Орландина Колман - Колокола

– Извините, – обратился он к девушке. – Моя свояченица не собиралась вас так пугать. Конечно, мы не любим, когда здесь бывают толпы незнакомых людей. Я – Гленн Дартинг, а это моя свояченица Дэйзи Браун. Давайте я вам помогу.

Мариса схватилась за протянутую руку и хотела встать на ноги, но тут же с болезненным стоном выпустила руку и упала обратно на землю.

– Нет… так не пойдет! Я, кажется, поранила лодыжку, когда на меня бросилась собака.

– В этом целиком и полностью ваша вина. Что вы здесь выискиваете? – после этих слов Дэйзи повернулась к мистеру Дартингу. Ее голос тут же зазвучал мягко и льстиво.

– Ты должен распорядиться, чтобы поставили запрещающие таблички, мой дорогой.

– Оставь это сейчас, Дэйзи! – резко ответил он и снова обратился к Марисе. – Кажется, вы действительно серьезно поранили ногу. Могу я ее осмотреть?

– Для чего? – снова вмешалась Дэйзи, не скрывая раздражения. – Ты ведь не врач и не сможешь поставить диагноз.

Марису удивило, насколько мистер Дартинг спокойно и невозмутимо реагировал на некрасивое поведение Дэйзи. Видимо, он уже давно привык к ее грубости и не обращал на нее никакого внимания.

Его руки оказались мягкими, внимательными, даже нежными. Он потрогал ногу, посмотрел на девушку и вздохнул.

– Слава богу, у вас ничего не сломано. Только растяжение. Но от него иногда больше боли, чем при переломе. Мы возьмем вас с собой домой и позаботимся о вашей ноге.

Последние слова он произнес в сторону Дэйзи, и так решительно, что она не посмела ничего возразить. Мариса буквально восхищалась им, но стала отказываться от предложения.

– В этом нет никакой необходимости. Я оставила свою машину на опушке леса. Кроме того, в «Летучем Голландце» будут волноваться, если я вовремя не вернусь.

– У нас в монастыре есть телефон, и в «Летучем Голландце» – тоже, – сразу же прервал ее Гленн.

Не успела Мариса возразить, как мужчина свистнул в сторону леса. Из-за деревьев выскочил прекрасный жеребец, подбежал к хозяину и, тихо фыркнув, уткнулся носом ему в ладонь.

Гленн Дартинг снова подошел к девушке. Мариса инстинктивно обхватила его шею рукой, когда он поднял ее на руки и понес к лошади. Большая черная собака спокойно стояла рядом и наблюдала за ними как ни в чем не бывало.

– Ради всего святого, что ты еще задумал? – проворчала Дэйзи. Она даже не скрывала, насколько ей не по душе забота мистера Дартинга.

– Ты разве не видишь? Я несу нашу раненую к Хассану.

Он строго посмотрел на собаку:

– А ты был очень невоспитан, Тролль. Кто же так ведет себя с юной дамой?

Тролль замахал пушистым хвостом и ответил веселым лаем. Конечно, он не догадывался, что натворил.

– Я еще никогда не видела собаку такой породы, – сказала она, когда Гленн посадил ее на лошадь.

– О, думаю, Тролль – это неповторимое создание. Даже не знаю, сколько в нем намешано всяких пород. Знаю только, что его мать была огромным датским догом. А отцом, если присмотреться, могли быть и сенбернар, и овчарка, и даже крупный волк. Тем не менее Тролль – самый добродушный и безобидный пес, которого только можно себе представить. Тролль неописуемо игрив, но ему всего год, так что у него еще есть время образумиться.

– Я так испугалась, когда он прыгнул на меня. Это было так неожиданно.

Гленн взял в руку поводья и повел Хассана через лес.

– Вам не нужно оправдываться и извиняться, это мы перед вами должны извиниться.

– Как это? – злобно крикнула Дэйзи. – У нее не было права здесь находиться!

– Оно ей и не нужно, Дэйзи.

Дартинг говорил совершенно спокойно, но с такой категоричностью, что любое возражение было заранее исключено. Он повернулся к Марисе.

– А ведь я даже не знаю вашего имени! – дружелюбно сказал он.

– Мариса Санден, – ответила девушка, покраснев.

Мужчина кивнул и медленно повторил имя вслух, словно пытаясь его лучше запомнить.

– И из какого же уголка нашего прекрасного мира вы к нам прибыли, Мариса Санден? Вы отлично говорите по-английски, но вы не англичанка.

– Я из Германии, – выпалила Мариса. Дэйзи при этом презрительно ухмыльнулась.

– А с чего вам вдруг пришло в голову провести свой отпуск именно в Лорне? Полагаю, в Англии есть места гораздо живописнее, чем Лорн и Джезбар.

– Это… это путешествие наобум. Должна сказать, что я выиграла его в лотерею. Я была так счастлива, потому что давно хотела познакомиться с Шотландией. Мне здесь очень нравится.

– Рад это слышать.

Они двигались вперед довольно медленно, и Дэйзи не скрывала нетерпения. Она всем своим видом старалась показать, что от присутствия Марисы она не в восторге. Но поскольку Гленн не обращал на поведение свояченицы никакого внимания, то и Мариса старалась на нее не реагировать.

Вскоре они подъехали к воротам. Аллея, засаженная разросшимися платанами, вела прямо к зданию старого монастыря.

– Как же здесь красиво! – невольно вырвалось у нее. – Раньше я только мельком осмотрела башню с колоколами. Но здание настолько чудесно вписывается в ландшафт, что даже невероятно!

– Я тоже сразу влюбился в это здание и был рад, что смог его купить.

– И все-таки я настаиваю на том, что это большая ошибка, Гленн, – снова заворчала Дэйзи. Она бесилась из-за того, что вдруг перестала быть центром внимания. Ее неприязнь к Марисе росла. Однако Гленн продолжал ее игнорировать. Лишь когда мужчина помог слезть ей с лошади, ее лицо немного просветлело, и она томно на него посмотрела. Впрочем, этого Дартинг даже не заметил, поскольку снова повернулся к Марисе. Он заботливо снял ее с лошади и кивнул возникшему из ниоткуда неуклюжему мужчине, передав ему поводья от обеих лошадей.

Дартинг донес Марису до входа в здание, на пороге которого появился пожилой слуга. Он сделал испуганное лицо и широко распахнул перед хозяином дома дверь, чтобы тот случайно не задел своей легкой ношей дверной косяк.

– Открой дверь в гостиную, Джон, чтобы я мог положить юную даму в кресло. А затем позови Молли.

Пожилой слуга суетливо засеменил вперед и распахнул обе створки двери в большую гостиную. Солнечный свет заливал кажущуюся немного мрачноватой гостиную с искусной мозаикой на полу и внушительным камином, сделанным, наверное, еще во времена монахов. Мариса охнула от восторга, когда Гленн бережно положил ее в одно из глубоких и мягких кресел. Она с любопытством стала осматриваться.

– Я, конечно, имела какое-то представление, но и подумать не могла, насколько здесь шикарно!

– Потребовалось некоторое время, чтобы перестроить монастырь, при этом сохранив его характер и удовлетворив все мои требования, – с улыбкой ответил Гленн. Было заметно, что хозяин дома обрадовался такой восторженной реакции. – Я создавал все это для своей семьи, но судьба распорядилась иначе.

На мгновение его лицо омрачилось, на лбу и в уголках губ появились морщины. Как бы Мариса сейчас хотела погладить это суровое, выразительное лицо, чтобы разгладить все морщинки…

Дэйзи, напротив, вряд ли испытывала какие-то сожаления. Приказным тоном она заявила:

– Принесите нам чай и кексы, Джон. Думаю, нам всем сейчас это необходимо.

Между тем Гленн подошел к шкафу. Когда он его открыл, внутри загорелся свет: это оказался холодильник, набитый различными бутылками. Мужчина достал из одного отделения бутылку, из другого несколько стаканов и плеснул в них немного золотистой жидкости. С улыбкой он протянул Марисе стакан и пояснил:

– Шотландский виски, старый и выдержанный. Говорят, что он обладает особым вкусом.

Виски быстро согрел девушку, и вскоре она почувствовала себя лучше.

Молли присела перед Марисой на колени и взяла ее сильно распухшую ногу в свои ладони. Затем повернулась к Джону и приказала:

– Принеси тазик с холодной водой и бутылку арники, Джон. И захвати пару мягких полотенец. Нога так распухла, наверное, очень сильно болит.

Мариса хотела возразить, но Дартинг ее опередил:

– Я позвоню в «Летучий Голландец» и сообщу, что вы вернетесь только после того, как ваша нога будет в порядке. А потом схожу к лесу, пригоню вашу машину и поставлю в гараж. Так вам будет спокойнее.

– Не могу описать, насколько мне неловко, – пробормотала Мариса. – Если бы вы меня довезли до машины, мне было бы достаточно. Наверняка я бы смогла сама доехать до отеля…

– Не будьте же столь неразумны! Здесь вам обеспечен гораздо лучший уход, чем, например, у старого Люка в «Голландце». Про него говорят, что он все лечит оружейной смазкой. Снаружи и внутри. Он божится, что помогает, но я бы вас хотел избавить от этого. А у Молли, наоборот, на каждый случай есть настойка, специальный чай или мазь. Вы сами скоро почувствуете, что боль уходит. Молли – настоящая целительница. В средние века ее наверняка бы сожгли за это на костре.