Максим Юрченко - Под прицелом взгляда

Его липкие от крови пальцы касались влажных горячих губ девушки. Он повернулся к ней и внутри все вспыхнуло. Словно его тело облили керосином, а Юлия кинула финальную спичку.

– Эта древняя игра, берущая начало в Индии, включает в себя элементы науки, искусства и спорта. Она способствует развитию фантазии и концентрации внимания, воспитанию характера и воли, приучает логически мыслить. Шахматы тесно связаны в своем историческом развитии со многими областями культуры. По свидетельству археологических раскопок, игры, связанные с передвижением фишек на доске, были известны еще в третьем-четвертом веках до нашей эры. Древнейшая форма шахмат – военная игра «Чатуранга». Она появилась в первые века нашей эры. Я знаю все об этой игре. Но я так и не стал тактиком, как мой отец. Я обошел его во всем, но не в шахматах.

– Поэтому в твоей квартире такой пол? – Юлия увидела его возбуждение и ехидно улыбнулась.

– Этот пол служит напоминанием. Что как бы ты не был хорош, тебе всегда есть к чему стремиться.

Марк больше не мог сдерживать своих эмоций. Убийство человека вывело его на новый уровень. Сейчас он начал вдыхать жизнь без тени своего отца за спиной. Призрак этого человека ушел с тем роковым ударом молотка в голову Валентина. Как только он забрал жизнь, то его собственная начала полет над этой грешной землей. Сегодня, он как бабочка вылез из своего кокона, и гордо выпрямив спину, расправил свои крылья.

– Я хочу тебя прямо сейчас!

Марк резко надавил на педаль тормоза, повернулся к Юлии и отчетливо увидел ее лицо, наполненное страстью. Их взгляды впились друг в друга, оставляя позади себя весь остальной мир. В этот момент были лишь он и она. Их больная любовь, как падший ангел без крыльев, встала между ними, оставляя капли крови в центре, из кровоточащих ран на спине. Дыхание участилось, напряжение вокруг вырастало, словно разряды электричества. Юлия начала тонуть в глубине его глаз, она хотела наброситься на него прямо в эту секунду, но закрыв глаза, девушка все-таки ответила на его вопрос.

– Я хотела, чтобы он видел иронию и смерть. Чтобы он понял – над его жизнью посмеялись и забрали ее, как конфету у младенца…

Марк примкнул к Юлии всем телом. Правой рукой он схватил ее белые волосы, и обмотал вокруг кулака. Девушка издала сладостный стон и их губы слились в ярчайшем поцелуе. Все остальное было неважно. Две больные души стали одним целым, и плевать, если от этого союза рухнет весь остальной мир…

За окном начали падать небольшие хлопья снега и Ольга Михайловна, оторвавшись от плиты, устремила свой взгляд на улицу. Она, наверное, как никто другой любила снег. Когда ее дети были маленькими, они часто гуляли по улице, ловя снежинки на своем лице. Ольга облокотилась на подоконник, посмотрела в окно, и ее лицо расплылось в счастливейшей улыбке. Два ее сына сидят в соседней комнате и о чем-то спорят, пускай так, пускай спорят, но хотя бы они рядом. В этот чудесный день вся ее семья в сборе, о чем еще может мечтать женщина. Ольга открыла окно, сделала глубокий вдох и морозящий воздух прогулялся по ее носу, отставив поле себя приятное послевкусие.

– И что теперь? – Максим навалился спиной на спинку кресла.

– Что? – Спросил Виктор.

– Какой план, чувак?

– Макс. Нет никакого плана. Цезарь теперь сам по себе. Пускай сам расхлебывает это дерьмо, в которое залез по самые уши.

– И все?

– И все. – Мечник встал с дивана, подошел к своему брату и наклонился к нему лицом. – Или ты хочешь кончить как его дружки? Чтоб тебе всю рожу разбили, а потом добили в больничной кровати?

– Между прочим, это и твои дружки тоже.

– Уже нет.

– Вот как? – Макс широко раскрыл глаза и посмотрел Виктору в лицо.

– Да, – Виктор сжал губы на несколько секунд и обдумал свои следующие слова. – То, что для тебя сейчас кажется интересным, захватывающим или хрен знает, как ты это для себя решил, через несколько лет станет абсолютно неважным. Самое главное для человека, это не деньги или положение в обществе. Не власть, или то, чтобы тебя все уважали и боялись.

– А что тогда важно?

– Самое главное в жизни, это семья, Макс! Если у тебя есть все на свете, но нет людей, с кем ты можешь это разделить, то во всем этом нет смысла, – Виктор схватил брата за плечо и посмотрел ему в глаза. – Сегодня утром я увидел ту жизнь, которой лишился. Я видел счастливую девушку, она держала у себя на руках младенца, и обнимала любящего супруга. А ведь на месте этого парня должен был быть я. Но я все это просрал, братишка, – Мечник сжал пальцы на плече Максима. – Понимаешь? Я смотрел на них, на то, как они счастливы вместе и понял, чего я лишился. Эта картина и сейчас стоит перед глазами. Я не хочу, чтобы и ты стал жалеть о том, чего не сделал.

Виктор отошел от брата и вновь сел на диван. Он прикрыл лицо руками, было видно, как напрягся каждый его мускул. Его грудь широко надулась, а затем последовал долгий протяжный выдох. Максим сидел и смотрел на него с грустными глазами. Что-то нехило подломило его сегодня, подумал Макс. Виктор так и сидел, прикрыв ладонями лицо, пока в комнату не зашла Ольга Михайловна.

– Ну вот, мальчики, – она все также расплывалась в улыбке. – Ужин готов.

Виктор тряхнул головой, поднялся с дивана и начал пододвигать журнальный столик. Ольга Михайловна поставила поднос и пошла на кухню за чаем. На полке шкафа, рядом с фотографиями, зазвонил мобильный телефон Виктора. Он взял его в руки и увидел входящий звонок от Цезаря.

– Это он? – Спросил Максим.

– Алло, – Мечник поднес телефон к уху и пошел в другую комнату. – Говори.

– Привет, моя машина у тебя? – Прозвучал спокойный голос Цезаря.

– Да, стоит во дворе. Можешь забирать.

– Как там моя пташка? – Цезарь издал легкий смешок, но было слышно, что ему сейчас точно не весело. – Не поцарапал ее?

– Нет, как и обещал. Что ты собираешься делать?

– Да ладно тебе, Мечник, – рядом с Цезарем начали проезжать машины. – Не делай вид, что тебе интересно.

– Ты прав, мне не интересно, – Виктор закрыл за собой дверь в спальне. – Мой единственный интерес заключается в том, чтобы ты отвалил от моего брата.

– Есть, сэр! Как скажешь. Больше ни ты, ни твой брательник меня не увидите, – прозвучала пауза в несколько секунд. – Спасибо, что когда-то ты был моим другом, Мечник. Извини, если что.

Сигнал прервался, и Виктор почувствовал, как будто в нем что-то исчезло. Кусочек его самого. Кусочек прошлого, о котором он так давно хотел забыть. Дверь в комнату открылась, и Витя увидел стоящего в проходе брата.

– Что он сказал? – Максим сделал шаг вперед.

– Сказал, что больше он нас не побеспокоит.

– И все?

– А что? Ты хотел крепких объятий на прощание или типа того?

– Да пошел ты!

Максим вышел из комнаты и громко хлопнул дверью. Виктор стоял как вкопанный, в ушах до сих пор носилось эхо от этого удара. Собравшись с мыслями, он вышел из комнаты и пошел в зал. Максим с его мамой молча ели ужин, смотря телевизор. Ольга Михайловна подняла свой взгляд на старшего сына и задумчиво посмотрела ему в лицо. Виктор облокотился на дверной косяк и просто наблюдал за своей семьей. В какой-то момент наступило облегчение. Весь этот груз, что копился в нем долгие годы, просто рухнул. Все будет хорошо, я все начну заново, подумал Виктор и эта мысль, как маленький лучик надежды, стала согревать его сердце.

В квартире раздался звонок. Ольга Михайловна уже начала подниматься, но Виктор жестом руки остановил ее.

– Это, наверное, ко мне, соседка.

– Я открою, мам.

Виктор подошел к двери и пнул в сторону обувь, разбросанную его братом возле порога. Не смотря в глазок, он опустил ручку вниз и плавно толкнул ее от себя. Дверь начала медленно открываться, и за ее полотном появился силуэт девушки, которая точно не напоминала соседку Ольги Михайловны.

На ней была большая куртка цвета хаки, ее волосы и верхнюю часть лица скрывал капюшон, но что-то в ней было знакомое. Виктор пристально пригляделся к девушке, но она просто стояла и смотрела на него, не произнося ни слова.

– Вам помочь? – Прищурившись спросил Виктор.

Девушка подошла на шаг ближе и стянула со своей головы капюшон. Ее глаза Мечник узнал сразу же. В один миг ему все стало ясно. Вся эта непонятная мозаика, в одночасье собралась в его голове. Кошмар, от которого он так долго бежал, постучался прямо в его дверь и предстал перед глазами. Самый большой грех Виктора догнал его и сейчас смотрит ему прямо в лицо.

– Прости… – Прошептал Мечник.

Девушка выхватила из кармана куртки пистолет, направила его на Виктора, и дважды нажала на курок.

Темная «Хонда» со скрежетом колес тронулась с места, выкидывая из-под себя щебень вперемешку с грязью. Сквозь люк автомобиля было видно, как потемнело небо. Цвет с каждой минутой становился все гуще, насыщаясь темно-красным колоритом. Словно бокал вина был пролит из божественной руки, и эта темная жидкость медленно растекалась по скатерти, называемой небом.