Джим Томпсон - Дикая ночь

— Нет, постойте, черт возьми! Я не...

— Заткнитесь, Саммерс. Ты как, сынок?

— Со мной... все в порядке, — сказал я. — Просто немного закружилась голова и...

Я закашлялся и начал задыхаться. Он быстро поднял меня за плечи, и я нагнулся к полу, давясь и кашляя, и кровь маленькой лужицей растеклась на полу.

Доктор вынул из нагрудного кармана носовой платок и вытер мне рот. Он снова опустил меня на пол и встал, глядя на шерифа.

Шериф бросил на него ответный взгляд, столь же угрюмый, сколь и робкий.

— Немного вышел из себя, — пробормотал он. — Бьюсь об заклад, док, вы бы тоже не сдержались, если бы были на моем месте. Он уже собирался убрать Уинроя, как и было сказано в той записке, но тут появился этот чертов пьянчуга, и он тут же удрал обратно, словно ничего не случилось, а теперь...

— Знаете что? — спокойно перебил его доктор. — Знаете что, Саммерс? Будь у меня сейчас оружие, я бы с удовольствием размозжил вашу тупую башку.

У шерифа отвисла челюсть. Он выглядел ошеломленным и сбитым с толку.

— Послушайте, — проговорил он, запинаясь. — Вы... вы не знаете, кто этот парень! Это Чарли Биггер, Малыш Биггер, как его зовут. Он наемный убийца и...

— Вот как? Но вы о нем, конечно, позаботитесь?

— Вы хотите знать, что случилось, или нет? — Лицо шерифа немного покраснело. — Он...

— Я скажу вам, что случилось, — холодно произнес Кендэлл. — Карл вышел немного пройтись, я сам разрешил ему это делать, когда бывает перерыв в работе. Я даже советовал ему иногда гулять, учитывая, что он болен. Он находился недалеко от дома Уинроев, когда начался весь этот шум и гам, и поскольку у него были более важные дела, чем стоять и глазеть на события, которые никак его не касаются, то...

— Еще как касаются! В той записке сказано, что он...

— ...то он вернулся обратно, — закончил Кендэлл. — Несколько минут спустя в пекарню ворвался Саммерс вместе со своим... э-э... наймитом и начал нести всякую чушь насчет того, что Карл пытался кого-то убить и отказался остановиться, когда ему приказали. Потом он влетел сюда и набросился на него, избив до бессознательного состояния. Я в жизни не видел такой дикой и бессмысленной жестокости, Дод!

— Понятно, — кивнул доктор и повернулся к шерифу. — Ну что?

Губы шерифа Саммерса сжались в тонкую линию.

— Не важно, — пробормотал он. — Можете считать и так, если вам так нравится. Я его арестовываю.

— По какому обвинению? За невинную прогулку?

— За покушение на убийство, вот по какому!

— И какие у вас основания для такого обвинения?

— Я уже сказал!.. — Шериф замолчал и нагнул голову, как разъяренный бык. — Это не ваше дело. Я его забираю.

Он двинулся ко мне вместе с заместителем, у которого был очень несчастный вид, а Кендэлл и доктор преградили им дорогу. Мне показалось, что в следующий момент они бросятся друг на друга с кулаками. В этом не было никакого смысла, и я встал.

Я чувствовал себя почти в порядке, учитывая обстоятельства. Может быть, чуть меньше и слабее, чем раньше.

— Я пойду, — проговорил я.

— Мы все устроим... вам нет необходимости идти, — сказал доктор, и Кендэлл подхватил:

— Разумеется, он не должен никуда идти!

— Лучше пойду, — сказал я. — Шериф Саммерс и его жена были очень добры ко мне. Уверен, он не стал бы это делать, если бы не считал, что так нужно.

Последовал небольшой спор между Додсоном и Кендэллом, но я все-таки пошел. Мы все пошли.

Мы пришли в суд как раз в тот момент, когда окружной прокурор поднимался по ступеням, и заместитель шерифа провел нас в его кабинет, пока он и шериф Саммерс беседовали в коридоре.

Шериф стоял спиной к двери, но окружной прокурор был повернут к ней лицом, и я увидел на нем выражение отвращения и усталости. Все время, пока говорил шериф, он стоял молча, засунув руки в карманы, нахмурившись и покачивая головой.

Наконец они вошли в комнату, и он и шериф начали одновременно задавать мне вопросы. Они оба остановились, уступая друг другу, потом снова заговорили, и снова одновременно. Так случилось раза три или четыре, и доктор насмешливо фыркнул, а Кендэлл изобразил что-то вроде кривой улыбки. Окружной прокурор сделал гримасу и откинулся в своем кресле.

— Ладно, Билли, — вздохнул он. — В конце концов, это ваша головная боль.

Шериф Саммерс повернулся ко мне:

— Как ваше имя? Ваше настоящее имя?

— Вы знаете, как меня зовут, шериф, — ответил я.

— Чарли Биггер, не так ли? Вы — Малыш Чарли Биггер.

— Допустим, я скажу «да», — усмехнулся я. — И что дальше? Я рад вам помочь, шериф, но я не вижу, что это вам даст.

— Я спрашиваю, как ваше... — Он оборвал себя, поймав взгляд окружного прокурора. — Ладно, — пробормотал он. — Зачем вы шли за Джейком Уинроем сегодня вечером?

— Я ни за кем ни шел. Я просто гулял.

— Вы всегда выходите на прогулку в это время суток?

— Не всегда. Но часто. Когда у меня перерыв в работе.

— Почему вы шли к дому Уинроев, а не в другую сторону?

— Потому что там тише и спокойней. Было бы странно, если бы я ходил гулять в деловой центр.

— Я получил о вас записку. Она ставит все точки над "i". Там говорится, что вы сделаете то... что вы пытались сделать.

— Что я пытался сделать?

— Вы знаете что. Убить Джейка Уинроя!

— Убить его? — спросил я. — Но я не пытался его убить, шериф.

— Вы бы это сделали! Если бы не этот чертов пьяница...

Доктор Додсон снова фыркнул.

— Анонимная записка! Что дальше?

— Он был там, разве нет? — Шериф повернулся к нему. — Я бы не мог получить эту записку, если бы...

— Наверное, многие знали, — со вздохом сказал окружной прокурор, — что он практически каждый вечер бывает в этом месте и примерно в это время.

— Он, но не Джейк Уинрой! Никто не знал, что он...

Кендэлл прочистил горло.

— Если вы не хотите признать, что записка была написана каким-то фантазером, который знал привычки мистера Бигелоу и которому помогло неудачное и, во всяком случае, весьма редкостное совпадение...

— Слишком редкостное, на мой взгляд!

— В таком случае, как я уже сказал, записку можно объяснить только одним способом. Этот хитрый и коварный киллер, — он одарил меня извиняющейся улыбкой, — этот самый неуловимый, самый загадочный в стране преступник ходит по городу, рассказывая всем о своих планах... Вам не кажется это странным, шериф?

— Я не говорил, что он это делал! Я... я...

— Понятно. Значит, вы предполагаете, что эту записку он написал — или напечатал? Для вас собственноручно. Чтобы вам было удобней его арестовать.

Доктор Додсон разразился смехом. Окружной прокурор попытался сдержать улыбку, но ему это не совсем удалось.

— Да, — сказал он, положив руки на стол. — Билл, мне кажется, самое лучшее, что мы можем сделать...

— Подождите минуту! Он мог иметь сообщника! Который решил его выдать!

— Ах, бросьте вы! — Кендэлл покачал головой. — Он здесь новичок. Я виделся и работал с ним чуть ли не больше всех, и, уверяю вас, он не делал мне никаких признаний. Но может быть, вы как раз об этом и подумали, шериф? Вы считаете, что я замешан в этом деле?

— Разве я это говорил? — Шериф бросил на него беспомощный взгляд. — Но... это еще не все. Я получил телеграмму от родственников тех людей, с которыми он жил. Они говорят, что он обкрадывал стариков, издевался над ними и...

— Мне кажется, что вы получили обо мне и другие телеграммы, — вставил я. — От начальника полиции и окружного судьи. Что они сказали обо мне?

— Они... они... Почему сегодня вечером вы пытались убежать?

— Я ни от кого не пытался убежать, шериф.

— Почему вы не остановились, когда я вам кричал? Вы меня слышали?

— Я слышал чей-то крик в нескольких кварталах от меня. Мне и в голову не пришло, что это относится ко мне.

— Ладно, а почему вы... почему...

Он замолчал, пытаясь придумать еще какой-нибудь вопрос. Колебался и облизывал губы. Бросал взгляды на Кендэлла, Додсона и окружного прокурора, и мне казалось, что мысленно он так же смотрит на свою жену, спрашивая себя, как он сможет объясниться и оправдаться перед ней.

Окружной прокурор зевнул и протер глаза.

— Похоже, — сказал он, — нам угрожает нашествие целой армии городских копов. Которые будут отдавать нам приказы и объяснять, как мы должны вести свои дела, как это было в последний раз.

— Нет, я не... — Шериф сглотнул слюну. — Я не думаю, что вам грозит что-нибудь подобное. Мои ребята никогда себе не позволят...

— Он действительно бравый парень, — сказал доктор Додсон. — Наверно, ему не терпится увидеть свою фотографию в газетах. Если бы я не думал, что вы и так уже достаточно наказаны, то позаботился бы о том, чтобы подать на вас жалобу специальному уполномоченному округа.

— Вот как? — Шериф вскочил на ноги. — Хорошо, жалуйтесь. Посмотрим, как это на меня подействует.

— Посмотрим, — мрачно кивнул Додсон. — А пока я собираюсь забрать этого паренька в больницу и уложить его в постель.