Кирилл Гольцов - Остановка последнего вагона

Тем не менее, самое главное, что, кажется, произошло между нами тремя этой ночью — забылись или нашли понимание все моменты, которые изначально, казалось, могли привести к чему-то трагическому на ночной набережной. А потом, когда мы поехали с Леной на такси и приблизились к «Хилтону», она красиво выгнула спину, напоминая кошку, и томным шёпотом попросила меня взять её с собой и показать свой номер. Что было потом? Это вспоминалось с трудом — вроде бы мы ещё что-то выпили в баре у лестницы, потом посидели на балконе, разговаривая о чём-то несущественном, и улеглись спать. Я был пьян, измождён и немного взвинчен, поэтому, наверное, вряд ли дело дошло до чего-то интимного, хотя, разумеется, вовсе не факт. Если что и было — вряд ли мы как-то предохранялись, так как у меня с собой точно не было презервативов. Поэтому я подумал о том, что можно было бы ненавязчиво приподнять простыню и посмотреть — нет ли каких пятен, и не вытекает ли что-нибудь из Лениного влагалища. Но в следующее мгновение мне это показалось глупостью — начиная с того, что я даже не удосужился точно убедиться, что рядом лежит именно она.

— Кирилл… — словно стон, послышался голос Лены, и всё как-то неожиданно встало на свои места — мы просто друзья, которые пережили вместе несколько неприятных моментов и не хотели спать в пугающем одиночестве.

— Доброе утро!

— Сколько времени?

Девушка изящно подняла руку, по которой, блеснув, съехали вниз часы Анатолия, а на локте, как я заметил, остался глубокий красный след от браслета. — Ого — почти десять.

Лена неожиданно прытко вскочила, чмокнула меня в губы и побежала в сторону ванной.

А я просто откинулся на подушки, которых в моём номере почему-то оказалось целых четыре штуки, и думал, что впервые в жизни провёл ночь с симпатичной обнажённой девушкой и, скорее всего, даже не сделал попыток поприставать. Конечно, здесь было далеко не всё так обычно, как, в моём понимании, должно происходить, однако факт был налицо. С другой стороны, я не испытывал и особого желания, тем более что голова слегка гудела, что-то тянуло в животе, а во рту было противно и сухо. Да, хорошо мы вчера набрались, однако я ни в коем случае не жалел, что всё произошло именно так, а даже наоборот — не хотелось думать о том, что сейчас проснулся бы один, вспоминая, как смотрел в полночь «Гостью из будущего».

— Вставай, соня! — донёсся из ванной приглушённый водой голос Лены, и я, выдохнув, приподнялся. Немного хотелось в туалет, но, некоторое время поразмышляв, я решил, что вряд ли будет уместно писать прямо напротив кабинки, в которой принимает душ девушка, поэтому просто обернулся в простыню и медленно вышел на балкон. По дороге я захватил из холодильника бутылку воды и, закурив, опёрся на прохладные перила, щурясь от яркого солнца и думая о том, что сегодняшний день должен принести обязательно что-то хорошее. А почему, собственно, нет? Я на Сицилии, отдыхаю в отличном отеле, деньги есть, проснулся рядом с красивой девушкой, погода великолепная. Что, в общем-то, ещё нужно для счастья? Наверное, только ощущение свободы от того, что нависло над нами, и неизвестности, в буквальном и переносном смысле бросающей тень на всё происходящее.

Когда вторая сигарета подошла к концу, я почувствовал сзади прикосновение Лены, и её тихий голос прошептал мне на ухо. — Какое замечательное утро. И так здорово проснуться рядом с тобой.

— Я о чём-то таком именно сейчас и думал.

— Извини за нескромный вопрос, но ты не помнишь — было что-то между нами или нет? — девушка забавно сморщила лицо, и сделал большие глаза. — Впервые такое спрашиваю у мужчины, но действительно интересно.

— И мне тоже. Но, наверное, всё-таки нет, — ответил я, улыбаясь.

— Что же, наверное, это замечательный повод ожидать чего-то приятного!

— Да, несомненно. Ты голодна?

— Немного. Но сначала в ванную и приведи себя в порядок.

Вскоре мы вышли из номера и направились в близлежащее кафе. Конечно, я мог бы перекусить и в столовой отеля, однако без карточки туда вряд ли пропустили бы Лену. Кроме того, я испытывал невольное беспокойство, что к нам в любой момент может подойти кто-то из служащих отеля и поинтересоваться — на каком основании здесь находится эта девушка. Однако как ни странно, на это ровным счётом никто не обращал внимания — даже как-то немного и неудобно становилось за все свои неизменно не оправдывающиеся беспокойства.

— Какие у нас сегодня планы? — спросила Лена, когда мы расположились за небольшим столиком и нам принесли большой салат с мидиями и креветками. — Не знаю, как ты, а я серьёзно настроена провести этот день вместе с тобой.

— Скажу, что я совсем не против!

— Вот и славно. Так что же?

— Наверное, пляж. Море чудесное, а купаться там вместе с такой очаровательной девушкой, как ты — приятно вдвойне!

— Хорошо, тогда ты угощаешь.

Мы неплохо посидели, но почему-то стали объектом очень пристального внимания со стороны одного из официантов. Он сильно смахивал на голубого и буквально извёл нас своим постоянным учтивым вниманием. Когда в конце он подошёл к нам и начал, судя по жестам, интересоваться — не сфотографировать ли нас на память, я готов был его уже послать, но Лена, мило улыбнувшись, бросила на стол двухевровую монетку и, обняв меня, нежно увлекала в сторону отеля.

— Кстати, хотел тебе кое-что показать, — я остановился возле витрины и ткнул пальцем в фигурку толстой женщины, которая привлекла моё внимание накануне. — Не знаю почему, но что-то в ней явно меня захватило!

Лена окинула витрину внимательным взглядом, который шустро убежал в сторону каких-то браслетов и цепочек, напоминающих коралловые, и рассеянно произнесла. — Ну не знаю, не знаю. Ты мне кажешься как-то выше этого.

Мы уже отошли от магазинчика, беспрепятственно прошли на территорию отеля и стояли в очереди за полотенцами и лежаками, а я всё почему-то думал над этими словами. В самом деле — как изменилось здесь моё мировосприятие и можно ли назвать нормальной ситуацию, когда тебя начали привлекать обнажённые глиняные фигурки, а вполне реальная красивая женщина вызывает желание только сладко поспать рядышком? Или всё это глупости — я, сам не отдавая себе в этом отчёта, нервничаю из-за предстоящей неизвестности, и ни до чего большего, чем нечто поверхностное и совершенно постороннее, мне сейчас дела нет? Может быть, и так — тем более что Лена предпочла не тащить меня на пляж «Хилтона», а провести время вместе здесь и это, наверное, помимо банальной благодарности, могло говорить и много о чём ещё. Например, о наличии мужской привлекательности или по-прежнему располагающего образа, к которому тянутся другие люди. Да, пожалуй, здесь я становился не только взрослее и чувствовал это, но и хитрее, лучше контролировал свои эмоции и по большому счёту жил так, как мне казалось правильным в рамках всего происходящего.

Мы взяли два лежака на первой линии, огромное серое полотенце и, отказавшись от помощи приятного симпатичного спасателя в красной футболке с надписью «Патрик», самостоятельно отыскали нужный зонтик и комфортно расположились под палящим солнцем.

— У тебя нет крема для загара?

Лена вытянула красивые длинные ноги, судя по новому аккуратному педикюру, наверняка успевшие побывать в SPA-салоне «Хилтона», и сексуально потёрлась коленями.

— Если да, то вполне можешь рассчитывать его на меня намазать.

— К сожалению, нет. Я как-то о нём и не думал.

— Ну вот, а у меня всё это добро в номере. Ладно, так и быть, сегодняшний день проведу как-нибудь так. Ты доволен?

— Конечно, ведь ты рядом, — улыбнулся я, будучи совершенно откровенным, и поправил громко шелестящий на ветру клочок синей бумаги с выписанным номером зонтика.

Сегодняшняя погода, кажется, являлась продолжением того урагана, который был накануне, и я заметил, как у забавного кресла спасателя, снабжённого снизу большими жёлтыми надувными колёсами, снова реет красный предупреждающий флаг. Неужели и на Сицилии началась осенняя пора, и можно было постепенно забыть о море, во всяком случае, в любое время дня? Сейчас это казалось вполне реальным, однако как я узнал позднее, было скорее странной аномалией, чем нормой, и через сутки снова установилась безветренная жара. Однако на этот момент я просто подумал о том, что не может же быть всё хорошо — поэтому пусть этот ветер и будет тем самым единственным не очень приятным моментом такого чудесного дня.

— Ну что, может быть, тогда искупаемся?

Я кивнул и, миновав увешанного звенящими амулетами торговца-индийца, увлёк Лену за собой к огромным волнам, набегающим на берег. Они поднимались сплошными рядами, пенились и с шумом обрушивались на наши ноги, лишая равновесия и словно утягивая из-под ступней гальку. Интересно, что только сейчас я вспомнил и забеспокоился о своей больной ноге, которая сегодня меня вообще не тревожила, хотя кроме каких-то не очень приятных ощущений никакого дискомфорта больше не было. И пусть после произошедшего на Изола Белле я дал себе торжественное обещание, что больше не войду в море без «кораллок», сейчас подобные мысли казались совершенно неуместными и даже какими-то странными. Как и беспокойство о раздражении раны в солёной воде, которая представлялась теперь неким волшебным эликсиром, способным затянуть и не такие порезы.