Сидни Шелдон - Гнев ангелов

Она решила не бросать работу в юридической библиотеке университета, пока не узнает результаты экзамена на право заниматься адвокатской деятельностью.

– В Нью-Йорке одна из самых строгих комиссий в стране, – предупредил ее Уоррен Оакс.

Дженнифер и сама об этом знала.

Сообщение о том, что она успешно сдала экзамен, пришло вместе с приглашением из канцелярии окружного прокурора Нью-Йорка.

Через неделю Дженнифер перебралась в Нью-Йорк.

Она нашла на Третьей авеню небольшую квартирку с имитацией камина, на третьем этаже в доме без лифта. «Подъем пешком пойдет мне только на пользу», – подумала она. В Манхэттене не было ни высоких гор, на которые можно было совершать восхождения, ни быстрых рек, чтобы плавать на каноэ. Квартирка состояла из небольшой гостиной, где стоял диван-кровать, и крошечной ванной, единственное окошко в которой было закрыто наглухо и выкрашено черной краской. Мебель, похоже, была пожертвована бывшему хозяину Армией спасения. «Конечно, я не задержусь здесь надолго, – подумала Дженнифер. – Это лишь временное пристанище, пока я не стану настоящим адвокатом».

Но это осталось в мечтах. Реальность была совсем другой: в Нью-Йорке она находилась менее семидесяти двух часов, ее вышвырнули из штата окружного прокурора, и к тому же ей грозило потерять права на адвокатскую практику.

Дженнифер перестала читать газеты и журналы, не включала телевизор, так как вокруг речь шла только о ней. Она чувствовала, как люди показывают на нее пальцами на улице, в автобусе, в магазине. Она заперлась в своей квартирке, не отвечала на звонки и не подходила к двери. Дженнифер подумывала о том, чтобы собрать чемодан и вернуться в Келсо. Подумывала и о том, чтобы подыскать работу в другой сфере. Подумывала о самоубийстве. Долгими часами она сочиняла письма окружному прокурору Роберту Ди Сильве. В одних письмах она язвительно отзывалась о его бесчувственности и скудости ума. В других униженно извинялась и просила дать возможность начать все сначала. Ни одно из писем так и не было отправлено.

Впервые в жизни Дженнифер была на грани отчаяния. Друзей, которым можно было излить душу, у Дженнифер в Нью-Йорке не было. Целыми днями она сидела дома и лишь поздно вечером выходила погулять по опустевшим улицам. Забулдыги, которым город принадлежал ночью, никогда не приставали к ней. Возможно, в ее глазах отражалось их собственное одиночество и отчаяние.

Гуляя по улицам, Дженнифер снова и снова прокручивала одну и ту же сцену, но каждый раз с другим концом.

Человек отходит от группы людей, собравшихся вокруг Ди Сильвы, и направляется к ней. В руках у него пакет.

– Мисс Паркер?

– Да.

– Шеф хочет, чтобы вы передали это мистеру Стеле.

Дженнифер холодно смотрит на него:

– Предъявите, пожалуйста, ваше удостоверение.

Человек в панике убегает.

Человек отходит от группы людей, собравшихся вокруг Ди Сильвы, и направляется к ней. В руках у него пакет.

– Мисс Паркер?

– Да.

– Шеф хочет, чтобы вы передали это мистеру Стеле.

Дженнифер открывает пакет и видит дохлую канарейку.

– Я вас арестовываю.

Человек отходит от группы людей, собравшихся вокруг Ди Сильвы, и направляется к ней. В руках у него пакет. Он проходит мимо нее и обращается к другому молодому помощнику прокурора:

– Шеф хочет, чтобы вы передали это мистеру Стеле.

Она могла обыгрывать эту сцену бессчетное количество раз, но ничего нельзя было изменить. Одна глупая ошибка перечеркнула всю ее карьеру. Но кто сказал, что перечеркнула? Пресса? Ди Сильва? Пока еще никто не сказал, что ее лишили звания юриста, значит, она все еще является адвокатом. «Многие адвокатские фирмы предлагали мне работу», – сказала сама себе Дженнифер.

Обрадовавшись, она достала список фирм, с представителями которых встречалась, и принялась обзванивать их. Кого бы она ни спрашивала, человека никогда не оказывалось на месте. Прошло четыре дня, прежде чем она поняла, что стала парией в мире юристов. Шум, поднятый вокруг нее, улегся, но люди продолжали помнить.

Дженнифер без устали звонила потенциальным работодателям, переходя от отчаяния к негодованию и опять к разочарованию. Она часто думала, чем еще может заниматься, и всегда приходила к одному и тому же выводу – единственное, что ее действительно волновало, так это юриспруденция. Она была юристом, и, Бог тому свидетель, пока ее не дисквалифицировали, будет искать способ заниматься адвокатской практикой.

Она стала обзванивать все адвокатские конторы Манхэттена. Приходя без предварительного звонка, она сообщала свое имя секретарше и говорила, что хочет встретиться с начальником отдела персонала. Иногда ее удостаивали аудиенции, но Дженнифер чувствовала, что делалось это скорее из любопытства. Она была «уродом», и им хотелось просто поглазеть на нее живьем. Но чаще всего ей сообщали, что свободных вакансий нет.

Спустя шесть недель деньги стали таять. Она переехала бы в более дешевую квартиру, но дешевле квартир уже не было. Дженнифер отказалась от завтраков и обедов, позволяя себе поужинать в дешевых забегаловках, где кормят плохо, но цены доступные. Она обнаружила две пивные, где за скромную сумму подавали горячее блюдо, сколько угодно пива и салата. Дженнифер ненавидела пиво, но оно притупляло чувство голода.

Когда Дженнифер обошла все крупные адвокатские фирмы, она переключилась на небольшие конторы и снова взялась за телефон. Но о ее репутации были наслышаны и там. Мужчины предлагали ей свидания, но работы не предлагал никто. Она впала в отчаяние. «Ладно, – с вызовом подумала она. – Раз никто не хочет принять меня на работу, я открою собственную адвокатскую контору». Вся беда была в том, что на это требовались деньги. По крайней мере десять тысяч долларов. Ей надо было оплатить аренду помещения, телефон, секретаршу, приобрести книги по юриспруденции, столы, стулья. А у нее не хватило бы денег и на почтовые марки.

Дженнифер рассчитывала на зарплату, что собиралась получать, работая в штате окружного прокурора, но об этом теперь и мечтать не приходилось. Можно было забыть и о деньгах, которые ей должны были выплатить при увольнении. Ее не уволили, а просто вышвырнули за дверь. Нет, не было ни малейшей возможности открыть свою собственную контору. Оставалось одно – найти кого-нибудь, с кем на паях можно было бы арендовать помещение.

Купив «Нью-Йорк таймс", Дженнифер принялась просматривать объявления. Наконец она наткнулась на объявление, которое привлекло ее внимание: „Сдается часть помещения за умеренную плату“.

Для Дженнифер главная информация заключалась в двух последних словах. Вырезав объявление, она спустилась в метро и отправилась по указанному адресу.

Это был обветшалый дом на нижнем Бродвее. Помещение находилось на десятом этаже. На двери висела табличка:

КЕННЕТ БЭЙЛИ

СЫСКНОЕ АГЕНТСТВО «АС»

А под ней – другая:

АГЕНТСТВО РОКФЕЛЛЕРА ПО СБОРУ НАЛОГОВ

Глубоко вздохнув, Дженнифер толкнула дверь и вошла. Она очутилась в маленькой комнате без окон. В ней стояли три обшарпанных стола и несколько стульев, два из них были заняты.

За одним из столов лысый, плохо одетый человек средних лет заполнял какие-то бумаги. За другим, у противоположной стены, сидел человек лет тридцати. У него были рыжие волосы и голубые глаза. Кожа на лице была светлой и в веснушках. Он был в узких джинсах и футболке. Белые парусиновые туфли были надеты на босу ногу. Он разговаривал по телефону.

– Не беспокойтесь, миссис Дессер. Двое моих самых лучших агентов работают над вашим делом. Вскоре вы узнаете о своем супруге. Боюсь, что вынужден буду попросить у вас еще денег на покрытие расходов... Нет-нет, по почте высылать не надо. Почта работает просто ужасно. Я буду сегодня в вашем районе, так что заберу их сам.

Он положил трубку и, подняв глаза, увидел Дженнифер. Встав из-за стола, он улыбнулся и протянул ей руку.

– Я – Кеннет Бэйли. Чем могу быть вам полезен в это чудесное утро?

Обведя взглядом комнатку, Дженнифер неуверенно произнесла:

– Я... Я пришла по объявлению.

– А! – В его голубых глазах промелькнуло удивление.

Лысый поднял голову и тоже посмотрел на Дженнифер.

Кеннет Бэйли представил его:

– Это Отто Вензел. Он возглавляет «Агентство Рокфеллера по сбору налогов».

Дженнифер кивнула и повернулась к Бэйли.

– А вы, значит, из сыскного агентства «АС»?

– Точно. А вы чем занимаетесь?

– Я? Я – адвокат.

Кеннет Бэйли скептически посмотрел на нее:

– И вы собираетесь открыть свою контору здесь?

Оглядевшись вокруг, Дженнифер представила себя сидящей за пустым столом в компании этих людей.

– Я, пожалуй, пойду, – сказала она. – Я не уверена.

– Вам придется платить всего лишь девяносто долларов в месяц.

– За девяносто долларов я могу купить весь этот дом, – ответила Дженнифер, собираясь уходить.