Джон Сэндфорд - Ночной убийца

И тут она обо всем догадалась.

Сара отошла на шаг назад, и внутри у нее все сжалось от потрясения, в крови вскипел адреналин. Не отдавая себе отчета, она поднесла тыльную сторону ладони к носу и понюхала – никотин и еще…

Что?

Слюна.

– Нет! – выкрикнула она.

Глаза у нее были широко раскрыты от ужаса.

Она несколько раз вытерла ладонь о халат, затем провела рукавом по лбу. Ей казалось, что по нему ползают полчища муравьев. В следующее мгновение она замерла на месте и подняла голову, ожидая увидеть его – вот он выходит из кухни, выбирается из шкафа или даже, как голем, материализуется прямо из ковра или деревянного пола. Сара вертела головой, стоя на месте, потом в ужасе отступила на кухню и схватила телефонную трубку.

Все это время она отчаянно кричала.

Лукас Дэвенпорт показал жетон в открытое окно автомобиля. Местный полицейский с угреватым лицом поднял желтую ленту, натянутую вокруг места преступления, и махнул рукой, показывая, что путь свободен. Лукас проехал на своем «порше» мимо пожарных машин, подпрыгнув на плоском брезентовом шланге, и остановился на обгоревшем участке земли, где всего несколько часов назад была лужайка. Двое пожарных, которые пили кофе, обернулись и посмотрели на новую машину.

Едва он выбрался наружу, зазвонил телефон, и Лукас наклонился, чтобы взять его с панели. Снова выпрямившись, он почувствовал пропитавшую все вокруг вонь обгоревшей штукатурки, изоляции, краски и гниющего дерева.

– Слушаю, Дэвенпорт.

Лукас был высоким мужчиной с широкими плечами, квадратным лицом, смуглой кожей и первыми морщинами вокруг необыкновенно голубых глаз. В темных волосах только начала появляться седина. Тонкий белый шрам пересекал лоб, правую щеку и заканчивался в углу рта. Он походил на бывшего спортсмена, принимающего в бейсболе или хоккейного защитника, недавно удалившегося на покой. Над узлом галстука виднелся более свежий розовый шрам.

– Это Слоун. Диспетчер сказала, что ты на пожаре.

Голос звонившего звучал хрипло, как будто человек был простужен.

– Только что приехал, – ответил Лукас, глядя на обгоревшие листы железа.

– Дождись меня. Я скоро.

– Что случилось?

– У нас еще одна проблема, – сказал Слоун, – Расскажу при встрече.

Лукас повесил телефон обратно на панель, захлопнул дверцу и повернулся к сгоревшему зданию. Склад размещался в большом светло-зеленом ангаре из гофрированного железа времен Второй мировой войны, по большей части оцинкованного. Пожар был таким сильным, что листы скрутились, вспучились, а потом сложились, превратившись в подобие гигантских тако[3].

Со свининой.

Лукас прикоснулся к розовому шраму на шее, в том месте, куда угодила пуля, выпущенная из пистолета девочкой. В следующее мгновение малолетнюю убийцу изрешетила очередь из М-16. То дело тоже началось с пожара и такого же запаха подгоревшей свинины, который сейчас плыл к нему со стороны подожженного склада. Точнее, не совсем свинины…

Лукас снова прикоснулся к шраму и направился к куче почерневших балок, валяющихся на земле. Под ними лежал мертвый полицейский. В первом сообщении говорилось, что руки у него связаны за спиной. Затем позвонил Дел и сказал, что парень был одним из его осведомителей и Лукасу стоит приехать, хотя место преступления находится за пределами юрисдикции Миннеаполиса. Копы из пригорода расхаживали с мрачными лицами, как бы говорящими: «Он был одним из нас». За время службы Лукас видел достаточно смертей полицейских и не делал различия между обычными людьми и своими коллегами, если они не оказывались его друзьями.

Дел осторожно пробирался между обгоревшими обломками складского оборудования. Он был, как всегда, небрит и одет в темно-серую трикотажную рубашку, джинсы и ковбойские сапоги. Дел увидел Лукаса и помахал ему, чтобы тот зашел внутрь.

– Он был мертв, когда огонь добрался до него, – сказал Дел.

– Как его убили? – спросил Лукас.

– Связали запястья проволокой и выстрелили в рот, три или четыре раза, в этом кошмаре точнее определить невозможно, – ответил Дел, рассеянно потирая руки, – Он знал, что его ждет.

– Господи, мне очень жаль, приятель, – сказал Лукас.

Погибший – помощник шерифа округа Хэннепин – в начале года провел целый месяц с Делом, который учил его работать на улицах. Они почти стали друзьями.

– Я предупреждал его про зубы: у тех, кто проворачивает свои делишки на улицах, не бывает таких роскошных, ровных, белых зубов, словно он только что вышел от стоматолога, – сказал Дел, размахивая сигаретой в опасной близости от лица Лукаса. Зубы самого Дела напоминали пожелтевшие пеньки, – Я говорил ему, чтобы он выбрал другое прикрытие. Какое угодно. Он мог выдавать себя за продавца запасных частей для машин или бармена, все было бы лучше. Но нет, ему захотелось поработать в поле.

– Ну да… А что тебе нужно от меня?

– Спички есть? – спросил Дел.

– Тебе нужна спичка?

Дел ухмыльнулся, держа в зубах незажженную сигарету, и сказал:

– Давай зайдем внутрь, я тебе кое-что покажу.

Лукас прошел за ним через складское помещение по узкой тропинке, проложенной между частично сгоревшими перегородками, мимо обуглившихся деревянных стеллажей.

В дальнем конце он увидел черный пластиковый мешок, где находилось тело, и запах горелой свинины стал сильнее. Дел подвел его к рухнувшей внутренней стене из гипсокартона, возле которой среди обломков узкого деревянного ящика лежали три трубки маленького диаметра, каждая примерно пяти футов длиной.

– Это то, о чем я думаю? – спросил Дел.

Лукас присел на корточки около ящика, взял одну из трубок, посмотрел на резьбу на одном конце, потом заглянул внутрь.

– Да, если ты думаешь, что это запасные стволы пятидесятого калибра, – Он бросил ствол обратно, к остальным, так же на корточках проковылял пару футов к другому плоскому ящику и достал оттуда металлическую деталь, – Смотри, затвор, – сообщил он, – Продольно-скользящий, несамовзводный, пятидесятого калибра. Неисправный. Похоже на трещину от давления. Сталь плохого качества. А что тут находилось?

– Предположительно механическая мастерская.

– Понятно, механическая, – протянул Лукас, – Бьюсь об заклад, что они переделывали затворы. Получали откуда-то стволы… На винтовках с несамовзводным механизмом обычно не бывает стволов такого калибра – слишком тяжелые. Нужно, чтобы на них взглянул эксперт, может, удастся выяснить, откуда они поступали и кто получал их здесь, – Он бросил неисправный затвор на пол, встал и кивком показал на тело, – И чем он занимался?

– Его друзья говорят, что он интересовался «Семенами».

Лукас раздраженно покачал головой.

– Не хватало еще, чтобы эти уроды тут болтались.

– Они полезли в политику, – сказал Дел, – Собираются прикончить парочку черных.

– Понятно. Хочешь заняться этим делом?

– А зачем бы еще я позвал тебя сюда? – ответил Дел, – Ты видел оружие. Почувствовал запах свинины. Разве ты сможешь отказаться?

– Хорошо. Но ты будешь докладывать мне каждые пятнадцать минут, – Лукас ткнул его пальцем в грудь, – Я хочу знать обо всем, что ты станешь делать. Каждое имя, которое тебе удастся выкопать, и каждое лицо, которое ты увидишь. При малейших признаках опасности ты выходишь из игры и связываешься со мной. Они тупые скоты, но это не помешает им прикончить тебя.

– Ты уверен, что у тебя нет спичек? – кивнув, поинтересовался Дел.

– Я не шучу, Дел, – сказал Лукас, – Вздумаешь играть со мной в игры, и я позабочусь, чтобы ты снова надел форму. Будешь регулировщиком на какой-нибудь парковке. У тебя беременная жена. Кто будет воспитывать твоего ребенка – я?

– Мне правда нужны проклятые спички, – ответил Дел.

«Семена»: деревенская мафия, байкеры, называющие себя «Дурными семенами». Полсотни бандитов, угонщиков, контрабандистов, грабителей грузовых автомашин, помешанные на «харлеях», по большей части с северо-запада Висконсина. Связанные родственными узами или сидевшие вместе в тюрьме. Деревенщина с соломенными волосами и детскими лицами. Но у них есть оружие, и они мобильны. В последнее время они заразились вирусом апокалиптического неприятия негров и даже подозревались в убийстве мелкого черного гангстера перед заведением для игры в пул в Миннеаполисе.

– Зачем им пятидесятый калибр? – спросил Дел.

– Может, они строят крепость где-нибудь в лесу? – предположил Дэвенпорт.

– Эта мысль приходила мне в голову.

Когда они снова вышли наружу, оказалось, что прибыли копы из полицейского управления Миннеаполиса. Они проехали между машинами пожарных, местной полиции и представителей офиса шерифа и остановились в нескольких сантиметрах от Дела и Лукаса.

Слоун выбрался наружу, наклонился к водителю, сержанту в форме, и сказал:

– Сдачу оставь себе.