Джек Хиггинс - Сквозь ад

Жилой отсек находился в дальнем конце комнаты. В плоском каменном очаге ярко горели дрова. Перед ним огромный диван и два кресла. Мужчина, развалившийся в одном из кресел, с бутылкой виски, рядом, со стаканом в одной руке и с книгой в другой, был мал, свиреп лицом, имел спутанные волосы и растрепанную бороду.

— А, вот и ты, юный проказник, — сказал он.

Иган прислонился к камину.

— Сэм Вебстер, миссис Сара Тальбот.

Вебстер взглянул на нее снизу вверх и сказал:

— Что такая славная на вид женщина, как вы, может делать в такой плохой компании?

— О, я вполне на месте.

Он попытался сесть прямо и застонал.

— Подагра, — сказал он, и Сара заметила на полу палку. — Плоды растраченной жизни. Сомневаюсь, позволительно ли попросить, вы, женщины, теперь имеете огромное чувство собственного достоинства, но не приготовите ли нам по чашке чая? Вы найдете все необходимое в том конце.

— Думаю, я смогу с этим справиться. — Она наполнила чайник водой из единственного крана, разыскала спички, чтобы зажечь огонь, и сняла с крючков над раковиной три щербатых кружки.

Шон спросил:

— Как дела с «Дженни Б». Все в порядке?

— Сам все проверил сегодня вечером, пока нога не разболелась. Все в полном порядке. Продукты на камбузе, топливо в канистрах. Единственно, чего пока нет, моих семисот пятидесяти фунтов.

— Они здесь, у меня. — Сара открыла свою сумочку и достала деньги. Он их внимательно пересчитал.

Иган зажег сигарету и посмотрел неодобрительно вокруг себя.

— Посмотри вокруг, как ты можешь так жить при тех деньгах, которые укрываешь?

— В этом-то все и дело, — объяснил ему Вебстер. — То, чего не видит налоговый инспектор, не может его ранить. То, что он видит, может его заставить только пожалеть старого моряка, живущего одиноко на свою пенсию.

Сара принесла три кружки с чаем. Вебстер добавил в свою кружку виски и стал шумно пить.

— Это грандиозно. — Он посмотрел на карманные часы. — Половина первого ночи. Вы не сможете выйти еще два часа. Еще сильный отлив. Вы знакомы с лодками, миссис Тальбот?

— Немного.

— Здесь непросто. Песчаные мели, зыбучие пески. В некоторых местах залива Мокамбе можно отойти от берега на две-три сотни ярдов, а воды будет не выше колена.

Она машинально подняла с пола около кресла несколько книг. «Листья травы» Уолта Уитмена, «Республика» Платона, новеллы Хемингуэя, книги Чарльза Диккенса, и много других.

— Вы заметили, я книголюб, — сказал Вебстер. — Сорок пять лет в море, миссис Тальбот. Иногда я думаю, что выдержал это только благодаря книгам. Образование — вещь удивительная. Конечно, когда я был молодым, у меня не было возможности. Но я кое-чего никогда не мог понять в этом вот мальчике. — Чувствовалось, что он был немного пьян. — Ясный ум, развитый интеллект, философская натура, и чем он зарабатывает на жизнь? Убивает людей.

— Вот, опять, — Иган повернулся к Саре. — Я уже счет потерял, столько раз мы спорили по этому поводу.

— Сэмюель Джонсон[17] говорил, что вы не могли бы простоять под навесом в дождь пять минут рядом с Эдмундом Беком[18] и не понять, что вы в компании великого человека, — сказал Вебстер.

— И что, черт побери, этот перл премудрости должен означать? — потребовал ответа Иган.

— Это означает: в твоей компании в дождь под навесом, — пьяно сказал Вебстер. — Пять минут, и мне понятно, что я в компании чего-то особенно неправильного. — Он с трудом встал на ноги, покачнулся, оперся на палку, взял бутылку.

— Я иду спать. Выключите свет, когда будете уходить.

Он захромал наверх по лестнице. Они слышали, как он что-то двигал или ронял, потом стало тихо.

— Несчастный человек, — сказала Сара.

— Нет, пока эта бутылка виски не последняя на свете.

— И вы его расстраиваете, — продолжала Сара.

— Он желает мне добра, — объяснил Иган. — Это похоже на замечания в школьном дневнике: он думает, что я могу работать лучше. — Иган резко сменил тему. — Посмотрим, чем можно поживиться в холодильнике. Давайте поедим до выхода, — сказал он и встал.

Прилив еще продолжался, когда в два тридцать утра «Дженни Б» на половинных оборотах стала выбираться из бухты. Видимость в лунном свете была прекрасная, и Сара могла рассмотреть горы, возвышавшиеся на дальней стороне залива.

— Это Озерный край, — объяснил ей Эган. — Страна Вордсворта.[19]

Когда она стояла так рядом с ним в рулевой рубке, где единственным освещением служила крошечная лампочка над штурманским столом, Саре казалось, что они в каком-то отдельном мире. Она посмотрела на карту.

— Остров Мэн?

— Так точно. Мы пройдем у северной оконечности, у мыса Эр, оттуда свободный проход к Бэликабину.

— Когда мы там будем?

— Вероятно, около девяти. Может быть немного раньше. Зависит от погоды. Я справлялся по радио. Ничего особенно неприятного. Ветер от трех до четырех. Шквал с дождем ожидается позднее, а утром возможен туман на ирландском побережье.

Когда они вышли в открытое море, началась качка, брызги разбивались о стекла, свет топового огня плясал на воде. Иган сказал:

— Теперь держите штурвал.

Она сразу согласилась.

— Как интересно.

— Просто следите за компасом, — объяснил он. — Держите так, чтобы стрелка была на этой отметке. У вас получится.

В темноте на горизонте показались зеленые и красные навигационные огни.

— Что это? — спросила Сара.

— Возможно, паром из Ливерпуля на остров Мэн, а может быть и каботажное судно, идущее в Глазго.

— Там их мир, а здесь наш, — сказала Сара.

— Интересное толкование.

Он закурил сигарету и как всегда закашлялся, открыл боковое окно. Она спросила:

— Почему вас это не заботит, Шон? Не заботит, вы это знаете. Ничто. О, вы помогли мне удивительно, но когда это касается действительно жизненно важных вещей, которые затрагивают вас…

Иган рассмеялся.

— Вебстер испытывает слабость к Платону. В своей «Республике» Платон рассказывает о человеке, который всю свою жизнь прожил в пещере. Он никогда не видел внешнего мира. Люди и вещи этого мира были только тенями на стене его пещеры.

— Я прекрасно помню этот эпизод, — сказала Сара.

— Да, так вот, Вебстер думает, что я как тот человек в пещере, никаких связей с реальным миром, люди для меня только бесплотные тени.

— Он прав? — спросила Сара.

— Бог его знает. — Он вышел из рубки и встал у ограждения на носу. Она твердой рукой держала штурвал, наблюдая за ним, пока они бороздили ночное море.

Было почти пять, когда Алан Кроутер вошел во двор с задней стороны дома и отпер кухонную дверь. Он включил свет и положил рюкзак на стол, включил электрический чайник. Кроутер чувствовал себя превосходно. Возвращение из Ланкастера было невероятно быстрым и волнующим. Когда пошел дождь, он рискнул устроиться на переднем сиденье «форда» и чувствовал себя королем ночи.

Кроутер положил в чашку пакетик чая, отключил чайник и стал наполнять чашку. Позади него едва слышно скрипнул пол. Кроутер осторожно поставил чайник, обернулся и увидел Джагоу, стоявшего в дверном проеме и сжимавшего рукой в перчатке «браунинг» с навернутым на конец ствола глушителем.

— Приготовь и мне заодно, старик, пока ты этим занят.

Кроутер знал, кто это, но старался выиграть время.

— Джагоу, я полагаю.

— Подумать только, мы, действительно, хорошо информированы, но и то сказать, информация это твой бизнес, разве нет? — Джагоу одной рукой достал и закурил сигарету, пока Кроутер взял вторую чашку и положил в нее пакетик. Потом в полуобороте он снял с чайника пластмассовую крышку, а Джагоу продолжал: — И, говоря об информации, старик, где они? И не вздумай создавать проблемы, иначе мне придется стать действительно очень неприятным человеком, а сейчас еще раннее утро.

Кроутер плеснул кипятком через стол и, когда Джагоу отскочил назад в холл, чтобы уберечься, повернулся, распахнул кухонную дверь, но когда он проскакивал через нее, пуля прожгла ему левое плечо. В темноте, однако, он представлял плохую мишень. Кроутер видел, что задняя дверь в переулок открылась, Джагоу выстрелил снова и стал его преследовать.

Кроутер добежал до улицы, свернул за угол на другой стороне от своего дома и побежал вдоль канала к Камден-шлюзу, то в темноте, то попадая на освещенные уличными фонарями участки. Очень скоро Джагоу стал его нагонять. Кроутер, уже задыхаясь, добежал до гранитных ступеней и стал по ним подниматься, держась рукой за викторианские чугунные перила.

Он добрался до верха и на мгновенье оказался в круге света от фонаря, рука Джагоу взметнулась вверх. «Браунинг», снабженный глушителем, дважды кашлянул, и Алан Кроутер, покачавшись из стороны в сторону, бросился головой вперед через низкое ограждение и упал в шлюз.