Похороненный дневник - Пулли Д. М.

Джаспер опять кивнул.

— Бежим. Начнем поскорее, чтобы завтрак не пропустить, — Уэйн ухватил младшего кузена за руку и оттащил подальше, пока дядя Лео не успел придумать им обоим более суровое наказание.

Уже позже, когда Уэйн направился к водяному насосу, Джаспер пробрался назад в хижину. Курятник наградил их обоих слоем грязной соломы и шальных перьев. Джаспер был липким от пота и вонял, как двадцать кур, но прежде, чем привести себя в порядок, ему предстояло еще кое-что сделать.

Книжечка приклеилась к коже. Едва прошмыгнув за занавесь их с кузеном спальни, он вытянул книжку из-за пояса штанов. Раскрыв, наскоро убедился, что ровные строчки на страницах не пострадали. Листы казались слегка влажными, но разобрать слова еще было можно. Засовывая книжицу под сложенные на дне чемодана кальсоны и россыпь свернутых носков, Джаспер молил Бога о том, чтобы вся чистая одежда не пропиталась запахом курятника.

Когда он сгреб все содержимое чемодана, прикрывая свое сокровище, на самом дне обнаружилось нечто странное. Детская Библия. Джаспер подобрал пухлый томик и с недоумением уставился на карамельно-розовое лицо младенца Иисуса: что заставило маму, собирая вещи, сунуть Библию в чемодан? В церковь они не ходили. И даже ни разу не раскрыли эту книгу! Всю его жизнь Библия простояла на полке без особой надобности, доказывая мамину правоту. «Все люди грешники, Джаспер, — улыбаясь, говорила она. — Но пока в твоем доме имеется Библия, никого это, похоже, не волнует».

Теперь он сам может так шутить.

— Джаспер! Что ты здесь делаешь? Ты весь чумазый! — вскрикнула тетя Вельма прямо над его затылком. — Смотри, заляпаешь такую славную Библию!

— Э… — крутнулся на пятках Джаспер, перекрывая тете обзор. — Я только хотел…

— Разве мама не положила тебе платков? — она указала племяннику на подтекающий нос и вынула чистую тряпицу из кармана на переднике. — Возьми.

— Ой, спасибо, — он взял у нее платок и вытер лицо, благодарный, что может спрятать смущение. — Как раз его искал.

По сравнению с мамой тетя Вельма выглядела старой и какой-то выцветшей. Ее волосы по большей части успели поседеть, на лице проступили морщины.

— Нам бы надо поговорить, Джаспер. — Удивительно, но с каждым сказанным словом тетины морщины делались все глубже. — Ты меня очень расстроил.

— Извините, — потупился Джаспер. — Но я не хотел убегать вот так. Просто…

— Перемены никому не даются легко, все мы это понимаем, однако если ты собираешься жить здесь, одной семьей с нами, необходимо доверять друг другу, ты согласен? — Тетя говорила негромко, но от этого скрытое в голосе недовольство пугало даже сильнее.

Джаспер кивнул, боясь поднять на нее глаза.

— Я не потерплю в своем доме секретов.

Он кивнул еще раз. При мысли о книжице, которую он забрал из сгоревшего дома, сердце Джаспера пустилось вскачь. Показывать книжечку тете ему совсем не хотелось. Старый мамин дневник был единственным, что у Джаспера еще оставалось, не считая дурацкой Библии для малышни. Не успела же тетя Вельма прознать про него! Или успела?

— Ничего не хочешь мне сказать? — с нажимом спросила она.

Ледяной взгляд голубых тетиных глаз пробурил Джаспера насквозь, и тесная спальня сомкнулась вокруг. Он покачал головой, уже догадываясь, что отпираться бессмысленно: тетя определенно что-то знала. Угол комода вдавился ему в спину.

— Ты в этом уверен? — не отступала тетя Вельма.

Джаспер обвел комнату потерянным взглядом. «Что ей может быть известно о мамином дневнике?» Открыл рот, чтобы что-то ответить, но слов не нашел. Теряя терпение, тетя Вельма начала притоптывать ногой, и Джаспер смущенно заерзал.

Выдохнув, тетя Вельма наклонилась и вытянула из-под кровати комок мокрых пижамных брюк.

— А теперь? Ничего не скажешь?

У Джаспера даже дыхание перехватило. Он напрочь забыл об утреннем происшествии и о том, что спрятал пижаму.

— Я… мне очень жаль.

— Грязного белья стыдиться не след, но я не выношу, когда мне врут. Понял?

Он кивнул.

Тетя Вельма присела перед ним на корточки и заговорила уже помягче:

— Про твое бельишко никто, кроме меня, знать не обязан, правильно? Я и не расскажу, но если оставить его в куче, оно потом не отстирается дочиста и будет плохо пахнуть.

Участие в ее голосе заставило Джаспера ощутить себя невыносимо маленьким. Какая-то часть его хотела обнять тетю за шею и разрыдаться. С другой стороны, ему хотелось ударить тетю кулаком. И он просто стоял там, не шевелясь.

— Если это повторится, ты просто дождись, когда все разойдутся после завтрака, и тогда мне расскажешь. Ясно?

Еще один хмурый кивок.

— Ну а теперь ступай, при…

В дверь хижины, топоча, вбежал Уэйн:

— Скорей! Салли упала в колодец!

— Что? — отдергивая занавеску, тетя Вельма чуть не сорвала ее вовсе.

— Кто такая Салли? — тут же забыв об унижении, спросил Джаспер.

— Наша лучшая дойная пеструха. Помчали! Нужно подвести трактор! — Уэйн развернулся и выбежал за дверь.

Джаспер пустился ему вслед мимо тети Вельмы, которая уже снимала дробовик со стены за дверью.

Когда ему удалось догнать кузена, тот уже успел оседлать большой отцовский трактор: зеленый «Джон Дир» модели «Би», на двадцать пять лошадиных сил. Одни задние колеса превосходили Уэйна в росте.

— Хватай ту веревку! — распорядился кузен, указывая Джасперу на бухту троса, висевшую на вбитом в стену крюке.

Пришлось подпрыгнуть, чтобы достать до веревки, но довольно быстро Джасперу удалось перекинуть тяжелое кольцо через плечо, подбежать к трактору сзади и вскочить на подножку.

— Что еще за «пеструха»?

— Корова, тупица. Держись крепче! — прокричал Уэйн, заглушая рев мотора.

Трактор рванул вперед по дорожке, тянувшейся мимо дома и курятника к колодцу на заднем дворе.

Дядя Лео стоял там, оживленно беседуя с соседом Полом Шелдоном, и не сводил глаз с большой дыры в земле. Уэйн подвел трактор поближе к ним и заглушил мотор. Оба мальчика соскочили с машины, чтобы присоединиться к мужчинам, и Джаспер чуть из штанов не выпрыгнул: земля под его ногами взорвалась вдруг оглушительным криком. Затем мычание повторилось, но его сменил мощный всхрап. Звучало даже похуже, чем визг Роя, теряющего яички. Салли вопила так, словно сам сатана заживо сдирал с нее шкуру.

Мистер Шелдон посветил фонарем в глубь колодца, и все четверо вытянули шеи, приглядываясь. Внизу их глазам предстали два копыта, хвост и длинная кровавая полоса на стене.

— И как, по-твоему, нам быть? — спросил мистер Шелдон у дяди Лео.

Лео улегся на живот и по самое плечо сунул руку в колодец.

— Чуток не дотянулся.

Поднявшись и выпрямившись, он вновь заглянул в колодец. Тот был фута три в диаметре, облицован бутом-плитняком. Большая круглая плита, служившая ему крышкой, лежала рядом с дырой. Кто-то забыл прикрыть ею колодец, догадался Джаспер. «Это не я!» — захотелось ему крикнуть.

— Если спрыгнуть, только протолкнешь ее глубже, — заметил мистер Шелдон и оценивающе присмотрелся к обоим мальчишкам. — Надо опустить туда кого-то из них.

Дядя Лео кивнул и повернулся к Джасперу:

— Ты самый легкий. Помнишь, я показывал, как завязать скользящий узел?

— Я… кажется, помню, — с трудом выдавил Джаспер.

— Покажи-ка, — протянув руку, дядя Лео передал Джасперу кусок веревки.

Из недр колодца послышался еще один коровий вопль, исполненный смертной муки.

Дрожащими пальцами Джаспер обернул веревочной петлей дядину руку, обвел вокруг концы и пропихнул под петлей, смастерив какое-то подобие удавки.

— Недурно, — удовлетворенно кивнул дядя, нагнулся и ухватил Джаспера за ногу чуть выше колена. — Тебе придется затянуть его над суставом, не то мы только кости ей растащим.