Михаил Март - Черная кошка в темной комнате

– Рад бы вам помочь, господа, но не знаю как. Дело в том, что Денис и Светлана сегодня утром уехали. Думаю, решили развлечься. Тут, как видите, невесело. Тихая заводь, мертвый участок и лес вокруг. Зеленая тоска.

– Господин Горенберг, если мне не изменяет память, вы вместе с Денисом присутствовали при опознании тела Олеси Астаховой?

На длинный вопрос Вербицкий получил короткий ответ.

– Да.

– Вы не могли ошибиться при опознании?

– Нет. Изначально труп был испачкан кровью, но потом его привели в надлежащий вид. Вы же сами подписывали протокол.

– Я никогда не видел Олесю. Ее фотографии мне передали после похорон. К тому же живой человек отличается от мертвого.

– Чего же вы от меня хотите? Я вам все сказал.

– А куда могли уехать Денис со Светланой? – спросил Максимыч.

– Они сами точно не определились. Возможно, в Сочи, но и на Байкал могли махнуть. Лишь бы куда, только не умереть от тоски. Каждый из них пережил свою трагедию. Мне показалось, будто между ними стали возникать теплые чувства. Помните, как у Шекспира: «Она меня за муки полюбила, а я ее за состраданье к ним».

– Вы здесь надолго? – спросил Вербицкий.

Профессор улыбнулся:

– Это мой дом, я здесь живу. Могли бы об этом знать, господа сыщики.

Попали в лужу и ушли несолоно хлебавши.

В машине Афанасьев достал телефон.

– Пора позвонить Олегу. Долго молчит.

Олег на звонок ответил сразу же.

– Как у тебя дела, мастер? – спросил полковник.

– В общем и целом я полон оптимизма. Сегодня собираюсь на выставку. А как у тебя, Максимыч?

– Мертвую женщину, которую ты видел в спальне Олеси, зовут Юлей. Она из категории «потеряшек». Возможно, из проституток, раз согласилась на такую аферу.

– Только ей не сказали, чем кончится спектакль. Есть любопытная идейка: а почему Юля не может быть стриптизершей? – задал вопрос Громов.

– Я об этом не думал.

– Поищи ее следы в стриптиз-клубе «Вуаль», который находится в Пореченске. Олеся туда звонила девять раз.

– Понял. Я на связи, держи меня в курсе. Пока!

Афанасьев убрал аппарат в карман.

– Вы знаете клуб «Вуаль»?

– Знаю. Не раз его закрывали. Плохое место.

– Там можно найти след Юли. Так думает Олег.

– Но для начала заедем в аэропорт. Я хочу выяснить, покупали Денис и Светлана билеты на самолет или нет.

– Тоже разумное решение.

Народу в зале хватало, и Громов смешался с толпой. На сцене появилась девушка в красивом платье, но без украшений. Это была Олеся. Она перекрасилась в темную шатенку и выглядела непривычно. Светлые волосы ей больше подходили, а сейчас, без макияжа, девушка выглядела так, что встреть ее на улице, он бы даже не обратил на нее внимания. Но все же ее фигура в облегающем стан платье потрясала.

Поклонившись гостям, Олеся спустилась в зал, где были развешены картины. Звучала иностранная речь. Тихие голоса, блеск бриллиантов, белые манишки… Маленькое особое государство, отделенное от сумрачных улиц плотными занавесками.

Их разделяло метров десять и толпа. И все же она увидела его. Пора начинать играть в открытую. Теперь он не выпустит ее из рук. Олег начал протискиваться через толпу, но Олеся исчезла. Заметив боковую дверь, Громов ринулся туда.

В коридоре за столиком сидела дежурная, читала книгу, освещенную настольной лампой.

– Где Олеся?

– Она ушла.

– Куда?

– Этого никто не знает. Через пять минут может появиться.

– Хрен-то она появится. Где выход?

– Налево.

Олег побежал и оказался в самом настоящем лабиринте. Из одного коридора он попадал в другой, потом в третий и, наконец, какая-то дверь вывела его во двор. О машине он думать не стал. До дома Олеси быстрее добежать, без документов она никуда не денется. Ничего другого ему в голову не пришло.

Максимыч сделал умную вещь. Он позвонил своему приятелю, с которым встречался Громов, попросил его определить, где находится телефон Астахова. И быстро получил ответ.

– Астахов в черте города Челябинска. Туда же утром уехал Громов. Гагарина шесть, квартира сорок девять. Утром объект находился на месте.

Максимыч высадил Вербицкого у стриптиз-клуба.

– Я рвану в Челябинск, здесь рукой подать. Выставка проходит в местном театре драмы. До ночи они картины не вывезут, времени у нас хватит. Я вам позвоню.

Вербицкий позвонил дежурному. Приказ о его отстранении от дела еще не вышел, и он рискнул вызвать оперативную машину к стриптиз-клубу.

Ничего нового он в зале не увидел. Лица те же самые, стриптизерши тоже. Вербицкий прошел за кулисы под пристальными взглядами охранников, но никто не посмел преградить ему дорогу.

Три стриптизерши пудрили носики перед выходом к шесту. Вошедший мужчина их ничуть не смутил.

– Я из прокуратуры, девушки. Тихо, не дергайтесь. Сегодня у меня будут к вам самые невинные вопросы, но тот, кто первый соврет, поедет со мной.

– Ближе к делу, – пробасила блондинка. – Без вступлений. Говори, что надо?

– Ничего особенного.

Вербицкий положил колечко на стол.

– Знакомая безделушка?

– Это же Юлькино! Только где она, никто не знает. Пропала. Может, на юга подалась или в Египет. У нее в башке дури хватает, – пролепетала скороговоркой рыжая.

– С кем?

Вербицкий разложил на столе серию фотографий. Девушки сгруппировались вокруг.

– Вот этот за ней приезжал в последний вечер. – Девушка указала на фотографию Кулешова.

«Значит, Кулешов отвез ее в пансионат, а потом пошел к супермаркету за кассиршей», – сообразил Вербицкий.

– Последний вечер. А точнее? Какое число?

Одна из девушек глянула на календарь, висящий на стене.

– Пятнадцатое июня. Суббота. Я это точно помню.

– А раньше этот тип приезжал к ней?

– Нет, не видели, – заговорила другая девушка. – А эту телку я знаю. Ее Олесей зовут. Когда-то мы вместе начинали в стриптиз-баре «Арлекин». Но она давно уже отошла от дел. Это я познакомила ее с Юлькой. Может, у Олеськи прорезались лесбийские наклонности, она частенько появлялась в клубе и уводила с собой Юльку. Уж куда, мне неведомо.

– А вам не кажется, что они были похожи?

– Если только фигурами, ростом, сиськами, а так нет. Еще длина волос одинаковая. Но Юлька крашеная блондинка.

– А когда в последний раз вы видели Олесю?

– В мае, – сказала рыжая. – Потом пропала, но постоянно названивала сюда. У нас свой телефон есть.

Она указала на аппарат, стоящий в углу.

– А если Олесю покрасить в блондинку, они будут похожи?

– Только на ощупь, – рассмеялась рыжая. – Сами посмотрите.

Девушка покопалась в столе и достала фотографию симпатичной девушки.

– Это Юльке старый хахаль вернул. Мол, все! Отношения завязаны.

– Пожалуй, я возьму этот снимочек.

– Может, тебе еще наши подарить, если ты любитель порнушки?

Девушки рассмеялись.

– Вас я в любое время живьем могу увидеть, а Юлю уже никто не увидит. Сожалею, девушки, но Юля погибла в ночь с пятнадцатого на шестнадцатое.

Смех затих. Вербицкий взял кольцо, фотографии и ушел.

Может, он зря им рассказал правду, но и они не застрахованы от беды, если столько знают.

Олег ворвался в подъезд дома Олеси весь взмыленный, несколько кварталов ему пришлось пробежать бегом.

– Эй! Ты куда? – возмутился консьерж, преграждая дорогу.

– Иди к черту, старая развалина!

– Полоумный! Это же ты приносил цветы Олесе!

Громов заскочил в лифт и нажал на кнопку последнего этажа. Сейчас его никто не мог остановить.

На его удивление дверь открылась. Олеся стояла со слезами на глазах. Олег схватил ее за горло. Она не сопротивлялась.

– Ты решила, стерва, что меня так просто подставить?

Девушка закрыла глаза. Олег начал приходить в себя и ослабил хватку.

Олеся тихо заговорила:

– Денис сказал, что если я открою рот, он представит меня своей соучастницей и тогда мне до конца дней не выбраться на волю.

– Но звала меня ты, а не он. Значит, знала.

– Я ничего не знала, лежала, связанная, в гараже, с кляпом во рту. План составили Денис, его любовница стриптизерша и брат моего отчима. Он решил, что картины принадлежат ему.

– Водитель фургона Егор?

– Да. Я объявлена в розыск. Он мог убрать меня в любую минуту, но без меня они не могут продать ни одной картины. А деньги шли на его счет за границей. Я нищая. Денис получал проценты с продажи.

Олег отпустил девушку и присел на край кровати.

– Где этот хмырь?

– Егор? Он заберет картины из галереи в час ночи. Страшный человек, на все способен. Денис лишь пешка в его игре.

Олеся подошла к Олегу и погладила его по голове.

– Прости меня, если сможешь. Я действительно тебя люблю. Я не знала, что они хотят тебя втянуть в эту историю.

– Кто-то еще помогал им?

– Один продажный легавый. Он давно помогает Егору. Путает следы. Я должна продать все картины, а потом они поступят со мной, как с той стриптизершей. Меня уже нет, я труп. Все знают, где моя могила. Груз на ноги – и в реку.