Карл Хайасен - Крах «Волшебного королевства»

Кингсбэри в бесплодной попытке оправдаться пожал плечами:

— Это что, конец света?

— Я забыл, — произнес Уиндер, — вы же эксперт по части обвинительных актов. Не так ли, Фрэнки?

Лицо Кингсбэри изменило цвет.

— Фрэнки Кинг, — сказал Уиндер. — Это ваше настоящее имя, если вы не помните.

Кингсбэри вжался в стул. Уиндер повернулся к Чарльзу Челси и произнес:

— Я думаю, у него уже появилось настроение разговаривать.

— Могу я идти?

— Конечно, Чарли. И спасибо за грандиозную работу над пресс-сообщением.

— Да?

— Я имею в виду, оно вышло очень цельным, — сказал Уиндер.

Челси осторожно взглянул на него. — Это сарказм?

— Нет, оно было совершенно. У тебя несомненные способности.

— Спасибо Джо. Я тоже так думаю.

Спасение Френсиса Кингсбэри на некоторое время было отложено, поскольку у главных ворот Волшебного Королевства вспыхнула тревога. Напряженный, грозящий применением насилия, диспут по поводу распределения призов, в частности, «Ниссана 300-зет».

Форма охранника, вот что задержало Педро Луза. Когда он двигался в направлении офиса Кингсбэри, он был обнаружен и перехвачен клином рассерженных посетителей. Педро Луз пытался настаивать на том, что он ничего не знал ни о каком чертовом соревновании, но посетители были буйны и упорны. Они повели охранника назад к сцене, где маленький круглый турист по имени Росситер только что получил ключи от новой спортивной машины. Вокруг шеи мистера Росситера сверкала лента с надписью: «Наш Пятимиллионный Почетный Гость!» На вопросы ведущего мистер Росситер отвечал, что он приехал в Волшебное Королевство с женой и тещей. Он сказал, что это его всего лишь второй визит во Флориду.

Мистер Росситер отдал ключи от машины жене, которая водрузила свое тело на водительское место и позировала фотографам. Несколько человек в толпе стали свистеть и произносить неодобрительные восклицания. Кто-то бросил стаканчик с мороженым, который угодил в колесо машины.

Это было слишком для натянутых, напитанных гормонами, нервов Педро Луза. Он отнял у ведущего микрофон и произнес:

— Тому, кто еще бросит еду, я переломлю его чертов хребет!

Толпа мгновенно затихла. Педро Луз сказал:

— А теперь кто-нибудь объясните, что здесь происходит.

Сперва никто не решался говорить, зато хорошо был слышен шепот о кровавых ранах на лбу шефа охраны. Наконец мужчина из толпы указал на Росситеров и прокричал:

— Они смошенничали, вот что!

Другой голос:

— Он пересек линию!

Педро Луз произнес:

— Господи, в это невозможно поверить. — Он повернулся к Росситерам: — Это правда? Вы пересекли линию?

— Нет, офицер, — ответил мистер Росситер. — Мы первыми добрались сюда, честно и справедливо.

Миссис Росситер высунула голову из машины и добавила:

— У них просто чувство оставшихся ни с тем проигравших.

Мать миссис Росситер, коренастая женщина в сандалиях и в футболке с изображением Опоссума, сказала, что она никогда не видела за всю свою жизнь таких алчных людей.

Педро Луз не знал, что делать дальше. На мгновение к нему в голову пришла приятная мысль выкинуть Росситеров со сцены и оставить «300-зет» себе. Пусть кто-нибудь попробует отнять у него. Тут появился Чарльз Челси и Педро Луз благодарно передал ему микрофон. Все, что он хотел, было пойти в спортзал и покачать мышцы.

— Леди и джентльмены, — начал Челси, — пожалуйста, успокойтесь. — Он выглядел представительным и уверенным в голубой оксфордской куртке и галстуке цвета красного вина. Он выглядел так, как будто мог найти выход практически из любого положения.

— Я просмотрел кассеты с наших камер, — говорил Челси толпе, — и понравится вам это или нет, но мистер Росситер и его семья были действительно первыми, кто прошел в это утро через турникеты.

— Но он угрожал мне! — пронзительно крикнул подросток из толпы. — Я был первым, но он сказал, что убьет меня!

Женщина средних лет в кепке с надписью. «Орки» крикнула:

— И мне тоже! А я была впереди этого мальчика…

Толпа двинулась к сцене, но Педро Луз вытащил свой револьвер и поднял его вверх. Увидев оружие, туристы затихли и отступили на несколько шагов.

— Спасибо, — сказал Челси Педро Лузу.

— Я почувствовал опасность.

— Вы можете идти. Со мной все будет в порядке.

— Вам нужен пистолет?

— Нет, — ответил Челси, — но лишь потому, что у меня есть свой.

— Значит, ты против веселья и смеха.

Френсис Кингсбэри произнес это, как обвинительный акт. — Что ты имеешь против маленьких детей? Маленьких котят, которые хорошо проводят время?

Джо Уиндер ответил:

— Ты можешь держать парк, Фрэнки. Парк уже построен. А вот курорт для гольфа…

— О, хо, — сказал Кингсбэри. — Так ты имеешь что-то против гольфа?

— Это сделка. Ты можешь соглашаться, можешь — нет.

— Ты думаешь, ты можешь запугать меня? Черт, в меня стреляли гангстеры. Профессионалы. — Кингсбэри в очередной раз высморкался.

Уиндер пояснил:

— Я надеялся затронуть прагматическую сторону твоей натуры.

— Послушай, я знаю, как проконтролировать ситуацию с людьми с Севера. Я возьму в дело этих итальяшек-ублюдков. Зубони, я имею в виду. Я привлеку их к Фалькон Трейс. Ты будешь удивлен, как быстро они все забудут. Кто старое помянет, тому глаз вон. Ты увидишь, какие мы хорошие друзья, когда я буду использовать их в качестве кровельщиков, укладчиков и водопроводчиков. — Кингсбэри выглядел триумфатором. — Шантаж, эх ты, задница. Сможешь ли ты меня шантажировать тогда?

— Я вижу, ты неправильно понял мое предложение, — сказал Уиндер. — Я не собираюсь идти к мафии. Я собираюсь идти в средства массовой информации.

Кингсбэри опять возился с носом. — Господи, ты меня смешиваешь с грязью. — Он взял телефонную трубку и приказал соединить его с охраной. Джо Уиндер подошел к столу, поднял руку и выстрелил в аппарат, который разлетелся на куски.

Потрясенный Кингсбэри обозревал кучу проводов и обломков. — Чертов лунатик, — произнес он.

Уиндер сел и убрал пистолет в складки костюма.

— Представь, какие будут заголовки, — сказал он. — Представь, что случится, когда газеты выяснят, что в Волшебном Королевстве заправляет мафия. Ты станешь знаменитым, Фрэнки. Ты хочешь, чтобы у тебя взяла интервью Конни Чанг?

— Дай мне сказать, мать твою.

Уиндер нахмурил брови. — Ни заставляй меня больше стрелять в офисное оборудование. Остановись и осмысли факты. Ты добыл банковское финансирование для Фалькон Трейс под фальшивым предлогом, а именно, используя фальшивое имя и дутые кредитные документы. Так же и с разрешением на строительство. Когда ребята из Прокуратуры выяснят, кто ты на самом деле, когда об этом прочтут на первой странице «Уолл Стрит Джорнэл», не только с Фалькон Трейс будет покончено, но и ты можешь готовиться провести остаток своей жизни в тюрьме.

Теперь Френсис X. Кингсбэри внимательно его слушал.

— И последнее, но не менее важное, — сказал Уиндер, — это твое криминальное положение. Если я не ошибаюсь, ты все еще на испытательном сроке после условного освобождения.

— Да, ну так что?

— А то, что испытательный срок четко запрещает общаться с преступниками и другими подозрительными элементами. Однако, изучение вашего отдела охраны показывает, что ты не только общаешься с преступниками, но и окружаешь себя ими.

— Это не Орландо, — ответил Кингсбэри. — Здесь не так просто обзавестись хорошими помощниками. Если бы я был такой же требовательный, как Дисней, на меня бы сейчас никто не работал. Что, может быть, церковные мальчики? Мормоны или кто-нибудь в этом роде? Это Майами, прости Господи, и у меня здесь были серьезные проблемы с наймом работников.

— Все равно, — сказал Джо Уиндер, — ты вышел за рамки предназначенного для тебя праведного образа жизни.

— Что плохого в том, чтобы дать парню еще один шанс? — Кингсбэри на секунду замолчал, потом продолжил: — Я первый, кто понял, черт побери, что Педро — это плохой выбор. Я не знал об этих проклятых наркотиках. — «Где, кстати, он», — думал Кингсбэри.

— Что сделано, то сделано, — произнес Уиндер. — Фрэнки, это твое дело и дело законников. Между нами мальчиками, я не удивлюсь, если они выпроводят тебя в Эглин на шесть-восемь месяцев. Ты ведь играешь в теннис, не так ли?

Надменность исчезла с лица Кингсбэри. — Уиндер, в чем, в конце концов, дело, что тебя так заводит?

— Проблема в том, что ты уничтожаешь прекрасную часть острова для того, чтобы кучка богатых людей имела тепленькое местечко для своих задниц на зиму. Ты не мог выбрать более неподходящего места, Фрэнки, как последний зеленый кусочек островов Кей. Ты бульдозеришь прямо по дикой природе. А на побережье, в этом чудесном океане, остался один-единственный живой коралловый риф во всей Северной Америке. Я думаю, как раз там ты намереваешься устроить туалеты…