Мэри Кларк - И колыбель упадет

Зазвенела внутренняя связь. Скотт нажал кнопку.

— Приехала миссис Хоран, — сказала Морин.

— Хорошо, пригласи ее. И я хочу, чтобы ты записала ее показания, — велел Скотт.

Ричард замер в ожидании. Эта женщина подавала в суд на доктора Хайли за преступную халатность.

Дверь открылась, и в комнату вошли Морин и молодая женщина, японка лет двадцати с небольшим. Ее волосы свободно спадали на плечи. Ярко-красная помада казалась неуместным пятном на фоне смуглой желтоватой кожи. На ее изящной грациозной фигуре прекрасно сидел даже недорогой брючный костюм.

Скотт поднялся:

— Миссис Хоран, спасибо, что вы пришли. Мы постараемся не задержать вас надолго. Присаживайтесь.

Она кивнула. Нервно облизнула губы и неловко сложила руки на коленях. Морин скромно села позади нее и открыла блокнот.

— Назовите, пожалуйста, ваше имя и адрес, — попросил Скотт.

— Меня зовут Анна Хоран. Я живу в доме 415 по Уолнат-стрит в Риджфилд-Парке.

— Вы являетесь или являлись пациенткой доктора Эдгара Хайли?

Услышав прерывистый вздох Морин, Ричард быстро обернулся. Но девушка быстро взяла себя в руки, склонила голову и продолжала записывать.

Лицо Анны Хоран окаменело.

— Да, я была пациенткой этого убийцы.

— Этого убийцы? — переспросил Скотт. Слова хлынули из нее потоком.

— Я пришла к нему пять месяцев назад, беременная. Мой муж — студент-второкурсник, изучает право. Мы живем на мою зарплату. Я решила, что должна сделать аборт. Я не хотела, но подумала, что должна.

Скотт вздохнул.

— И доктор Хайли произвел процедуру по вашему требованию, а теперь вы обвиняете его?

— Нет. Это неправда. Он велел мне прийти на следующий день. Я пришла. Он привел меня в операционную. Он ушел, а я поняла — я поняла, — что, как бы трудно нам ни пришлось, я хочу сохранить ребенка. Доктор Хайли вернулся. Я села и сказала ему, что передумала.

— А он, вероятно, объяснил вам, что в такой момент это говорит каждая вторая женщина.

— Он сказал: «Ложитесь». Толкнул меня на стол.

— Был ли в комнате кто-то еще? Медсестра?

— Нет. Только мы с доктором. Я ответила: «Я уверена в том, что говорю». И…

— И вы позволили ему вас уговорить?

— Нет. Нет. Я не знаю, что произошло. Он сделал мне укол, пока я пыталась встать. Проснулась я на каталке. Медсестра сказала, что все кончено и что мне нужно немного отдохнуть.

— Больше вы ничего не помните?

— Нет, ничего. Последнее, что я помню — как пыталась уйти. — Губы у нее задрожали. — Пыталась спасти ребенка. Я хотела этого ребенка. Доктор Хайли отнял у меня ребенка.

Резкий, страдальческий плач эхом отозвался на душераздирающие рыдания Анны Хоран. Лицо Морин исказилось, ее голос сорвался на вопль:

— Со мной он сделал то же самое!

Ричард смотрел на плачущих девушек. Японка. Золотистые волосы и изумрудно-зеленые глаза Морин… И вдруг понял, где уже видел эти глаза.

Он вышел на третьем этаже и сразу почувствовал напряжение в воздухе. По коридору бегали перепуганные медсестры. У поста сестры Рендж стояли мужчина и женщина в вечерней одежде.

Он быстро подошел к столу.

— Сестра Рендж, что-то произошло? — неодобрительно и резко спросил он.

— Доктор, миссис Демайо… Она пропала.

Женщине было лет тридцать пять, и она показалась знакомой. Ну конечно! Это сестра Кэти Демайо. Почему она здесь?

— Я доктор Хайли, — представился он. — В чем дело?

Молли было трудно говорить. С Кэти что-то случилось, она в этом уверена. Она никогда себе не простит.

— Кэти… — Ее голос сорвался.

— Я доктор Кеннеди, — вмешался стоявший рядом с ней мужчина. — Это моя жена, сестра миссис Демайо. Когда вы ее видели, доктор, и в каком она была состоянии?

Этого человека будет непросто одурачить.

— Я видел миссис Демайо чуть больше часа назад. Ее состояние внушало опасения. Как вы, вероятно, знаете, на этой неделе ей влили два пакета цельной крови. Сейчас в лаборатории проводят анализ ее крови. Я не сомневаюсь, что у нее понижен гемоглобин. Как подтвердит сестра Рендж, я считаю, что придется провести выскабливание ночью, не дожидаясь утра. Полагаю, что миссис Демайо скрывала от всех, насколько у нее серьезное кровотечение.

— Господи, но где же она? — воскликнула Молли. Он посмотрел на нее. А вот ее будет легко убедить.

— Ваша сестра испытывает почти патологический страх перед больницами. Возможно ли, что она просто ушла?

— Ее одежда в шкафу, доктор, — сказала сестра Рендж.

— В шкафу может быть часть одежды, — поправил он. — Вы распаковывали сумку миссис Демайо?

— Нет.

— Значит, вы не знаете, какая еще одежда была у нее с собой?

— Это возможно, — медленно произнес Билл. Он повернулся к Молли. — Милая, ты знаешь, это возможно.

— Мы должны были быть здесь, — ответила Молли. — Насколько ей плохо, доктор?

— Нужно найти ее и вернуть в больницу. Куда она, скорее всего, поехала: домой или к вам?

— Доктор, — робко окликнула сестра Рендж дрожащим голосом. — От этого снотворного миссис Демайо должна была спать беспробудным сном. Это самое сильное снотворное из всех, что вы когда-нибудь назначали.

Он сердито посмотрел на нее:

— Я назначил его именно потому, что знал о страхах миссис Демайо. Я велел вам убедиться, что она его проглотила. Она не хотела принимать таблетку. Вы видели, как она ее приняла?

— Я видела, как она положила ее в рот.

— Вы видели, как она ее проглотила?

— Нет… если честно, нет.

Он презрительно повернулся к сестре спиной. Заговорил с Молли и Биллом, и его голос звучал задумчиво и озабоченно.

— Мне сложно представить, что миссис Демайо бродит по больнице. Вы согласны, что она могла уйти по собственной воле? Сесть в лифт, спуститься в вестибюль и выйти вместе с посетителями, которые входят и выходят весь вечер? Вы согласны, что такая возможность существует?

— Да. Да. Согласна. — Молли взмолилась: «Господи, пусть это будет так!»

— Тогда будем надеяться, что миссис Демайо очень скоро окажется дома.

— Я хочу посмотреть, есть ли на стоянке ее машина, — сказал Билл.

Машина. Он не подумал о машине. Если они сейчас начнут искать ее в клинике… Билл нахмурился:

— О черт, она все еще ездит на машине из проката. Молли, какой она марки? По-моему, я даже не видел ее.

— Я… Я не знаю, — сказала Молли. Эдгар Хайл и вздохнул:

— Думаю, что даже если бы вы опознали машину, то потратили бы много времени, осматривая стоянку. Я предлагаю позвонить ей домой. Если ее там нет, поехать и ждать. С момента ее ухода прошло не больше часа. Когда вы с ней свяжетесь, пожалуйста, убедите ее вернуться в клинику. Вы можете остаться с ней, миссис Кеннеди. Доктор, если вы считаете, что это успокоит миссис Демайо, я буду рад вашему присутствию в операционной. Но нельзя допустить, чтобы кровотечение продолжалось. Миссис Демайо серьезно больна.

Молли прикусила губу:

— Понятно. Спасибо, доктор. Вы очень добры. Билл, давай поедем к Кэти. Может быть, она уже дома и не подходит к телефону.

Они отвернулись. Поверили ему. Они не предложат искать в клинике, по крайней мере, еще несколько часов. А это все, что ему нужно.

Он повернулся к медсестре. По-своему, глупо и неловко, но она выступила его союзницей. Разумеется, Кэти не глотала снотворное. Разумеется, у него было оправдание для его назначения.

— Уверен, что миссис Демайо скоро объявится, — сказал он. — Позвоните мне, как только это произойдет. Я буду дома. — Он улыбнулся. — Мне надо поработать над отчетами.

— Мы должны конфисковать отчеты доктора Хайли прежде, чем он успеет их уничтожить. Как, по-вашему, он держит все бумаги в кабинете?

Дзиро Фухито пристально взглянул на Ричарда. Он приехал в прокуратуру, чтобы сделать заявление. Его выслушали почти нетерпеливо, а потом доктор Кэрролл выдвинул евою невероятную теорию.

Неужели это возможно? Дзиро Фухито подумал о тех случаях, когда у него возникали подозрения, и как их каждый раз заглушали мысли об акушерском гении Хайли. Это возможно.

Отчеты. Его спрашивали об отчетах.

— Эдгар Хайли никогда не стал бы держать отчеты, благодаря которым его можно обвинить в должностном преступлении, в клинике, — медленно произнес он. — Всегда есть опасность, что их официально затребуют по делу о преступной халатности. Однако он часто берет медицинские карты домой. Я никогда не понимал, зачем.

— Немедленно получите утвержденные ордера на обыск, — велел Скотт Чарли. — Мы нагрянем и в клинику, и к нему домой. Я поеду в дом вместе с полицейскими. Ричард, ты поедешь со мной. Чарли, вы с Филом займетесь кабинетом. Мы задержим Хайли как важного свидетеля. Если его там нет, я хочу установить наблюдение за домом, и мы арестуем его, как только он появится.

— Меня беспокоит, что и сейчас может быть кто-то, на ком он ставит опыт, — сказал Ричард. — Держу пари, что волосы, обнаруженные лаборантом на телах Эдны и Венджи, принадлежат Хайли. — Он посмотрел на часы. Половина десятого. — Сегодня мы завершим это дело.