Дурной ген - Кук Робин

Поднявшись на десять ступеней крыльца, он обернулся посмотреть на баскетбольную площадку. Как он и думал, там никто не играл из-за слишком раннего времени, лишь двое незнакомых парней отрабатывали бросок в прыжке. Не собирайся Джек провести время с детьми, он присоединился бы к ним, но сейчас занес велосипед в подъезд и добрался по лестнице до своей квартиры.

С пролета, ведущего к гостиной с кухней, Джек услышал спокойный голос Карен Хиггенс, специалиста по речевым нарушениям, с которой уже несколько раз встречался. Потом он увидел Эмму и Карен, которые перекусывали в столовой, пока Кейтлин готовила в кухне ужин детям. Чтобы никому не мешать, Джек обошел стол по широкой дуге и оказался в кухне. Кейтлин явно была рада его видеть.

— Как Лори? — шепотом, чтобы не потревожить Эмму и Карен, спросила она. Чувствовалось, что няня очень беспокоится. — Уже что-то выяснилось?

— Я говорил с хирургом, — так же тихо ответил Джек. — Операция прошла удачно, и Лори сейчас в послеоперационной палате. — Он не стал вдаваться в подробности, чтобы жена сама решила, чем захочет поделиться.

— Какое облегчение! — выдохнула Кейтлин.

Джек вытащил из холодильника минералку «Сан-Пеллегрино», достал из шкафчика стакан, налил себе доверху и качнул бутылкой в сторону Кейтлин. Та отрицательно покачала головой. Опершись спиной на длинный кухонный стол, Джек стал наблюдать за Эммой и Карен. Судя по всему, Карен включила еду в учебный процесс, с громадным терпением показывая пациентке жесты для обозначения сока и печенюшек. Джека особенно поразило, что Эмма очень внимательна и не сводит взгляда с учительницы. Несомненно, девочка развивается, делая успехи не только в области речи, но и в целом. Отрадное зрелище.

— Джей-Джей ведь обычно примерно в это время приходит? — по-прежнему шепотом спросил он у Кейтлин.

— Да, — ответила та. — Школьный автобус подвозит его на угол в районе четырех.

В кармане у Джека зажужжала трубка. Он поспешно полез за телефоном, и тот, конечно, застрял в кармане.

Когда экран наконец стал виден, Джека ждала радость. Пришло сообщение от жены: «Только что вернулась в палату. Будет удобно, позвони. Целую».

— От Лори, — прошептал он, обращаясь к Кейтлин, которая с улыбкой показала большой палец. Джек добавил: — Позвоню ей из кабинета.

По-прежнему стараясь не потревожить Эмму с Карен, он на цыпочках вышел из кухни и метнулся по коридору к себе в кабинет. Набрав Лори, он с огромным облегчением услышал ее голос, пусть и чуть хрипловатый.

— Как ты? — требовательно спросил Джек.

— Бывало и получше, — смогла ответить Лори. — Прости, что голос такой.

— Да ничего страшного, — заверил Джек. — Рад тебя слышать.

— Ты где? До сих пор неподалеку, в бюро?

— Нет, заскочил ненадолго домой повидаться с детьми, хотя Джуниор пока из школы не вернулся.

— А как Эмма?

— Все в порядке, — доложил Джек. — Надо отдать должное твоей матери: врачи, которых она подобрала, просто чудеса творят. Когда я наблюдал за Эммой, она учила обозначения для печенья и сока.

— Рада, что ты дома, — проговорила Лори. — Я уверена, что утром Джей-Джей переживал из-за моей операции, хоть и храбрился. Когда он вернется, не забудь убедить его, что все в порядке.

— Буду только рад. А как ты себя чувствуешь? Очень больно?

— С учетом всего, я чувствую себя просто здорово, — сказала Лори, — но не исключаю действие наркотиков. Я все это время на капельнице с обезболивающим. Сейчас тревожит разве что горло — похоже, из-за эндотрахеальной трубки, — но тоже не сильно и постепенно проходит. И еще малюсенький разрез на животе болит, если резко шевельнуться, закашляться или засмеяться. Но в остальном все хорошо. Представляешь, я даже проголодалась, хотя мне пока только жидкое можно.

— Твои слова — музыка для моих ушей, — заявил Джек. — Готова принять гостя?

— Конечно! Но если ты хочешь побыть с детьми, приходить не обязательно. У меня все хорошо, а будет еще лучше, когда разрешать поесть. И еще я собираюсь отдать должное снотворному, как советует доктор Картье.

— Я и в самом деле хочу тебя видеть, — возразил Джек. — Вот повидаюсь с Джуниором и быстро перехвачу чего-нибудь из еды, а потом сразу к тебе.

— Если ты точно решил прийти, можно попросить тебя об одолжении?

— Да, конечно. Ты что, ноутбук забыла?

— Нет, ноутбук при мне, — заверила Лори. — Я хочу попросить, чтобы ты поймал машину, а не ездил на велосипеде.

Удивленный внезапной просьбой жены, Джек помедлил, прежде чем дать ответ. Ему даже в голову не приходило, что пожелание может касаться его способа передвижения.

— Тебя правда это настолько беспокоит? — спросил он, морщась от одной мысли о том, как будет мыкаться в машине по пробкам в разгар часа пик.

— Меня всегда это беспокоит, — парировала Лори, — но сейчас особенно, потому что я застряла в больнице и совершенно не хочу, чтобы ты тоже оказался тут в качестве пациента, а дети остались совсем без родителей. Сделай это для меня, пожалуйста.

— Хорошо-хорошо, — заторопился Джек, которому меньше всего на свете хотелось злить Лори в ее нынешнем состоянии.

— Спасибо, — поблагодарила она, — одной тревогой меньше. А теперь скажи, как прошло вскрытие Арьи Николс и поговорил ли ты с Карлом Хендерсоном.

— Вскрытие прошло нормально, — ответил Джек, — нам помогал Марвин Флетчер, и он отметил, что этот случай — зеркальное отражение того, что случилось с Керой Якобсен. Отек легких совсем небольшой.

— Интересно, — сказала Лори. — Мне пришло в голову, что Кера Якобсен умерла очень быстро, а не той медленной смертью от подавления дыхательной функции, которая характерна для большинства фентаниловых передозировок.

— В точности то же самое я подумал про Арью Николс.

— Может быть, они брали наркотики в одном месте?

— Ну, похоже, мы с тобой на одной волне, потому что я тоже этого опасаюсь, — сообщил Джек. — Вполне вероятно, что у них был общий поставщик, раз уж они работали в одной организации. Я попросил Джона Девриза из токсикологии выяснить, не употребляли ли они один и тот же аналог фентанила. Очень надеюсь, что из медцентра на нас не обрушится лавина новых передозировок.

— И я тоже надеюсь. А теперь давай о веселом: во сколько тебя ждать?

— А почему ты спрашиваешь? — игриво поинтересовался Джек. — Думаешь, как втиснуть меня в поток посетителей?

Лори издала сдавленный смешок.

— Говорю же, смеяться больно, — пожаловалась она. — Но я рада, что ты опять ехидничаешь. Приятно слышать того самого Джека, которого я знаю и люблю.

— Ну, скажем, я буду примерно через час, — посерьезнел Джек. — Тебе что-нибудь принести?

— Приноси себя вместе со своими шуточками, вот и хватит. Забавно будет показать тебе палату, в которую меня поместили. Это просто верх роскоши.

— Уже предвкушаю, как ее увижу, — улыбнулся Джек. — Но в основном предвкушаю нашу с тобой встречу.

К четырем часам последняя запланированная в течение дня встреча закончилась. Вполне закономерно, что одним из сегодняшних мероприятий было совещание приемной комиссии программы «Интернатура патологоанатомии». Списки поступивших становились достоянием общественности ежегодно в третью пятницу марта: такова обычная практика для всех медицинских вузов США, включая и Нью-Йоркский университет. Оглашение списков становилось кульминацией громадной работы комитета, которому приходилось рассматривать многочисленные заявки, проводить собеседование с потенциальными интернами и расставлять их в порядке предпочтения.

Карл входил в комиссию в качестве главы кафедры. Поскольку всем уже стало известно о смерти стажерки последнего года обучения Арьи Николс, он воспользовался возможностью заявить, что ее вообще не стоило принимать. И чтобы избежать проблем, которые могут создать интерны вроде доктора Николс, комиссии необходимо уделять личности кандидатов на обучение не меньше внимания, чем полученным в медицинских институтах баллам зачетов и экзаменов.