Тилли Бэгшоу - Сидни Шелдон. Интриганка-2

– «Крюгер-Брент», – прошептала Лекси.

– Знаю. Я надеялся, что ты перебралась туда, но наверняка ничего не знал. К счастью, в лифте я встретил Огаста Сэндфорда. Увидев меня, он изменился в лице. Я понял, что случилось нечто ужасное.

– Огаст тебе рассказал?!

– Не сердись. Я заставил его сделать это. И сразу же помчался сюда, но мне сообщили, что ты уже в операционной. Господи!.. – Гейб покачал головой. – Опоздай я на тридцать секунд… почему ты не сказала, что беременна?

Лекси протянула руку и коснулась его лица.

– Не хотела тебя ранить. И без того уже причинила тебе столько зла. Просто знала, что не могу его сохранить.

– Но почему? – дрожащим голосом спросил Гейб. – Чего ты боишься, Лекси?

Наконец все прояснилось. Ее ужас перед родами, уверенность в том, что даже если она выживет, станет никудышной матерью.

– Я не ты, – всхлипывала она. – Я другая. Мы с Максом другие. Мы родились с этой… одержимостью. Полагаю, ты так это называешь. Макс хотел заполучить «Крюгер-Брент» так же страстно, как я. Это я убила его, Гейб. – Она сжала ладонями виски. – Отняв у него компанию, я подписала ему смертный приговор.

Вся скорбь, которую она так долго подавляла, вырвалась из нее, как изгнанный демон. Лекси так долго ненавидела Макса, что убедила себя: любовь умерла. Но оказалось, это не так. С гибелью Макса умерла часть ее самой. Теперь она это знала.

Гейб позволил ей выговориться. Когда слезы иссякли, он мягко сказал:

– Ты не убивала Макса, Лекси. Он был болен. Он покончил с собой.

– Но, Гейб, ты не знаешь. Не знаешь меня. Я сделала нечто ужасное. Непростительное.

– На свете нет ничего непростительного.

Гейб погладил ее волосы.

– Поэтому я прилетел. Мне все равно, что бы ты ни сделала. Я люблю тебя. Люблю такой, какая ты есть.

– Гейб, ты ведь ничего обо мне не знаешь.

– Нет… и не собираюсь узнавать. Это я раньше думал, что хочу услышать правду. Не хочу. Прошлое есть прошлое. Его нельзя изменить. Я смотрю в будущее. Наше будущее, – уточнил он, погладив ее живот. – Роди этого ребенка, Лекси. Выходи за меня. Понятно, что «Крюгер-Брент» всегда будет на первом месте. Но я согласен довольствоваться вторым, если это нужно для того, чтобы быть с тобой.

Гейб распахнул объятия, и Лекси бросилась ему на шею и прижалась так, словно от этого зависела ее жизнь. Она так любит его, что страшно становится. А ребенок…

– Я боюсь, Гейб, – прошептала она, наконец отстраняясь. – Моя мать умерла, когда рожала меня. Бабушка умерла, когда рожала ее. Я даже не смерти боюсь. Мне страшно умереть, прежде чем удастся вернуть «Крюгер-Брент» былое величие.

Гейб смотрел на нее со смесью жалости и изумления.

Хуже всего, что она говорит искренне…

– Ты не умрешь, Лекси. Выходи за меня.

«Не могу. Все равно ничего не получится. Ты почти ничего обо мне не знаешь. И не должен узнать».

– Я согласна.

Гейб просиял:

– Правда! Ты станешь моей женой?

– Да!

Лекси смеялась и плакала, гладила и целовала его, не в силах отпустить.

– Да, я выйду за тебя. Я так тебя люблю!

Она знала, что не заслуживает хеппи-энда. Но так хотела, чтобы все хорошо кончилось!

«Крюгер-Брент». Гейб. Ребенок.

Наконец Лекси Темплтон получит все!

Ив знала, что конец близок. Она чувствовала, как смерть смыкает кольцо, которое нет сил разомкнуть. Паника тошнотой подступала к горлу.

«Нет! Рано! Мое время еще не пришло! Пожалуйста! Я должна жить!»

Она молода и красива, куда красивее Алекс! Мужчины готовы были перегрызть друг другу глотки за честь оказаться в ее постели. Она Богиня: богатая, неотразимая, неприступная.

Но тут явились призраки и все испортили.

Кейт Блэкуэлл, ее бабка:

– Ты порочное дитя, Ив. Александра унаследует «Крюгер-Брент». Ты ничего не получишь.

Кит Уэбстер:

– Это всего лишь незначительная операция. Избавишься от тонких морщинок в уголках глаз. Не волнуйся, дорогая. Я позабочусь о тебе.

Макс, ее цыганенок, ее спаситель:

– Мы идем на дно, мама. Кто-то играет на понижение с нашими акциями. Я ничего не могу сделать…

Глупцы, все они глупцы! Воры, лгуны и дураки!

Кейт Блэкуэлл прижимала одеяло к лицу Ив. Она не могла дышать.

Охваченная ужасом, Ив перестала владеть собой. В ноздри ударил едкий запах экскрементов и мочи. Она ощутила липкую влагу на ногах и спине.

Нет! Только не сейчас! Только не так!

Собрав последние силы, Ив оттолкнула бабку и сунула руку в ящик тумбочки. Узловатые пальцы отчаянно шарили по дну. Наконец она схватила бумагу и ручку и стала писать, быстро, едва различимым почерком. Потом сложила бумагу и написала имя на чистой стороне.

– Почти вовремя…

Кит выхватил ручку из ее пальцев. Джордж Меллис прижал к матрацу. Последнее, что увидела Ив, – идущую к ней Кейт Блэкуэлл с саваном в руках.

Старая сука улыбалась.

Свадьба Лекси Темплтон и Гейбриела Макгрегора стала событием десятилетия. На церемонии, прошедшей в Сидар-Хилл-Хаусе, присутствовали премьер-министры и короли, магнаты-миллиардеры и кинозвезды. Но самой важной гостьей была новорожденная девочка – Максин Александра Темплтон Макгрегор. Единственная наследница «Крюгер-Брент», дочь Лекси была самым богатым ребенком в Америке. Ее фотография, даже очень зернистая, принесет состояние тому удачливому папарацци, который сделает ее первым.

Но на свадьбе это никому не удалось. Контроль был таким строгим, что даже муха не могла залететь в дом без разрешения. По крайней мере сегодня маленькая Максин могла спать мирно – ее не тревожили любопытные взгляды посторонних.

– Ну разве она не красавица?

Лекси нагнулась над колыбелью дочери. Все страхи, связанные с рождением дочери, остались позади. Все прошло идеально. Лекси волновалась напрасно.

– Это ты красивая.

Робби Темплтон поцеловал сестру в щеку. Как шафер Гейба, он имел право выпить с женихом до свадьбы. Но не устоял перед соблазном провести несколько последних минут с Лекси и племянницей. Маленькая Максин уже заставила дядю плясать под свою дудку.

– Ты мне льстишь. Я еще не похудела.

Лекси похлопала себя по несуществующему животу и одернула кружевную юбку подвенечного платья.

– Не считаешь, что в моем возрасте глупо носить белое?

– Конечно, нет, – заверил Робби. – Это цвет всех начал.

Начало. Да. Начало ее жизни.

Лекси все еще не могла свыкнуться со своим только что обретенным счастьем. Под ее руководством «Крюгер-Брент» снова процветала. Конечно, фирма стала меньше, чем во времена Кейт Блэкуэлл. Но они упорно шли наверх, и подъем вселял в служащих и руководителей энергию и потребность идти еще быстрее. С каждым месяцем Лекси все меньше тревожилась, что ее и Карла обличат в содеянном. Комиссия по ценным бумагам и биржевой деятельности ни о чем не подозревала. На них не падала и тень подозрения.

И теперь Гейб разделяет с ней ее счастье. Гейб и маленькое чудо, их дочь. Трудно сказать, на кого похожа Максин. Такая крошечная. С голубыми, как у многих младенцев, глазами и прядкой черных как смоль волос. Гейб утверждал, что она – копия Лекси, но это только потому, что девочка сжимала кулачки, дулась и вопила, как сирена, когда не могла настоять на своем.

В приоткрывшейся двери показалось старческое, сморщенное лицо Паоло:

– Робби, ты нужен Гейбу. Занавес открывается через пять минут.

Робби взглянул на сестру:

– Подумать только, в следующий раз, когда мы будем разговаривать, ты уже станешь миссис Гейбриел Макгрегор!

– Знаю. – Ее улыбка могла осветить весь штат Мэн. – Надеюсь, все это мне не снится и я не проснусь раньше времени!

Сад Сидар-Хилл-Хауса – огромный, покатый газон, спускавшийся от дома к воде, оказался под белым парусиновым тентом. Внутри проход длиной сто футов, окаймленный тысячами белых роз, вел к возвышению-алтарю.

Глаза Питера Темплтона, подводившего дочь к мужу, наполнились слезами. Хрупкий и дряхлый, тень плечистого нападающего, каким он был в юности, временами Питер казался таким слабым, что должен был опираться на руку Лекси. Но глаза его сияли радостью. После стольких страданий Господь наконец смилостивился над его любимым ребенком.

– Берешь ли ты эту женщину…

– Да.

– Берешь ли ты этого мужчину… в болезни и здравии, пока смерть вас не разлучит?

– Да. Да!

Лекси почувствовала, как с плеч упала свинцовая тяжесть. Как легко стало дышать! Она с любовью посмотрела в глаза Гейба и увидела в них ответную любовь. Больше она никогда не будет одна!

Мужчина, подъехавший к воротам Сидар-Хилл-Хауса, показал удостоверение личности.

– Специальная доставка. Для мисс Темплтон.

– Хорошо. Оставьте здесь.

– Не пойдет. Мой хозяин дал строгий приказ передать конверт лично мисс Темплтон. Это очень важный документ.

Охранник рассмеялся.

– Мне плевать, даже если это подлинная каменная табличка, на которой высечены десять заповедей. Я вас не пропущу.