Евгений Сивков - Советник

Теперь Серафима Геннадьевна была молчалива. Она полностью сосредоточилась на игре. Ей понадобилось десять минут, чтобы изучить особенности игры своего партнёра (им был хозяин дома) и противников (Пибоди и однокашника мистера Пристли).

Но, когда через полтора часа был проведён подсчёт итогов игры, джентльмены не смогли удержаться от восторженных комплиментов. Гостья из России показала высший пилотаж, играя против весьма опытных и искушенных соперников. Глаза мистера Пристли восхищенно горели. Серафима Геннадьевна сделала определённые выводы. Соблазн был слишком велик. «Джентльмен сам выбрал свою судьбу», – решила амазонка и не стала отказывать гостеприимному хозяину в его просьбе остаться ещё на пару глоточков бренди после того, как их соперники по карточному матчу откланялись и отправились восвояси.

Спустя неделю телефонный звонок разбудил Джека в шесть часов утра.

– Мистер Пибоди, срочно приезжайте к мистеру Пристли, случилась беда, – раздался в трубке тревожный девичий голос.

– Какая такая беда, что до обеда подождать не может? – недовольно проворчал Джек.

– Он, кажется, умер! – прорыдала Маша. – А всё эта сумасшедшая старая нимфоманка!

Что сыграло решающую роль в трагическом исходе бурной связи: передоз «Виагры», чрезмерно рискованные постельные игры, предложенные бедолаге профессору его неутомимой партнёршей, или просто изношенное сердце, не выдержавшее бурного оргазма – широкая общественность осталась в неведении. Расстроенная Серафима Геннадьевна, утирая кружевным платочком заплаканные глаза, незаметно покинула дом своего свежепокойного любовника вскоре после того, как туда примчался Пибоди. Все формальности он взял на себя. Смущённые врачи решили не придавать огласке пикантные обстоятельства смерти уважаемого члена британского научного сообщества. В некрологе было сказано что-то об общей сердечной недостаточности.

На этом похождения бравой воительницы в Англии не закончились. Полный отчёт о результатах её боевой деятельности Стас получил от Зенона во время телефонного разговора, который состоялся после отбытия Серафимы Геннадьевны из Лондона.

– Слушай, Савельев, я тебе предлагаю открыть фирму по оказанию террористических услуг средних масштабов. Ты только бабулю держи в форме – тогда этот бизнес пойдёт у тебя лучше некуда. Знаешь, что она натворила с нашими друзьями-сионистами?

– Я тут завертелся совсем, до меня какие-то слухи смутные доходят, из официальных сообщений ничего толком не поймёшь. Давай, рассказывай.

– Первое, что она сделал – затрахала до смерти бедолагу Пристли. В буквальном смысле этого слова! Я сам видел тело, меня Пибоди позвал взглянуть, оно ещё остыть не успело. Морда с блаженной улыбкой на губах!

– Что ж, такой смерти можно позавидовать. Быстро – и с удовольствием.

– Слушай, что дальше было. Этот дурень Пибоди, взялся на следующий день утешать эту престарелую секс-бомбу.

– И его тоже затрахала? – изумился Стас.

– Нет, ему до такой степени не повезло. Он её решил на яхте своей по Темзе покатать, а заодно и проконсультировать по каким-то вашим теоретическим вопросам, с этими самыми яхтами связанным. Тут наша лихая тётка взялась ему помогать в вопросах практических, за снасти схватилась. Короче, потянула она не за ту верёвку, направление ветра, говорит, не учла. Парус взбрыкнул, и Джека по башке каким-то то ли гиком, то ли фалом, то ли черт его знает чем… в общем, здоровенной деревянной балясиной по балде так садануло, что он за борт и кувыркнулся. Это ещё удачно получилось, что шею не свернул. Черепушка у него крепкой оказалась, но сотрясение мозгов он себе заработал основательное. Лежит пока в больнице, без сознания, но врачи говорят, что вроде должен оклематься, и головой сочувственно качают, невинная, мол, жертва несчастного случая. Но я-то знаю, что это за несчастный случай!

– Что ты этим хочешь сказать?

– Я потом с нашей бабулей побеседовал, ауру её пощупал – просто страшный человек! Да ещё и имечко при такой фамилии – смерть фашистам и прочим сионистам. Получается убийственное магическое воздействие.

– А что с именем не так?

– Посмотри в словаре. Серафимы – это такие вавилонские демоны шестикрылые. Их потом евреи сдуру к ангельскому чину причислили. На самом деле это посланники смерти. Фамилия – Кондратьева – тоже свою роль играет. Знаешь ведь выражение – кондратий хватил? В общем, я ей сказал, чтобы она с мужчинами поосторожнее была. И тебя серьёзно предупреждаю: начнёт тебе глазки строить – даже думать не смей. Усёк?

– Усёк, – ответил Стас.

Интересно, передаются ли такие опасные свойства, как способность к планомерному уничтожению мужчин, по наследству? В голове Савельева мелькнула мысль: «Олиному горе-муженьку ещё, можно сказать, крупно повезло, вовремя она его вышвырнула».

А Серафима Геннадьевна в этот самый момент летела в самолёте, который направлялся из Лондона в Москву. Времени отважная банкирша зря не теряла, она прослушивала диктофонную запись, сделанную во время переговоров с Пибоди.

«Тут возможен, например, географический принцип. Например, в водном пространство ЕС грузы перевозить могут только суда, зарегистрированные в ЕС. Идеальный вариант в этом случае – Гибралтар. Это местечко, сочетающее в себе преимущества оффшорной юрисдикции, реестра судов 1-ой категории Британского флага и членства в ЕС. Если мы хотим учесть юрисдикцию вероятных судебных процедур и защиту, связанную с исполнением решений суда, то британский флаг – один из наиболее привлекательных, поскольку обеспечен защитой британской консульской службы и британской судебной властью. Дополнительным преимуществом в эпоху крышесрывного пиратства является то, что суда, зарегистрированные под флагом Великобритании, обеспечиваются защитой британских ВМС. А после выбора флага логично выбрать юрисдикцию регистрации судна. Есть несколько различных юрисдикций, предоставляющих возможность регистрации судов под британским флагом в реестрах различных категорий. Я предоставлю вам, Серафима Геннадьевна, таблицу юрисдикций британского флага, вы разберётесь и предложите клиентам подходящий вариант для их ситуации. А потом остаются сущие мелочи: сюрвейерская оценка судна, предоставление документов на предоставление радиосигнала…»

На этом месте беднягу Пибоди как раз и прервала злосчастная «балясина».

«Ладно, придётся разбираться самостоятельно. Чай, не дура», – решила Серафима Геннадьевна.

Подарки судьбы – явление таинственное, непредсказуемое, иногда весёлое, а иногда опасное. Римский император Гелиогабал предлагал своим гостям испытать судьбу, раздавая им подарки в форме абсолютно безобразной лотереи. Согласно распространяемым на пирах этого безумца билетикам, кто-то получал яд в бокале вина, кто-то муху в омлете. А счастливчики становились обладателями мешка с золотом. Серафима Геннадьевна всю жизнь получала удивительные подарки.

– Понимаешь, Стас, мне кажется, что мужчины созданы для того, чтобы сделать две вещи: умереть и сделать мне странный посмертный подарок. Судьба у меня такая.

Разговор между старой банкиршей и отставным советником президента происходил в офисе компании «B&E». Савельев попивал ароматный английский чай из чашки китайского фарфора и с удовольствием слушал, как бабушка Ольги Кузнецовой травит свои байки.

– Первый такой случай произошёл, когда мне было четырнадцать лет. Глядя на меня, старуху, ты и представить себе не можешь, какой куколкой я тогда была, – бабуля томно закатила обильно подведённые глазки.

– Что вы, Серафима Геннадьевна, вы и сейчас женщина хоть куда, – галантно ответствовал Савельев.

– Ладно, ладно тебе! Я конечно люблю топорные комплименты… Так вот, куколкой я была просто блеск: ножки стройные, никаких варикозов. Грудки маленькие, как половинки лимончиков. Чёлка по моде, глазки, губки, всё как положено. И был у меня поклонник: Володя Черновский, сын министра какой-то там промышленности, сейчас уже и не вспомню. Очень серьёзный мальчик. В шестнадцать лет три языка знал, хотел стать дипломатом. Высокий, косая сажень в плечах, попка поджарая. Чубчик такой есенинский носил. В общем, чудо-мальчик. И перспективы в связи с папой неплохие у него вырисовывались. Все девчонки за ним табуном ходили, а он ни на кого, кроме меня смотреть не хотел. И я просто назло всем его демонстративно не замечала. Если бы знала, как всё кончится, не отказала бы ему во внимании.

– И как же всё кончилось, Серафима Геннадьевна?

– Как всегда – плохо. Застрелился Володя из папиного «Вальтера». Прямо под нашими окнами. А через день после похорон его младшая сестрёнка Алька, в параллельном классе со мной училась, принесла от него мне подарочек завещанный. Коробка такая из розового картона, лентой атласной перевязана. Записочка от Володи: «Самой любимой – самое дорогое».