Юхан Теорин - Мертвая зыбь

Там рядом находилась большая каменюка, обточенная волнами скала, полностью спрятавшаяся под водой, как какое-нибудь морское чудовище. Нильс взобрался на его спину, встал на ноги и потом опять прыгнул в воду. Больше он не нырял. Он просто плавал, брызгался и смотрел, как Аксель по-прежнему сидел на берегу.

— Ты что, все еще плавать не умеешь? — прокричал ему Нильс.

Хотя прекрасно знал, что Аксель не умеет. Тот ничего не отвечал, но, хотя челка ребенка и падала ему на глаза, видно было, как они потемнели от стыда и зависти. Аксель стянул с себя штанишки и положил их на камень рядом с сумкой.

Нильс неторопливо продолжал плавать вокруг камня. Сначала на животе, потом на спине, демонстрируя, как это просто, стоит только захотеть. Он сделал толчок ногами и опять взобрался на камень.

— Я тебе помогу, — прокричал он Акселю и долю секунды действительно размышлял, а не побыть ли ему старшим братом и не научить ли сегодня Акселя плавать. Но он решил, что на это уйдет слишком много времени, и Нильс просто махнул рукой: — Давай!

Аксель сделал неуверенный шаг в воду, почувствовав под ногами камни. Он шел по ним, расставив руки, балансируя, как канатоходец. Нильс молча наблюдал, как младший брат неуверенно заходил в воду.

Сделав четыре шага, Аксель остановился и застывшим взглядом смотрел на Нильса. Вода доходила ему до коленей.

— Ну что, слабо тебе? — подначивал Нильс.

Вот стыдоба! Ему действительно стало стыдно за своего младшего брата. Аксель замотал головой. Нильс быстро нырнул и поплыл ему навстречу, успокаивая:

— Тут совсем не страшно, ты можешь идти по дну почти все время.

Аксель потянулся к нему, чуть наклонился вперед, а Нильс отшатнулся, и младшему брату невольно пришлось сделать еще шаг от берега.

— Хорошо, — подбодрил Нильс.

Теперь вода доходила им до пояса.

— Еще один шаг.

Аксель послушно шагнул еще раз и потом, нервно улыбаясь, посмотрел на Нильса, Нильс улыбнулся в ответ, поощрительно кивнув. Аксель шагнул еще раз. Нильс лег на спину, медленно раскинув руки, чтобы показать, какая вода мягкая.

— Все умеют плавать, Аксель, — сказал он, — я вот сам научился.

Он медленно отплыл от берега к подводному камню, Аксель последовал за ним, но не отрывая ног от дна. Вода доходила ему уже до груди. Нильс опять забрался на камень.

— Осталось еще три шага, — подбадривал он.

Хотя это было не так, но Аксель шел вперед. Один шаг, два, три. Ему приходилось запрокидывать назад голову, чтобы держать рот над водой. Но все равно до Нильса остается еще метра три.

— Давай, главное дыши, — прокричал Нильс.

Аксель втягивал в себя воздух короткими рывками, а Нильс сидел на камне, спокойно протянув ему руку. И вот его младший брат бросился вперед и тут же в этом раскаялся. У него перехватило дух, холодная вода залила ему рот и горло, он колошматил по воде руками и смотрел на Нильса. Камень был совсем близко, но достаточно далеко для того, чтобы Аксель смог до него дотянуться. Наверное, пару секунд Нильс наблюдал, как Аксель сражается с водой, потом бросился вперед и вытащил брата на безопасное место — на камень. Сидя на камне, Аксель кашлял и судорожно дышал. Нильс выпрямился и сказал вслух то, что было у него все время в мыслях:

— Берег мой.

Потом он ласточкой прыгнул с камня, вынырнул из воды в нескольких метрах от него и, делая неторопливые гребки, двинулся к берегу. Он считал, что теперь ему нечего стыдиться, и он наслаждался этим. Нильс прыгал по берегу, чтобы вытряхнуть воду из ушей, а затем направился к камню, где Аксель оставил сумку.

Короткие штанишки Акселя тоже лежали там. Нильс поднял их. Ему показалось, что он просто хотел этого, но он увидел, как вдоль шва ползет вошь, и он брезгливо отшвырнул их от себя. Потом он склонился над сумкой. Там лежала целая горка сладостей. Нильс взял кула и медленно запихнул в рот.

С воды донесся испуганный крик, но Нильса это не беспокоило. Он с наслаждением жевал кула. От камня послышался всплеск; Нильс повернул голову и посмотрел в ту сторону. Наконец его младший брат слез с камня и теперь находился в воде. Что же касается самого Нильса, то он уже почти обсох и поэтому легко подавил первый непроизвольный импульс — броситься к Акселю. Вместо этого Нильс взял третий кула с салфетки, расстеленной на камне. Всплески возле камня продолжались, Нильс опять посмотрел туда. Конечно, Аксель никуда не уплыл и теперь изо всех сил пытался снова забраться на камень, но его руки скользили.

Нильс старательно разжевывал кула. Да, на камень просто так не заберешься, тут нужен рывок, скорость, чтобы выпрыгнуть из воды.

У Акселя не было ни того ни другого. Он попытался повернуться, чтобы добраться до берега, и изо всех сил колотил руками по воде, но оставался на одном месте. Он глядел на Нильса широко раскрытыми глазами.

Нильс спокойно взирал на него, дожевывая кула, потом взял еще один.

Потихоньку суета возле камня стихла. Брат что-то кричал, но Нильс не слышал, что именно, а потом вода сошлась и накрыла голову Акселя.

Только теперь Нильс сделает шаг вперед.

Голова Акселя вынырнула из воды, но уже не так высоко, как раньше. Нильс видел, что из воды уже торчат лишь волосы. Вскоре и они скрылись под водой, после чего поднялись несколько пузырей, но тут же волна смыла их прочь.

Теперь Нильс действовал очень быстро: он прыгнул в воду, его ноги взбили пену, и он сделал пару сильных гребков руками. Он все время смотрел в направлении камня, но Акселя больше не было видно.

Нильс быстро подплыл к камню и нырнул. Но он не умел плавать под водой с открытыми глазами. Он зажмурился и попытался нащупать что-нибудь в холодной тьме, но ничего не вышло. Он всплыл на поверхность, крепко схватился руками за камень, откашлялся и взобрался на него.

Куда ни посмотри — кругом только вода. Если там, внизу, что-то и было, то все скрывали солнечные блики на волнах.

Аксель исчез.

Нильс ждал и ждал, он уже замерз, но ничего не происходило. В конце концов, когда он окончательно продрог, он опять прыгнул с камня и медленно поплыл к берегу. Ничего другого ему не оставалось.

Нильс долго сидел и ждал, что опять услышит хорошо знакомый крик Акселя и плеск в воде, но напрасно. Только тишина.

Ему казалось это непостижимым, и трудно было это понять.

В сумке Акселя осталось еще четыре кула, Нильс посмотрел на них.

Он думал о том, что будет дома, о чем его будет спрашивать мама и другие. Нильс размышлял над тем, что скажет. А потом он вспомнил о смерти своего отца, какими все выглядели мрачными во время похорон там, наверху, в Марнесской церкви. Все были одеты в черное и пели псалмы про смерть.

Нильс попробовал всхлипнуть, вышло неплохо. Он решил, что пойдет наверх к маме, похнычет и расскажет, что Аксель остался на берегу. Нильс хотел домой, а Аксель решил остаться. А когда все начнут искать Акселя, то он, Нильс, вспомнит о тоскливой органной музыке, которую слышал на похоронах отца, и поплачет вместе с мамой.

Теперь Нильс точно знал, что будет рассказывать, когда вернется домой. Но сначала он доест кула Акселя.

Йерлоф Давидссон сидел в своей комнате в доме для престарелых в Марнессе и смотрел, как за окном садится солнце. Кухонные часы только что замолчали, после первого звонка, это значило, что скоро ужин. Ему надо было подняться и пойти в столовую. Его жизнь еще не закончилась.

Если бы он по-прежнему находился в рыбацкой деревушке Стэнвик, из которой был родом, он бы мог сидеть на берегу и смотреть, как солнце медленно погружается в Кальмарский пролив. Но Марнесс располагался на восточном побережье острова, и поэтому здесь он мог видеть только, как солнце исчезает за березовой рощей между домом для престарелых и Марнесской церковью. Сейчас был октябрь. Почти все листья с берез опали, поэтому ветки напоминали тонкие руки, тянущиеся к пропадающему красно-желтому солнечному диску.

Наступали сумерки — время страшных историй.

Когда он был ребенком, в Стэнвике работа к этому часу и на земле, и в море заканчивалась. Все шли по домам, и, хотя уже близился вечер, керосиновые лампы еще не зажигали. Пожилые сидели и сумерничали, обсуждая то, что произошло и было сделано за день и что случилось в других хозяйствах в деревне. Время от времени они рассказывали истории детям.

Йерлоф всегда считал, что самые страшные рассказы были самыми лучшими — о привидениях, троллях, предсказаниях, внезапной жуткой смерти на пустынных берегах Эланда, о том, как море выбрасывает корабль на берег, тащит его по камням и разламывает на куски.

Часы на кухне прозвонили во второй раз.

Он вдруг вспомнил рассказ о капитане, которого застиг шторм. Он подошел слишком близко к суше и понимал, что рано или поздно услышит, как корпус корабля начинает ударяться о камни все сильнее и сильнее. И это станет началом конца. Капитану могло повезти, и положение, и навыки позволяли ему вовремя бросить якорь, медленно развернуться по ветру и выбраться опять на глубокую воду в открытое море.