Катерина Кириченко - Отстегните ремни

— А когда ты понял, что мы — не у… Саши?

— Когда? Да я дебил полный! Только когда зайца увидел, тогда и понял. Я готов был биться об заклад, что раньше его на диване в гостиной не было. А тут заехал в Веледниково за документами… Да неважно. Зашел в гостиную, и меня как молнией пронзило: сидит заяц этот среди подушек… Я кинулся наверх, в спальню. На минуту мне показалось, что я там увижу спящую Дашку… Или тебя… Но дом был, конечно, пустой… Вернулся вниз. Крутил зайца, все не понимал, как он тут оказался, и вдруг вижу — среди свалявшейся шерсти проглядывает что-то красное. Нитки какие-то. Прощупал. Под ними хруст типа бумажного. Разодрал нитки — а там записка с вашим адресом.

У меня почти вырвался стон облегчения! Не зря я, оказывается, рисковала, подкладывая посланца в тщательно охраняемый бандитами дом! Не зря попалась и пережила весь этот ужас, вплоть до духовки… Был толк! Иначе Макс не нашел бы Дашку! Не узнал бы никогда, что мы на свободе! И… И, возможно, не успел бы ко мне тогда, в бильярдную…

— А дальше? — попросила я.

Макс опять принялся рассказывать, как, обнаружив записку с адресом, немедленно вызвал туда свою службу безопасности, сам же, аж с неположенными ему мигалками, нарушая все возможные правила движения, понесся в этот чертов Староконюшенный.

— Я понятия не имел, давно ли заяц этот в Веледниково валяется… Я же не заезжал туда почти пять дней уже. Видеть этот дом не мог! Продам его к черту, когда все закончится! Думал: а если вас уже по тому адресу нет? Пропали? Поймал вас кто-то? Да мало ли, что вообще могло еще случиться?

Макс курил одну за другой и, избегая смотреть мне в глаза, рассказывал дальше. Когда он приехал, отчаянная Светлана не хотела его пускать, пока его голос не услышала через дверь и не заорала Дашка. И как он чуть не сошел с ума от счастья обнять дочь, которая и рассказала ему, сбивчиво, несвязно, обо всех наших с ней приключениях, и как жутко рыдала Светлана, и как никто не мог ему объяснить, куда я уехала и где теперь меня искать. Он не мог уехать, не дождавшись меня. А Светлана продолжала рыдать и утверждать, что со мной случилось несчастье, поскольку меня нет уже черт знает сколько, и я никогда не стала бы опаздывать, ведь я знаю, что ей к девяти утра на работу, а уже половина десятого. И тогда Макс принял решение ждать меня еще полчаса на Староконюшенном, но вместо меня туда неожиданно заявились Саша, Вика и Сашина охрана… И тут все окончательно стало на свои места, и, с помощью ребят Палыча удалось быстро вытащить из Саши, где я нахожусь. И вся бригада на четырех машинах немедленно рванула в их с Сашей офис, где в подвале, в оборудованной для охраны бильярдной, и нашли меня, уже без сознания, на полу у открытой духовки…

— А дальше? — спросила я.

— А дальше — ты пришла в себя, и я осознал, что никого убивать я не стану.

— А если бы я не пришла в себя?

— Солнышко, не задавай глупых вопросов. Ты же пришла в себя. Я лично этим занимался.

Я почему-то покраснела:

— Так с Дашкой все в порядке?

Макс бросил на меня короткий взгляд:

— Да. И все благодаря тебе. Даже несмотря на всю мою тупость, ты умудрилась сохранить мне ребенка. И не знаю, смогу ли я когда-нибудь…

Я покраснела и поспешила сменить тему:

— А что теперь с Сашей?

Макс устало вздохнул:

— Да ничего. Против него будет заведено уголовное дело. А уж адвокаты у меня хорошие, в этом я уверен.

— А… Вика?

— А Вика может забыть про ребенка… Такой матери незачем иметь детей. Дашка уезжает с няней жить в Лондон. Пойдет там в хорошую школу. Я все уже решил с этим. Вылетают прямо завтра. Я не могу больше ею рисковать.

— Как?! Уже прямо завтра?! Ты даже с ней не пообщаешься? Она так по тебе скучала! И я… даже с ней не успею попрощаться? Я думала, мы…

Макс резко перебил:

— Завтра — значит завтра. Я же сказал! Я никем не могу рисковать! Ты не понимаешь?

От резкого, грубого тона я вздрогнула. Что-то случилось. Не так должен вести себя Макс сейчас! Не так! Несмотря ни на какую усталость, не может он так бить кулаком по столу! Он избегает смотреть мне в глаза. Что-то недоговаривает… Какой теперь есть риск для Даши? Все же закончилось? Или мне просто хочется так думать?

Я заставляла себя задать самый важный вопрос и никак не могла решиться.

— Макс, — тихо произнесла я после длинной паузы. — А ты понял вообще, откуда Саша узнал адрес в Староконюшенном?

Макс улыбнулся:

— Ты ему сказала.

Вот почему он так холоден! Он знает о моем предательстве! Я ему омерзительна!

— Они сказали, что приведут мою маму. У нее, знаешь, голубые такие глаза, в морщинках… Она не выдержит, у нее сердце… Я бы не выдержала… — Мой голос начал как-то нелепо прыгать. — Макс! Я тебе не пара! Я — трусливая западная рохля! Истеричка! Изнеженная идиотка! Я не выдержала одной мысли про маму! Совершенно дохлая оказалась, плаксивая, нестойкая… Я тебя предала! Ты сможешь меня простить, Макс? Я еще и тупая к тому же! Я так протянула с зайцем, никак не могла придумать, как на тебя выйти. Я должна была раньше придумать подложить в твой дом зайца! Я приезжала туда! Честное слово! В Веледниково. А там были бандиты! Тебя не было!.. Ты еще что-то успеешь теперь сделать или… уже слишком поздно? Да? Слишком поздно? Скажи честно, ты поэтому такой?

Макс смотрел на меня, как будто не понимая, о чем я. Потом внезапно встал со стула, в два шага преодолел расстояние между нами, сгреб меня в охапку и крепко тряхнул.

— Ты просто сумасшедшая! Что ты несешь?! Истерику быстро прекратить! Ты самый стойкий оловянный солдатик из всех, что я знаю! Ты просто невероятно смело себя вела! Я потрясен! Без денег, документов… Никого толком не зная, одна, чужая в городе, в стране… О каком вообще предательстве ты тут несешь?! Да это я — мудак, что вел себя так глупо. Мне бы сразу догадаться, что вы не у этого ублюдка, и искать вас получше, а не бухать тут до потери пульса! А ты… Ты сделала больше, чем кто-то когда-либо для меня делал в жизни! Да я бы тебя вот так держал, и никуда от себя больше никогда!.. — Макс резко отпустил меня, устало провел рукой по лбу, откинул назад отросшую челку и вздохнул. — Да ладно. К черту!

Я потрясенно молчала. Придвинула стул. Не глядя, села, потянулась к бокалу с вином. Рука заметно дрожала. Черт! Сходя с ума бессонными ночами по чужим квартирам, моля всех на свете богов, ежечасно проверяя электронную почту… не так я представляла себе нашу встречу!

— То есть ты на меня не зол?

— Ты просто не понимаешь… Ты многого не знаешь…

Голос Макса стал совсем хриплым и тихим.

— Что я не знаю? Почему мне кажется, что ты… ну какой-то… другой?.. Ты просто очень устал? Или что-то хуже? Твой бизнес?.. Ты не ответил. Слишком поздно?

— Фигня, — Макс встрепенулся и улыбнулся мне, но улыбка опять вышла грустной. — Прорвемся, солнышко. Еще не через такое прорывались.

Мне страшно захотелось оказаться у него на коленях и изо всех сил его обнять, прижаться и, наконец, осознать, что все уже закончилось, и он рядом, и мне с ним жутко хорошо, но мне почему-то было стыдно делать первое движение, а сам Макс не проявлял никакой инициативы и только пристально смотрел на меня, не моргая, усталыми и серьезными глазами.

— Ты, наверное, очень хочешь спать? — спросила я.

— Нет. У меня много дел, я не собирался сегодня ложиться. И… Я хочу еще побыть с тобой. Я должен тебе объяснить одну вещь. Пойдем, я тебе кое-что покажу.

Взяв меня за руку, Макс повлек меня куда-то в недра его огромного жилища. Повернув, коридор привел нас в дальнюю часть квартиры, куда я днем не забредала, и уперся в элегантную винтовую лестницу. Откуда-то сверху падал еле заметный свет.

— Иди за мной, — сказал хозяин дома и, ловко забравшись на самый верх, стал нажимать какие-то светящиеся в темноте зеленые кнопки.

Кусок потолка, оказавшись стеклянным, беззвучно отъехал куда-то вбок, и резко пахнуло свежим воздухом. Поднявшись наверх, я поняла, что мы находимся на крыше.

— Тут у нас раньше такой бардак везде стоял, что мне удалось приватизировать чердак и кусочек крыши, — пояснил Макс, проходя вперед к каменному парапету на краю крыши. — Иди сюда, не бойся. Смотри, какая красотища!

Потрясенная неожиданностью, я прошла босиком по плитам, которыми был выложен пол, и встала рядом, облокотившись о еще хранящий дневное солнечное тепло камень невысокой ограды. Глубоко вдохнула сочный воздух летней ночи и посмотрела вниз.

Внизу, отражаясь своими огнями в плавно изгибающейся реке, сколько хватало взгляда, во все стороны простирался огромный город. Внезапно завороженная открывшимся видом, я почти не дышала, и на глаза опять почему-то стали наворачиваться слезы.

— Смотри, какое величие! Какая мощь! — тихо сказал Макс, глядя вдаль.

Я повернулась к нему, и у меня закружилась голова от его близости, от слегка хриплого бархата его голоса, от блестящих глаз, в которых отражались далекие огни. Что-то почувствовав, Макс, не оборачиваясь, накрыл рукой мою ладонь, лежавшую на парапете.