Глен Кук - Смертельная ртутная ложь

– Держу пари, ближе к городу я бы его догнал. Я уже сокращал разрыв. Теперь не оставалось никаких шансов схватить Кливера.

– Оно и видно.

– А где мистер Большая Шишка, мистер Гаррет? – поинтересовался Стручок. Парнишка задал вопрос, преодолевая сильную боль.

– Проклятие! Нет худа без добра, и наступило время торжества этого добра. – Посмотрев в сторону ворот, я добавил: – На этот раз мне повезло – Шустер, по горло наслушавшись мерзостей, наверняка уже открутил пташке голову.

Стручок бросил на меня полный ярости взгляд.

– Надеюсь, с тобой все будет в порядке? – спросил я у Морли.

– Пока я, пожалуй, воздержусь ходить на руках. Прислушайся. Кажется, кто-то идет.

Это оказалась целая армия.

Мы успели нырнуть в лес напротив «Вершин», прежде чем подошел новый отряд конных гвардейцев. Их лошади вели себя устрашающе.

– Похоже, это регулярная кавалерийская часть, – прошептал Морли. Мне тоже так показалось.

– Шустер устраивает грандиозное шоу. Быть может, его паранойя не лишена оснований?

– Лучше нам побыстрее слинять отсюда, – предложил Сарж. – Скоро их здесь набьется столько, что не протолкнешься.

Отличная мысль.

– Пока рано, – заявил Морли.

– Это с какой же стати нам здесь болтаться? – изумился Сарж.

Отличный вопрос. Дальнейшее пребывание у «Вершин» не принесет нам никакой пользы.

– Я жду Тарпа.

– Он в порядке? – спросил я.

– Во всяком случае – был.

– И сколько же времени мы собираемся…

– Я дам тебе знать, Сарж, когда мы уходим. Гаррет!

Я начал дрожать. Перед глазами все поплыло. Я очутился вне времени, и у меня появилась возможность подумать о том, что произошло, и о том, что два умственно отсталых существа не смогли пережить событий…

– Что?

– Ты среди нас самый крепкий. Поищи Плоскомордого.

Я вздрогнул. Мне хотелось оказаться дома. Там я мог рухнуть в постель и проспать неделю, пока не уляжется боль и не пройдет чувство вины. После этого я изменю свою жизнь. Я приду к Вейдеру и скажу, что согласен на работу охранника в пивоварне. Там не будут накачивать наркотиками, не станут мучить меня или моих друзей – к тому же я всегда буду поблизости от пива.

Я нашел хорошее место и принялся наблюдать за входом в поместье.

Очень скоро мое внимание привлекли туча мух и странный запах. Отлично. Свежий конский навоз. Лошадиная шерсть на стволе дерева. Я огляделся. Опавшие листья были примяты. Присмотревшись, я заметил отпечаток подковы. Значительно меньшего размера, чем след верховой лошади. Тот, кто служил в Кантарде, мог без труда распознать, чья это подкова.

Передо мной был след кентавра.

След не очень ясный – невозможно определить, к какому племени принадлежал кентавр. Ясно одно: совсем недавно он именно с этого места следил за воротами поместья.

Мои самые мрачные предположения крепли с каждой минутой. Мне хотелось бежать. Происходившее не имело никакого отношения к моим делам и заботам.

Этот ублюдок Плоскомордый не стал пользоваться воротами, хотя там никого не было, чтобы помешать ему. Он перелез через стену. Я заметил, как конец толстой ветки неожиданно окунулся в пыль и резко распрямился, когда Тарп отпустил ее.

Он кого-то тащил на себе.

Как он ухитряется проделывать подобные фокусы? Положительно, этот тип – сверхчеловек.

Прихромав к нему, я спросил:

– Кто это? – Как будто не узнал с первого взгляда.

Ее мамочка сказала мне, что дочь похожа на нее, только не так потрепана жизнью. Теперь я могу со всей ответственностью заявить: в свое время Мэгги Дженн обращала мужчин в камни. Глядя на девушку, сразу поймешь, почему Тедди в свое время втюрился в ее матушку.

– Заметил ее, когда мы пустились в бегство. Подумал, будет неправильно, если, понеся такие потери, мы не получим того, ради чего все и было затеяно.

Под его рубашкой что-то шевелилось. И издавало отвратительный шум. Мне стало не по себе.

Плоскомордый тут же подтвердил мои худшие опасения.

– Ах да. Я приволок твою птицу. Запихнул за пазуху, потому что она никак не желала заткнуться. Я погрозил небесам кулаком. Шум ветра в кустах напоминал смех богов. – Тебе кого, девушку или птицу?

– Сдается мне, птичку я уже получил.

– Я спрашиваю, кого ты хочешь тащить. – Затем до него дошло, и он добавил: – Вот дерьмо. Девчонка не хотела идти.

– Естественно. Кто захочет, услышав твою милую речь?

Она пока не произнесла ни слова и лишь молча обжигала меня взглядом. Я порадовался ее неспособности совершить со мной то, о чем она думала.

– Давай мне говорящую метелку из перьев. Я не могу поднять ничего тяжелее ее.

– Пожалуйста, с нашим удовольствием. – Плоскомордый, удерживая девицу на плече, как мешок зерна, спросил ее: – Не хотите ли немного пройтись? Или мне по-прежнему вас нести?

Она не ответила. Плоскомордый пожал плечами. Вряд ли он вообще чувствовал ее вес.

Остальные присоединились к нам, услыхав нашу беседу. Стручок поднял шум вокруг птички. Морли наложил на сломанную руку какое-то подобие шины. Махнув рукой в сторону попугая, я пояснил:

– Наш приятель оказал мне большую услугу. Морли попытался хихикнуть, но боль ему помешала.

– Ты как? – спросил я.

– Боюсь, придется отказаться от игр на всю неделю.

– Бедная Джулия.

– Ничего, мы что-нибудь придумаем. – На его губах промелькнула тень зловещей улыбки. – Надо двигаться, пока Шустер не понял, что ошибся, и не потребовал нас для объяснений.

– Кто-нибудь видел, что случилось с Торнадой? Никто не знал, но Морли высказал предположение:

– Она сумела сбежать. У нее свои ангелы-хранители.

– И они ей очень понадобятся, если Шустер пойдет по ее следу.

Мы шагали так быстро, как только позволяли наши раны и ушибы. Попугай посылал проклятия всему миру за те страдания, что ему пришлось перенести. Он истощил терпение даже племянника Морли.

– По крайней мере он перестал клеймить тебя, Гаррет, – пробормотал Стручок.

Морли изучал цыпленка джунглей с таким видом, словно решил отказаться от своего вегетарианского образа жизни.

– Благодари Плоскомордого. Я оставил птицу Шустеру – думал, они хорошо подходят друг другу.

Никто не рассмеялся. Все пребывали в кислом расположении духа.

– Это Дождевик улепетывал от тебя, Гаррет? – спросил Плоскомордый, сплюнув жевательную траву. Он по-прежнему не замечал веса Эмеральд.

– Да.

– Этот коротышка?! Эй, в чем дело? – Девица начала извиваться на плече Тарпа, и тот, шлепнув ее по заднице, бросил: – Спокойно! – Обращаясь ко мне, он закончил: – А я-то всегда думал, что в нем не меньше девяти футов. – Включая рога и копыта. Понимаю. Я сам был очень разочарован, увидев его впервые.

– Еще как разочарован, – вставил Морли. Я бросил на него осуждающий взгляд. Этот тип не может не донимать меня. Даже боль не способна остановить его.

Я потерпел поражение в словесной битве, и мой дом был превращен в цех по восстановлению человеческих существ из сохранившихся частей тела. Морли намекнул, что ему не хотелось бы извещать о своей травме раньше времени. Волки могли почувствовать запах крови раньше, чем он успел бы приготовить им достойную встречу.

Я не мог не согласиться. У моего друга были свои враги.

Во всем доме не нашлось места, где я чувствовал бы себя спокойно. Слишком многое здесь напоминало мне о Скользком и Айви.

– Это несправедливо, – сказал я Элеоноре. – Они не заслужили такой смерти.

Я прислушался к происходящему в доме. Кухню превратили в лазарет. Плоскомордый отыскал где-то лишенного лицензии лекаря, который изображал из себя крутого городского парня. От дока разило перегаром, и, похоже, эскулап уже несколько недель не встречался ни с мылом, ни с бритвой.

– Да, я знаю, жизнь бессмысленна и несправедлива, боги работают вразнобой, и нечего даже мечтать о единстве их действий. Но мне это не нравится. Ты не посоветуешь, кстати, как мне поступить с девушкой?

Эмеральд томилась взаперти в комнате Дина. До сих пор она не произнесла ни слова. Девица ни за что не поверила бы, скажи я ей, что мои труды оплачивает ее мамаша.

Да и не все ли ей равно. Если вы захватываете людей силой, они никогда не бывают довольны.

У Элеоноры не оказалось соображений на этот счет.

– Я бы отпустил девчонку, если бы не было столько желающих тут же ее похитить. – Элеонора не проявила неодобрения, и я продолжил: – Кстати, об этих желающих. Интересно, как скоро объявится Торнада с одной из своих умопомрачительных историй?

Я с нетерпением ждал этого.

Морли взвыл, послышался грохот. Я бросился к кухне, оттуда слышались угрозы Морли пролить чью-то кровь.

– Только не в моей кухне! – взревел я. Я задержался, чтобы заскочить в комнату Покойника. По его щеке прыгнула какая-то козявка и укрылась за хоботом. Если Дин не вернется в ближайшее время, мне самому придется заняться очистными работами. Быть может, я даже принесу ему букет. Покойник обожает цветы.