с письменным столом, прикрыл веками глаза и надолго задумался. Прошло долгих полчаса в той напряженной молчанке. Затем Павлуша отрыл глаза, посмотрел невидящим взглядом на Вована и промолвил:

– Ну что же Вован, ты свое дело сделал. А теперь, брат, тебе нужно надолго куда-то исчезнуть. Я выделю тебе немного деньжат, и зашейся ты на какой-нибудь нелюдимый островок на Южном Буге. Знаю такой за Гайвороном, называется «остров любви». Возьми с собою какую-то деваху, чтобы оправдать название острова и твое на нем присутствие. И не шевелись, пока не позову. Врубился?

Вован на ту речь братана только молча кивнул головой. Павлуша подошел к сейфу, вмонтированному в стену кабинета, вынул оттуда и протянул Вовану пачку стогривневих купюр перекрещенную банковской обверткой. Вован спрятал ту пачку во внутренний карман своей куртки, потом поднялся со своего места и тихо выскользнул из кабинета Проданоса.

Отныне Николай решил установить свой пункт наблюдения за событиями в кабинете младшего Проданоса, а потому не стал в дальнейшем сопровождать Вована в его попытках спрятать голову в песок человеческого забвения. Дело мести развивалось в нужном направлении, однако могло в любой момент и остановиться. Учитывая эту возможность, Николай решил остаться возле Павлуши и, при необходимости, повлиять на нежелательные изменения.

После исчезновения Вована младший Проданос еще долго сидел в своем кресле углубленный в черную задумчивость. О чем были те его мысли, можно было только догадываться, однако ситуация была полностью житейской и до боли знакомой Николаю. Организация похорон тела брата, хлопоты с семьей погибшего и родными, разборы с убойным отделом. И, конечно, месть убийце, так как не может оставить младший Проданос такого дела без кровной мести.

После часа тех раздумий дверь в кабинет потихоньку приотворились, и вошла, рассеивая вокруг себя запахи французских духов, красивая молодая особа в прозрачном пеньюаре. Юная красота ее лица мало поразила Николая, хотя бы потому, что слишком уж много было на нем разнообразных красок и туши. Она подошла ближе к Павлуше, расположилась на краешке его кресла и стала успокаивать, шепча ласковые слова, целуя его щеки и лоб. Некоторое время Павлуша почти не реагировал на то шептание и поцелуи, а потом неожиданно резко отстранил рукой от себя красавицу и вскочил на ноги.

– Все, довольно нюнять! Выйди немедленно отсюда дорогая, так как я буду заниматься делами. Не до тебя теперь мне.

Оскорбленная красотка, снизывая под пеньюаром полуголыми плечами, поспешно оставила кабинет. Когда за нею плотно закрылась дверь, Павлуша нашел на письменном столе мобильный телефон и набрал номер. Через три гудка из трубки раздался мужской голос с явным кавказским акцентом:

– Слушаю табе, дарагой!

– Привет Муса, это Павлуша тебя беспокоит. Помнишь еще такого?

– А, дарагой Павлуша, рад табе слушать живым и здаровым. Чем парадуешь, дарагой?

– А порадовать тебя мне нечем, друг. Брата моего Владлена сегодня менты порешили. Горе у меня.

Голос в мобильной трубке немного помолчал, а потом сказал:

– Держись, дарагой Павлуша, мы все там будем. А надо памочь, гавари.

– Да, брат, помощь твоя очень нужна. Хочу того мента к брату в гости отправить. Подарок брату хочу на поминки сделать. Не можешь ли ты мне прислать пару ребят на несколько дней? Своих я задействовать не могу, так как сейчас мы все под колпаком у ментов ходить будем.