Мэри Кларк - Притворись, что не видишь ее

— А придется. К нам опять едет Болдуин. По его мнению, Лейси Фаррелл где-то рядом. Больше всего на свете мне хочется раскрыть это дело и утереть нос Болдуину. А ты присмотри за Ником — не дай бог что-то еще пропадет.

— Если пообещаешь, что дашь мне десять минут наедине с этим кретином, когда возьмем его с поличным.

Капитан поднялся.

— Ладно тебе, Эд, возьми себя в руки. Болдуин появится здесь с минуты на минуту.

«Весь день смотрим, слушаем и обсуждаем», — горько подумал Эд Слоун, когда помощник прокурора готовил к прослушиванию пленку с разговором Моны Фаррелл с неизвестным человеком.

С началом пленки брови Слоуна от удивления поползли вверх. Этот голос он уже слышал, поскольку много раз приходил в дом № 3 по Восточной 70-й улице. Голос принадлежал Тиму Пауэрсу, управляющему.

«Так, значит, в его доме скрывается Лейси Фаррелл!» — подумал Слоун.

Все сидели тихо и внимательно слушали пленку. Болдуин гордился собой. Смотрите, что умеют настоящие специалисты, злился про себя Слоун. Рядом с ним сидел Ник Марс — руки на коленях, брови нахмурены — натуральный Дик Трейси, подумал Слоун. «К кому побежит эта крыса с докладом, если узнает, что ангелом-хранителем Лейси Фаррелл стал Тим Пауэрс?» — думал Слоун. Достаточно, что, кроме Тима Пауэрса, о том, где находится Лейси Фаррелл, будет знать только один человек.

Он сам.

В десять тридцать Тим Пауэрс тихонько постучал в дверь квартиры, а затем отпер ее мастер-ключом.

— Миссия выполнена, — с улыбкой сообщил он, хотя по его лицу было видно, что все прошло не так, как предполагалось.

— Тим, что случилось?

— Только что звонил агент из «Дугластон и Майнор». Джимми поручил им продать квартиру. Еще он просил их убрать из квартиры всю мебель и личные вещи — чем быстрее, тем лучше. В половине двенадцатого агент будет здесь, приведет клиента.

— Так это же через час!

— Лейси, мне, конечно, очень жаль...

— Я не могу здесь больше оставаться. Мы оба знаем это. Найди коробку и вынь все из холодильника. Я соберу влажные полотенца и сложу в наволочку, заберешь их к себе домой. Шторы должны быть закрыты или открыты?

— Открыты.

— Я сделаю. Тим, какой у мамы голос был?

— Она так разволновалась. Я пытался ей объяснить, что у вас все хорошо.

Как и тогда, когда она рассказала матери, что находится в Миннеаполисе, Лейси на сердце лег камень.

— Ты ведь недолго с ней говорил? — спросила она.

Несмотря на все его заверения, Лейси знала, полиция уже разыскивает ее в этом районе.

Тим ушел и унес доказательства того, что в квартире кто-то был. Лейси кинулась к письменному столу, собрала страницы из дневника Эмили, сложила в сумочку. Нужно еще раз позвонить в церковь Святой Елизаветы и попытаться найти там Кит, а потом делать отсюда ноги. Она посмотрела на часы. Можно еще раз позвонить Джимми Ланди.

На четвертый гудок Джимми снял трубку. Лейси знала, что нельзя терять ни минуты.

— Мистер Ланди, это Лейси Фаррелл. Наконец-то я могу с вами поговорить. Недавно звонила, вас не застала.

— Я был внизу, в ресторане, — ответил Джимми.

— Знаю, нужно так много всего рассказать, мистер Ланди, но у меня нет времени, так что постарайтесь не перебивать меня. Да, в конце дневника Эмили были три нелинованные страницы. На этих страницах она пишет о том, как сильно боится расстроить вас. Там она несколько раз повторяет, что «оказалась между молотом и наковальней». Единственная нормальная запись на последних страницах, где она пишет про обед с мужчиной, который может быть ее старым другом. Эмили пишет, что он сказал ей что-то вроде: «Ты растешь, а я старею».

— И как его зовут? — спросил Джимми.

— Что-то вроде Мак или Макс Хафнер.

— Не знаю такого. Может, кто-то из знакомых ее матери. Второй муж Изабель был постарше. — Он помолчал. — У вас ведь большие неприятности, да, мисс Фаррелл?

— Да.

— И что вы собираетесь делать?

— Не знаю.

— Где вы сейчас находитесь?

— Этого сказать не могу.

— Вы точно знаете, что эти нелинованные страницы там были? Мне кажется, я видел их, но не уверен.

— Да, они там были, это точно. Для себя я тоже сняла копию. Мистер Ланди, я уверена, что Изабель разгадала тайну последних страниц, потому ее и убили. Прошу прощения, мне пора.

Джимми Ланди услышал щелчок — Лейси Фаррелл повесила трубку. Он положил телефон. В комнату вошел Стив Абботт.

— Что-то случилось? В Атлантик-Сити работы уже закончены? Ты что-то рано вернулся.

— Только приехал, — ответил Абботт. — Там все в порядке. Кто звонил?

— Лейси Фаррелл. Похоже, ее мать передала ей мою просьбу.

— Лейси Фаррелл! А я думал, ее охраняют как важного свидетеля.

— Уже нет, мне кажется.

— А где она теперь?

Джимми смотрел на определитель.

— Ничего не сказала, а определитель я, кажется, забыл включить. Стив, послушай, у нас когда-нибудь работал человек по фамилии Хафнер?

Абботт задумался на мгновение и затем покачал головой.

— Не думаю. Разве что на кухне помощником. Там такая текучка.

— Да, знаю про текучку. — Джимми заметил, что в приемной кто-то ходит. — Кто там? — спросил он.

— Карлос. Хочет вернуться к тебе на службу. Говорит, что у Алекса ему слишком скучно.

— Пошли этого бездельника куда подальше. Мне здесь доносчики не нужны.

Джимми встал и подошел к окну, он смотрел вдаль, словно Абботта не было в кабинете.

— Значит, между молотом и наковальней, да, детка? А к своему паппино прибежать ты не могла, да?

Абботт знал: Джимми говорит сам с собой.

В десять минут двенадцатого Лейси позвонила в приход церкви Св. Елизаветы в Вайкоффе, штат Нью-Джерси. На этот раз трубку сняли по первому же звонку.

— Отец Эдвардс, — прозвучало в трубке.

— Доброе утро, святой отец, — поздоровалась с ним Лейси. — Я уже звонила и оставляла сообщение для Кит Тейлор...

Он не дал ей договорить.

— Она здесь. Одну минуточку.

В последний раз голос Кит Лейси слышала две недели тому назад, а виделась с ней почти полгода назад.

— Кит, — сказала она и запнулась. От волнения пересохло в горле.

— Лейси, мы так по тебе скучаем. Переживаем за тебя. Где ты сейчас?

Лейси попыталась засмеяться.

— Верь мне. Тебе лучше не знать. Могу сказать одно: отсюда мне нужно бежать уже через пять минут. Кит, Джей там?

— Да, конечно.

— Дай ему трубку, пожалуйста.

Приветствие Джея напоминало заявление.

— Лейси, так больше продолжаться не может. Я готов тебе хоть круглосуточную охрану нанять, но ты должна остановиться и принять нашу помощь.

В иной ситуации Лейси решила бы, что он просто брюзжит, но сейчас она слышала: Джей говорит серьезно. Точно так же с ней говорил Том Линч, тогда, на стоянке. Неужели это было только вчера? — пронеслось в голове Лейси. Кажется, прошла целая вечность.

— Джей, мне пора убираться отсюда, домой я вам звонить не могу. Уверена, что там установили прослушку. Прежней жизнью я больше жить не смогу. Программу по защите я послала к черту, а прокурор Болдуин разыскивает меня, чтобы упрятать в тюрьму, как особо важного свидетеля. Спасти меня может только одно: нужно узнать, кто виновен в смерти Эмили Ланди. Как и ее мать, я считаю, что смерть Эмили была подстроена, и объяснение этому должно быть в дневнике. Слава богу, у меня хватило ума снять копию для себя, и я прочла ее. Нужно выяснить, что так встревожило Эмили. Ключ к разгадке находится в ее записях, вот бы только понять, где именно. Я думаю, Изабель Уоринг хотела знать, что случилось, и поэтому умерла.

— Лейси...

— Не перебивай, Джей. Там упоминается одно имя, как мне кажется, очень важное. Где-то за неделю до своей гибели Эмили встречалась за обедом с неким мужчиной, которого знала, видимо, уже много лет. Надеюсь, человек этот из ресторанного бизнеса, и ты, возможно, его знаешь или его знает кто-то из твоих знакомых.

— Как его зовут?

— Там как раз пятно, буквы можно различить с трудом. Что-то вроде Мак или Макс Хафнер.

В момент, когда она сказала: «Хафнер», в приходе открылась дверь, и зазвенели колокольчики.

— Джей, ты слышал? Какой-то Мак или Макс Хаф...

— Макс Хоффман? — спросил Джей. — Да, я его знал. Он много лет проработал у Джимми Ланди.

— Я сказала не «Хоффман», — ответила Лейси. — О боже, вот оно что...

Последние слова Изабель... «прочти... покажи ему...», потом долгий надрывный вдох, «...мужчина».

Перед смертью Изабель пыталась назвать мне его имя, вдруг поняла Лейси[8]. Она пыталась отделить эти страницы от остальных. Хотела, чтобы Джимми прочел их. Тут до Лейси дошли слова Джея, в ужасе она спросила:

— Джей, почему ты сказал, что знал его?

— Макс умер где-то год назад — сбила машина рядом с его домом в Грейт-Нек. Я ходил на похороны.