Орландина Колман - Когда убивает любовь…

С этими словами он развернулся и выехал из библиотеки. Я со вздохом прикинула на глаз количество томов с фамильной хроникой Трудоров. Чтобы их просмотреть, понадобится уйма времени. Но у меня не оставалось выбора. Я взяла с полки три тома и отправилась с ними в свою комнату, которая сейчас еще больше напоминала мне тюремную камеру. Камеру, в которой мне придется сидеть, пока я не разгадаю загадку несчастий этого старинного дворянского рода.

* * *

Видимо, я уснула за чтением книг. А когда проснулась, то почувствовала, что ужасно замерзла. С помутневшим ото сна сознанием я попыталась нащупать в темноте одеяло, которое наверняка сползло с меня.

Я ужаснулась, когда поняла, что мои пальцы нащупали не простыню и матрас, а твердые камни, землю и траву. Я лежала не в своей кровати, а где-то на улице!

В том, что это не просто дурной сон, а реальность, мне не пришлось долго себя убеждать. Холодный, пахнущий морем и водорослями ветер, который трепал мои волосы и пробирал насквозь, был настоящим!

Я села, обхватила себя руками и, поежившись, огляделась. Однако уже наступила ночь, и небо закрывал плотный слой облаков, поэтому я видела вокруг себя лишь на расстоянии вытянутой руки.

На мне была только тонкая ночная рубашка, которая практически никак не защищала от ночного ветра. Мне было ужасно холодно.

Тем не менее я постаралась сохранять спокойствие и, возможно, это спасло мне жизнь. От сильного замешательства и страха я поначалу никак не воспринимала окружавшие меня звуки. Но когда я успокоилась, то поняла, что нахожусь рядом с морем! Я слышала гул прибоя. Я даже чувствовала колебание воздуха, когда волна с шумом накатывала на берег.

Берег!

Мне сразу же стало ясно, что я нахожусь в большой опасности. Если я действительно так близко к морю, как мне кажется, то недалеко и до скалистого обрыва. Неосторожный шаг мог стоить мне жизни!

В неприятном предчувствии я повернулась спиной к глухому рокоту бушующих волн и ощупала правой рукой землю перед собой. Затем испуганно одернула руку, когда камень из-под моих пальцев неожиданно выскользнул и куда-то покатился. Я в оцепенении затаила дыхание. Вскоре далеко внизу раздался тихий всплеск: камень шлепнулся в воду у берега. Я была на расстоянии шага от пропасти!

Трясясь от холода, я медленно поползла в обратную от обрыва сторону.

Как же я сюда попала?

Последнее, что я помнила, – это то, что я лежала в своей кровати и читала семейную хронику Трудоров. Во время чтения у меня то и дело закрывались глаза, но я заставляла себя читать дальше. В конце концов мне уже самой захотелось выяснить, действительно ли род Трудоров проклят.

Я с удивлением замерла, оставшись стоять на четвереньках. Сквозь рев прибоя можно было разобрать далекий ритмичный бой барабана.

Прислушиваясь, я встала на колени. Звук стал четче. Но совершенно невозможно было разобрать, откуда он доносится.

Я поднялась на ноги. Казалось, что барабанный бой раздается где-то совсем близко и в то же время неуловимо далеко. Мне представилось, что я словно катаюсь на карусели, которая вертится настолько быстро, что невозможно сказать, с какой стороны раздается музыка.

Я с ужасом поймала себя на мысли, что начинаю кружиться на одном месте под воздействием барабанного ритма. Мне стало страшно. Лицо покрылось потом от напряжения, и я еле сдерживала себя, чтобы не броситься в любую сторону, лишь бы оказаться подальше от этого барабанного стаккато.

Но это могло стать роковой ошибкой. Я уже не в силах уверенно сказать, где находится море, а где – спасительная земля. Любое неосторожное движение могло привести к падению со скалы и гибели.

Я в отчаянии прижала к ушам ладони и закричала изо всех сил, чтобы заглушить этот сводящий с ума бой барабанов. Я упала на колени, нагнулась к земле и кричала, как никогда в жизни, а мое тело тряслось от страха и холода. Мне все еще казалось хорошей идеей поддаться внутреннему импульсу и броситься бежать прочь.

* * *

Вдруг я увидела луч света, перестала кричать и подняла голову. Ослепленная, я смотрела на источник света, который, словно огромный гипнотизирующий глаз, висел надо мной.

Я подняла руку, чтобы прикрыть глаза, но луч света тут же переместился вниз к земле. В его рассеянном свете можно было разглядеть стройную фигуру молодой женщины, держащей в руке большой фонарь.

– Что с вами? – донесся до меня ее голос.

Я с облегчением осознала, что звук барабанов исчез; слышались только вой ветра и шум прибоя.

– Кто вы? – спросила я, до сих пор пребывая в тяжелом оцепенении, и медленно поднялась.

Женщина показала свободной рукой куда-то в темноту за спиной.

– Вообще-то я здесь живу, мой дом рядом, – пояснила она. – Меня зовут Алина Данбар.

Теперь я ее узнала. Ее роскошные рыжие волосы красиво сияли в свете фонаря. Она сняла с себя куртку и бросила ее мне.

– Наденьте, а не то вы так замерзнете насмерть!

Окоченевшими руками я натянула куртку. По крайней мере она немного защищает от ветра.

– Спасибо! – еле произнесла я, стуча зубами от холода.

Затем я протянула женщине руку и представилась.

– А еще я гостья замка Гэлли, – добавила я.

– Что вы делаете посреди ночи в таком виде на самом краю обрыва?

Я все-таки сильно замерзла. У меня даже не получилось пожать плечами:

– Было бы здорово, если бы я сама это знала.

– Пойдемте, – Алина махнула фонарем и повернулась боком, давая мне пройти вперед. – Вам нужно быстрее в дом, там тепло.

Заставлять меня не пришлось.

– Эта местность весьма опасна для лунатиков, – сухо заметила Алина, пока мы шли к дому. – Вы же могли сорваться со скалы, вы хоть понимаете это?

– Я не страдаю лунатизмом, – проворчала я.

Я с трудом переставляла заледеневшие ноги, чувствуя, как маленькие камешки впиваются в ступни.

– Вы не обязаны мне рассказывать, что вы делали посреди ночи на самом краю каменного обрыва, да еще так громко кричали, – сказала Алина с едким сарказмом в голосе. – Возможно, в здешних местах это вполне нормальное явление. Я живу здесь всего несколько недель. И за это время здесь уже произошел смертельный случай.

Я мрачно кивнула:

– Вы говорите о Роз Уотерс, да? Вы ее знали?

– Нет, я не поддерживаю никаких отношений с местными жителями. Я хочу, чтобы меня оставили в покое!

Тут я заметила смутное сияние впереди нас, в котором едва проступали силуэты деревьев. Вскоре мы оказались в окружении плотно разросшегося кустарника и дошли до небольшого каменного дома. Лампа над входом светила неприятным желтым светом, но маленький домик, издалека напоминавший обитель ведьмы, сейчас казался мне необычайно гостеприимным.

Входная дверь вела в большую комнату, которая, судя по всему, служила Алине и гостиной, и кухней, и столовой, и рабочим кабинетом. Окутавшее меня тепло было почти болезненным. В доме стоял аромат пряных трав и чая.

Алина подвела меня к печке и придвинула поближе кресло.

Я с благодарностью села, вытянула ноги, положила руки на колени и стала ждать, пока тепло не согреет окоченевшие конечности. Алина принесла шерстяное одеяло и чашку горячего чая. Затем она пододвинула стул и села напротив меня.

– Вам повезло, что меня сегодня ночью посетило вдохновение, – сказала она. – Мне захотелось немного прогуляться, прежде чем продолжить работу.

Она безрадостно рассмеялась.

– Я жутко испугалась, когда услышала в темноте ваш крик, – ее лицо быстро помрачнело. – Наверное, мне никогда в жизни не было так страшно. Но что-то меня заставило побежать посмотреть, что происходит. Найти вас в темноте было совсем нетрудно, ведь вы все время выли, как сирена!

Я наморщила лоб:

– Вы разве не слышали бой барабанов?

Алина странно посмотрела на меня.

– Барабанов? – спросила она и покачала головой. – Даже не знаю, о чем вы говорите. Никакого барабанного боя я не слышала.

Я уставилась на огонь. Мне до сих пор было непонятно, что же со мной произошло и как я оказалась на краю обрыва. Из моей комнаты в замке Гэлли попасть сюда не так-то просто. Я не могла себе представить, что такой сложный путь можно проделать во сне.

– Я очень благодарна вам, Алина, – сказала я. – Это был очень смелый поступок, несмотря на страх, выяснить, в чем дело.

Алина в смущении пожала плечами:

– Жаль, что я не смогла таким же образом помочь Роз Уотерс. Когда она упала со скалы, я спокойно спала. У меня тогда был творческий кризис, и по ночам я спала, а не работала, как сейчас.