Деннис Лихэйн - Остров проклятых

— Но вы должны. Вы же понимаете.

Тедди кивнул. Он подтянул колени к груди.

Шин бросил взгляд через плечо на Коули, прилипшего к решетке. Главврач закурил. Он неотрывно наблюдал за Тедди.

— Вот чего я боюсь, Эндрю, — заговорил он. — Мы все это уже проходили. Девять месяцев назад — точно такой же прорыв. А затем наступил регресс. Довольно быстро.

— Мне жаль, что так получилось.

— Приятно это слышать, — сказал Коули, — но ваши извинения к делу не пришьешь. Я должен твердо знать, что вы согласились с реальностью. Мы не можем себе позволить еще один регресс, ни вы, ни я.

Тедди взглянул на Коули, исхудавшего человека с мешками под глазами. Этот человек — его спаситель. Возможно, его единственный друг.

Он увидел, как звук выстрела отразился в глазах жены, снова ощутил мокрые кисти мальчиков, сложенные у них на груди, увидел прядку волос, которую он убрал указательным пальцем с лица дочки.

— Регресса не будет, — сказал он. — Меня зовут Эндрю Лэддис. Я убил свою жену Долорес весной пятьдесят второго года…

Комнату освещало солнце, когда он проснулся.

Он сел на постели и первым делом обратил взор к решетке, но ее не было. Обыкновенное окно, разве что низковатое, и тут же сообразил, что это он находится высоко, на верхней койке в комнате, которую еще недавно делил с Треем и Бибби.

Комната была пуста. Он спрыгнул на пол и открыл дверцу стенного шкафа; внутри висели его шмотки, выстиранные и выглаженные. Он оделся, подошел к окну и поставил ногу на подоконник, чтобы завязать шнурки. Выглянув в окно, он увидел во дворе пациентов, санитаров и охранников, примерно всех поровну; одни прогуливались перед зданием больницы, другие завершали уборку территории, третьи обрабатывали розовые кусты, а точнее, то, что от них осталось.

Завязывая шнурки на втором ботинке, он присмотрелся к рукам. Никакого тремора. Зрение ясное, как в далеком детстве. И голова в порядке.

Он спустился по лестнице и вышел на территорию. В крытом переходе он разминулся с сестрой Марино, которая ему улыбнулась.

— Доброе утро, — сказала она.

— Какое утро! — откликнулся он.

— Великолепное. По-моему, этот ураган навсегда унес наше лето.

Опершись на перила, он обратил взор к небу, голубому, как глаза младенца. В воздухе была разлита свежесть, которой не хватало с июня месяца.

— Хорошего вам дня.

Сестра Марино уходила по переходу, и он подумал: мне нравится следить за тем, как раскачиваются ее бедра, а это верный признак выздоровления.

Он вышел на территорию. Несколько санитаров, свободных от дежурства, перекидывались мячом. Они ему помахали:

— Доброе утро!

— Доброе! — сказал он и тоже помахал им рукой.

Донесся гудок парома, подходящего к пристани. Посреди лужайки разговаривали Коули и смотритель больницы. Они кивнули ему издалека, он ответил им кивком.

Он сел с краю на ступеньки и окинул взглядом территорию. Давно он так хорошо себя не чувствовал.

— Держи.

Он взял предложенную сигарету, потянулся к протянутой зажигалке и прикурил, после чего крышка «зиппо» захлопнулась.

— Как поживаешь?

— Хорошо. А ты?

Тедди втянул в легкие сигаретный дым.

— Не жалуюсь.

Он заметил, что Коули и смотритель поглядывают в их сторону.

— Интересно, что за книжицу таскает с собой смотритель.

— Так ведь помрем и не узнаем.

— А жаль.

— Может, есть на земле вещи, которые нам лучше не знать. Как считаешь?

— Интересная мысль.

— Я стараюсь.

Он сделал очередную затяжку и обратил внимание на сладковатый привкус табака. Сигаретка была покрепче, чем его, это ощущалось даже гортанью.

— Что делаем дальше? — спросил он.

— Это ты мне скажи, босс.

Он улыбнулся Чаку. Они вдвоем сидят на ступеньках под утренним солнышком и непринужденно болтают, как будто все нормально в этом лучшем из миров.

— Линять надо отсюда, — сказал Тедди. — Пора двигать домой.

Чак покивал:

— Я так и думал, что ты это скажешь.

— Есть идеи?

— Дай мне минутку на размышления.

Тедди кивнул и откинулся назад. Минутку он может себе позволить. И даже не одну. Он заметил, как Чак помотал головой и как Коули покивал в знак того, что все понял, после чего что-то сказал смотрителю, и они вдвоем направились в его сторону, а за ними четверо санитаров, один из них держал в руке белый сверток, завернутое в ткань что-то металлическое, сверкнувшее в солнечном луче.

— Слушай, Чак, — сказал он. — Тебе не кажется, что они нас вычислили?

— Да ну. — Чак, запрокинув голову, щурился на солнце. Он улыбнулся напарнику: — Кишка тонка.

— Это точно, — сказал Тедди.

«Восьмерка» — солдат, комиссованный из американской армии по восьмой статье: «Серьезное умственное расстройство». (Здесь и далее прим. переводчика.)

УСС — Управление стратегических служб США.

Домино Антуан Доминик по кличке Толстяк — чернокожий исполнитель блюзов и рок-н-ролла из Нового Орлеана.

«Восточная сторона небес» (англ.) — мюзикл Дэвида Батлера (1939) с Бингом Кросби в главной роли.

Прощай, милый. Прощай (фр.).

«Девушки из Баффало» (англ.), старинная американская песня.

С мая 1950 по май 1951 г. в американском сенате проходили слушания под председательством сенатора Кефовера по делу об организованной преступности. На скамье подсудимых оказался Фрэнк Костелло, нью-йоркский мафиози по кличке «премьер-министр криминального мира». Слушания впервые транслировались по общенациональному телевидению и вызвали в стране неслыханный резонанс.

Комитет по расследованию антиамериканской деятельности.

Кинозвезда 1940-х гг., фотомодель, чья фотография в купальнике пользовалась необычайной популярностью у американских солдат во время Второй мировой войны.

Туше — (фр.).

Укол, ответный удар (в фехтовании) — прим. верстальщика.

Правильно: forever and ever — до гробовой доски.

во веки веков — прим. верстальщика.

Яйца-пашот на английском маффине с маслом и канадским беконом под голландским соусом.

Сэндвич из ржаного хлеба, сыра, солонины и кислой капусты.

Имеется в виду секретный Манхэттенский ядерный проект 1942 г.

Наверное, — форт Аламо — там произошла наиболее известная битва Техасской революции 1835 г. — прим. верстальщика.

Кличка героя одноименного американского фильма, темнокожего боксера.

«Гран-Гиньоль» (фр. Grand Guignol) — парижский театр ужасов, один из родоначальников и первопроходцев жанра хоррор.

Американский рок-музыкант.

Лорел и Оливер Харди — популярный американский комический дуэт 20–40 гг. XX в.

Ты — это он (англ.).