Линда Фэйрстайн - Мертвечина

— А что насчет фотографии Куини с Даллесом, которую я сегодня взял у миссис Гаттс? — спросил Мерсер. — Хойт говорил тебе о ней?

Я улыбнулась.

— Это все мой глупый язык. Хойт подслушал, как мы с тобой говорили о Фабиане и снимке. В результате я чуть не получила постоянную прописку на грязном дне канала.

Майк еще не слышал об этом.

— Надо срочно найти подходящего человека, чтобы он присмотрел за Даллесом. Думаю, когда Хойт встречался с мальчиком, у них были свои маленькие секреты. Во время визитов к Маккуин Рэнсом Хойт постоянно брал его с собой.

— Зачем?

— Она обожала детей. Недаром около нее постоянно вертелась соседская малышня. А тут появляется Хойт, называет себя большим поклонником ее таланта, очаровывает разговорами о Фаруке и предлагает возродить ее былую славу, устроив выставку в Шомбурге. Вдобавок он приводит с собой симпатичного парнишку того же возраста, как ее погибший сын, и рассказывает о нем трогательную историю. Кому Куини собирается передать свое наследство? Не лучше ли оставить все этому несчастному сироте, лишенному материнской ласки?

— Однако что-то не сработало.

— Конечно, ведь Куини была не глупее Хойта, скорей, наоборот. Она сразу заподозрила неладное. Видимо, сообразила, что ее вещицы стоят гораздо дороже, чем он говорит.

Я едва расслышала тихий голос Майка.

— И тогда он ее убил.

— Да, и свалил все на Кевина Бессемера. Кто поверил бы осужденному преступнику, да еще наркоману, что Куини была мертва, когда он вошел в ее квартиру?

— К тому же Хойт держал в руках адвокатов и вообще всех участников этого дела.

— Верно.

— Но зачем такому богатому парню, как он, понадобилось еще семь миллионов долларов? — спросил Мерсер.

— Потому что на самом деле он давно уже не был богат, — ответила я.

— А как же его коллекция, яхта, загородный дом?..

— Грэм Хойт много лет обворовывал свою юридическую фирму. У него была страсть, не менее пагубная, чем тяга Кевина к наркотикам. Он хотел покупать, обладать, собирать огромные коллекции, точь-в-точь, как его обожаемые герои. Навязчивая идея.

— На жалованье юриста, конечно, особо не разгуляешься. Ты сама это говорила, когда он только появился в деле.

— Хойт несколько лет воровал деньги, делая вид, что выписывает чеки на благотворительность, и заставлял фирму оплачивать свои мнимые расходы. На самом деле все шло ему в карман, на содержание яхты и картины в его доме.

— Поэтому он хотел заполучить «двойного орла» и легализующий документ, чтобы сорвать куш в семь-восемь миллионов, избежать тюрьмы и жить в свое удовольствие. Вот поганец.

— Теперь проясняется еще кое-что. Хойт был заинтересован в том, чтобы Триппинг признал свою вину. Попав за решетку, Эндрю уже не смог бы охотиться за «орлом».

Мерсер понял, о чем речь.

— Ведь это Хойт однажды заглянул к тебе в офис и сообщил, что Робелон по уши в дерьме и на него заведено дело?

— Конечно, он хотел очернить других участников игры, чтобы я пошла по ложному следу. А я на это клюнула.

— Мы все на это клюнули, — сказал Майк.

В дверь снова постучали, и в комнату вошел охранник.

— Скоро стемнеет, мистер Уоллес. Мы должны доставить вас на берег до захода солнца. Вертолет не оборудован для ночных полетов.

Майк поднялся с места.

— Что скажешь, Куп? Не хочешь совершить воздушную прогулку? Мы доставим тебя куда захочешь.

Я откинулась на спинку кресла и попыталась выбросить из головы картины, где перемешались все события этой недели. Темные тени в урагане, усмешка Хойта, когда он потянулся за гаечным ключом, морской узел на веревке, вероятно, той самой, которой была задушена Пэйдж Воллис.

— Может, на Луну слетаем?

Я оставила его шутку без внимания.

— Где сейчас мальчик? И что теперь будет с Даллесом?

Мерсер протянул мне руку и помог встать.

— За этим проследят мисс Таггарт и Служба опеки. Вряд ли они огорчатся из-за Хойта и его жены. Похоже, миссис Хойт слишком боялась Эндрю Триппинга, да и мужа.

— Страшно подумать, как все это скажется на мальчике.

— Кто знает, может, все не так уж плохо. Помнишь вторую жену Триппинга, которая ушла от него из-за постоянных побоев? У нее всегда были хорошие отношения с Даллесом. Она теперь замужем, двое детей, живут в Коннектикуте. Если Эндрю возьмется за ум и откажется от ребенка, она готова его усыновить.

— Послушай, никто не позаботится о тебе лучше, чем ты сама, — не унимался Майк. — Забудь про эти замшелые сэндвичи. Давай возьмем корзинку для пикника и рванем… э-э… эта тарахтелка довезет нас до Парижа?

— А что с монетой, Мерсер? Кто-нибудь ее искал? — спросила я. — Хойт наверняка забрал ее из квартиры Куини в день убийства.

Мерсер взял меня под руку и повел на улицу, где стоял бело-синий вертолет с эмблемой Департамента полиции Нью-Йорка на борту.

— Офис, квартира и яхта Хойта будут опечатаны до тех пор, пока полиция не получит ордер на обыск. Его банковские счета заморожены. Мы найдем монету.

Майк подхватил меня под другую руку и повел к машине, над которой уже вращался винт.

— Ночь будет прекрасная. Луна светит вовсю. Мы можем посадить эту малышку на Таймс-сквер и танцевать до утра.

Мерсер сделал у меня над головой какой-то жест, вероятно, призывая Майка заткнуться.

— Ладно, — сказала я.

Майк Чэпмен знал меня не хуже, чем я сама. Мне действительно не хотелось возвращаться домой и проводить эту ночь в одиночестве.

Я нырнула под лопасти винта и забралась в кабину. Мне частенько приходилось летать на такой «вертушке» вместе с фотографами из прокуратуры, чтобы заснять место преступления с воздуха. Завтра кто-нибудь проделает ту же работу, сфотографировав реку и всю гавань вплоть до Киллс.

Когда Майк с Мерсером влезли в вертолет, пилот поднял машину в воздух и обогнул огромный монумент. Потом спикировал вниз и налево, пролетел под рукой с гигантским факелом и оставил позади суровое лицо, которое подсвечивали в сумерках расположенные в зубчатой короне лампочки.

— Госпожа Свобода, Куп. Сегодня она за тобой присматривала. Настоящая красавица.

Я смотрела в окно, прижавшись лбом к стеклу, и с молчаливой благодарностью провожала взглядом статую.

— Вообще-то, — продолжал Майк, — на монете эта дамочка выглядит гораздо сексуальней. Здесь у нее волосы собраны в пучок. А на «двойном орле» она сидит, распустив кудри, точь-в-точь как ты сейчас.

У нас за спиной, к западу от Гудзона, садилось солнце, а впереди в сиянии огней вырастали изящные очертания Манхэттена.

Мы миновали реку и пролетели над Челси-пирс, направляясь в сторону Эмпайр-стейт-билдинг и причудливого шпиля Крайслер-билдинг. Через несколько минут вертолет мягко приземлился на берегу Ист-Ривер, недалеко от старого морга на Рузвельт-айленд.

На вертолетной площадке нас ждала целая толпа детективов, которые работали вместе с Майком и Мерсером и хотели выслушать мою историю.

— Комиссар собирался поговорить с мисс Купер перед тем, как уйдет домой, — сказал один из полицейских, когда мы пробирались сквозь их ряды.

— Дайте мне немного времени. Я куплю ей новые туфли, а потом мы поедем в управление. — Он кивнул, заметив в толпе приятеля. — Джои, отвези нас на своей машине с мигалкой и сиреной. Этой девчонке срочно нужна ванна. Она сегодня подошла слишком близко к Джерси, и от нее разит, как от помойки.

Через пятнадцать минут мы стояли около моей квартиры. Я открыла дверь, и мы вошли внутрь.

— Почисти перышки, блондиночка. И надушись как следует.

— Может, необязательно ехать сегодня в управление? Я просто с ног валюсь. — Я остановилась на пороге спальни, пока Майк с Мерсером искали лед и подходящие бокалы.

— Тебе же будет хуже. Комиссар натравит на тебя всю манхэттенскую полицию, включая летчиков и аквалангистов. А когда он тебя отпустит, тебе придется иметь дело с нами.

Я обернулась к Майку:

— Ты о чем?

Вместо него ответил Мерсер.

— Время платить по счетам. Сегодняшнюю ночь ты посвятишь своим друзьям. Ужин, вино и танцы до упаду.

— На рассвете мы отвезем тебя домой. Ты измучаешься так, что еще целый месяц не сможешь давать мне никаких заданий. Будешь дрыхнуть, как младенец, — добавил Майк.

— Не думаю, что у меня хватит…

— Есть и другой вариант. Мы немедленно удаляемся, а ты принимаешь душ, облачаешься в халат и сидишь в гордом одиночестве. Хандришь, дуешься или что ты там обычно делаешь по вечерам.

— Дайте мне полчаса, — сказала я. — И не уходите без меня.

Я вошла в спальню и стянула с себя рубашку и мокрые штаны. На автоответчике мигал огонек, и дисплей показывал, что у меня семь новых сообщений. Я нажала кнопку удаления и держала ее до тех пор, пока все записи на экране не исчезли. Если кто-то хочет со мной встретиться, пусть подождет до завтра.