Чеви Стивенс - Родная кровь

Сунув таблетки в рот, я чуть не подавилась. Язык обволокло горечью. Поднеся стакан к губам, я сделала глоток. Таблетки смыло в горло, горечь заполонила рот и нос.

– И те тоже.

Рейнолдс указал на пластинки перкосета – лекарства, которое я принимаю от мигреней.

Билли удовлетворенно кивнул.

– Теперь устроим беспорядок на кровати.

– Но я не…

– Ты пыталась уснуть, но тебя мучила депрессия, так что ты решила покончить со всем этим раз и навсегда.

Я скомкала простыни, думая о наставленном на меня пистолете.

– Раздевайся.

– Билли, вы ведь не хотите этого делать…

– Верно, не хочу. Но черта с два я сяду в тюрьму.

В книгах писали, что в таких ситуациях нужно сопротивляться. Но там не говорилось, что делать, если напавший на тебя человек – коп. И что делать, если в соседней комнате спит твоя дочь. Я представила, как утром Элли заходит в спальню, чтобы разбудить меня, забирается на кровать и обнаруживает мое холодное тело.

Я стянула свитер, и Рейнолдс указал пистолетом на мои джинсы. Я сняла и их, оставшись в лифчике и трусиках. Билли обвел взглядом комнату, кровать, дверь, словно пытался убедиться в том, что сцена преступления выглядит правильно. Затем подошел поближе.

– Снимай бюстгальтер.

Бросив лифчик на пол, я инстинктивно прикрыла грудь руками. Меня трясло.

– Опусти руки.

– Билли, пожалуйста, не надо!

– Если не будешь делать то, что я говорю, я все сделаю сам. Я опустила руки.

– Снимай трусы.

Я разделась догола. Рыдания сотрясали мое тело.

– Вы изнасилуете меня?

Я подумала об Элли в соседней комнате. Мне нельзя кричать. Что бы ни произошло, мне нельзя кричать…

– Не нужно так. Я сама пересплю с вами и…

– Я не собираюсь тебя насиловать. – Рейнолдс, казалось, обиделся. – Я не такой, как твой отец. Я не насилую женщин.

Во мне вскипела ярость, но я сдержалась. «Молчи. Ради Элли. Сделай это ради Элли».

– Надень пижаму. – Он указал на шкаф.

Я взяла футболку Эвана – он знает, что я ее терпеть не могу, – и его семейные трусы, которые никогда не надеваю. Я надеялась, что Эван заметит эти детали после моей смерти.

– Теперь нам нужна бумага для предсмертной записки.

Взяв бумагу и ручку в кабинете, мы спустились на первый этаж. В кухне Билли ткнул пистолетом в полупустую бутылку шираза на столе.

– Возьми это и сядь за стол.

Я повиновалась.

– Сделай глоток из горла.

Я отхлебнула вина.

– Еще.

Я чуть не подавилась. Вино пролилось мне на футболку. Я подумала о смертоносной смеси, отравляющей мое тело. Интересно, скоро ли мое сердце остановится? Рейнолдс осмотрел кухню, оценивая качество постановки.

– Хорошо. Теперь начинай писать. Когда таблетки подействуют, ты приляжешь на диван.

– Элли… Она найдет меня утром и…

– Я заеду к тебе рано утром и обнаружу твое тело до того, как она проснется. И позабочусь о том, чтобы Элли не было дома, когда сюда явится полиция.

– Пообещайте мне, что сделаете все, чтобы она меня не увидела.

– Конечно.

Я взяла ручку. Пальцы сильно дрожали. Нужно придумать что-то, чтобы отвлечь его. Мне нужен план. Но даже если я доберусь до сигнализации… Что тогда?

– Пиши предсмертную записку, Сара.

Написать печальное прощальное письмо оказалось нетрудно. Я сказала близким, что люблю их и сожалею о том, что мне предстоит совершить. Сожалею, но не могу иначе. Я проплакала все это время. Мне хотелось ударить Билли ручкой в глаз, но невозможно ударить человека, который наставил на тебя пистолет. С Элли все будет в порядке. Эван о ней позаботится. Она будет ненавидеть меня всю жизнь, думая, что я ее бросила. Но она хотя бы будет жить.

– А теперь будем ждать, – сказал Билли, когда я закончила письмо.

– Тебе не сойдет это с рук, – прошипела я, чувствуя, как страх сжимает мне горло.

– Меня никто не заподозрит. И ты это знаешь.

Зазвонил телефон. Мы оба подпрыгнули от неожиданности. Я посмотрела на лестницу, надеясь, что Элли не проснется.

– Лучше бы ей крепко спать, – заметил Рейнолдс, когда телефон зазвонил во второй раз.

Элли обычно крепко спит, но ведь она легла совсем недавно… Я задержала дыхание, ожидая, что Элли позовет меня. Но, к счастью, она молчала, и телефон больше не звонил. Наверное, включился автоответчик. Я вспомнила, что на экране телефона высветился номер Мелани, когда я вернулась домой. Тогда я подумала, что она звонила, чтобы наговорить мне гадостей, и не стала перезванивать. Теперь же я сожалела об этом. Я хотела бы помириться с сестрой перед смертью. Я едва сдерживалась, чтобы не забиться в истерике.

С того момента, как я приняла таблетки, прошло уже пятнадцать минут. Я непрерывно плакала.

Я умру, так и не поцеловав дочь. Я не обняла Эвана на прощание. Я так и не вышла замуж. «Прекрати, Сара. Тебе нужно успокоиться, чтобы придумать какой-то план». Если я буду говорить с ним, то смогу оставаться в сознании и выиграю немного времени…

– Может быть, сразу они тебя и не заподозрят, но никто не поверит в то, что я покончила с собой. Моя семья, Эван, моя психотерапевт, все знают, что я не поступила бы так с Элли. Я собиралась выходить замуж! Я сегодня говорила со своей сестрой о девичнике. Зачем мне…

– Но есть твоя предсмертная записка. В это поверят. – В его глазах что-то промелькнуло.

– Мой телефон еще прослушивается. Все узнают, что ты был последним человеком, видевшим меня живой. Твои отпечатки на посуде…

– Я зашел сюда поговорить с тобой, потому что ты была расстроена. – Билли пожал плечами. – Я не понял, что ты готова совершить самоубийство.

– Но ты ведь полицейский. Ты профессионал. Ты должен был заметить это. Будет расследование, Билли.

– Я разберусь с этим. Все сработает.

Он был слишком уж спокоен. Ничто не могло сбить его с толку. Меня охватила паника. Я могла думать только о том, что мое время истекает. Я умру.

Я посмотрела на Рейнолдса. Перед глазами все плыло, мир вокруг двигался, словно в замедленной съемке. Казалось, будто я нахожусь под водой. В ушах зашумело. Я вот-вот потеряю сознание.

А потом Билли пошевельнулся, и я увидела его татуировки. «В приготовлении к битве – слабость. Сила в том, чтобы заставить противника готовиться к битве». Вот оно! Я нашла свою стратегию. Нужно вызвать его на бой.

– Сработает? Так же, как сработал твой план по поимке Джона?

Рейнолдс прищурился.

– Он сработал.

– Вы так и не поймали его. Это я убила Джона. Мне пришлось выполнить за вас вашу работу.

Его рука сжала пистолет. Я вспомнила, как Билли рассказывал мне, что у него раньше случались приступы ярости. Рейнолдс научился контролировать свой гнев, но это не значит, что он полностью освободился от эмоций. Что он там говорил о кикбоксинге? Тот, кто теряет контроль, проигрывает. Возможно, если я спровоцирую его, мне удастся отвлечь его и я активирую сигнализацию или доберусь до телефона.

– «Искусство войны» не помогло. Эта книга – полное дерьмо.

– Наше расследование доказало, что стратегии «Искусства войны» работают.

Билли произнес эти слова убежденно, но я заметила, как покраснела его шея. Я подняла болезненную для него тему.

– Никто не воспринимает всерьез дурацкую книжонку, которую ты пишешь. По крайней мере, уж точно не полиция. Тебя даже Сэнди не слушает.

Кровь прилила к его лицу.

– Она послушает. Когда прочитает книгу и поймет, как все эти стратегии помогли расследованию.

– Но ты же не собираешься писать о том, как подстрелил Эвана, верно? Именно поэтому ты и пытаешься меня убить. Если правда всплывет, все поймут, что ты лжец, а все твои стратегии и планы – дерьмо собачье. Ты нарушил закон!

– Все работает. Мне лишь нужно было одно серьезное дело, чтобы доказать это. И я доказал.

– Нет, Билли, ты облажался. Ты сказал мне, чтобы я была терпелива, а сам взял дело в свои руки. А потом полицейского – твою напарницу! – ранили. Ты поторопил события, и все вышло из-под контроля. Ты спровоцировал Джона.

– Джона нужно было остановить. Благодаря моим действиям он больше не убьет ни одну женщину.

– Но если ты убьешь меня, то и сам станешь таким.

– Я уже сказал тебе. Я не сяду в тюрьму за то, что спасаю человеческие жизни.

– Да тебе наплевать было, остановишь ли ты убийцу, спасешь ли людей! Ты сделал все это только ради себя.

Рейнолдсу пока что удавалось держать себя в руках, а у меня все сильнее кружилась голова. Нужно было действовать быстрее.

– Тебе наплевать на всех тех людей, которых убил Джон.

– Ты обо мне ничего не знаешь.

– Зато я знаю, что вся полиция будет смеяться над тобой, когда копы узнают, что ты сделал. Ты уже не в первый раз лажаешь. Помнишь, как ты подстрелил старушку, когда вломился в дом к насильнику?