Похороненный дневник - Пулли Д. М.

Джаспер кивнул, соглашаясь.

— Она тебе что-то говорила?

— Нет, сэр. — Произнося эту ложь, Джаспер смотрел, не моргая, прямо в глаза отцу. — Ни слова.

— Хорошо, — отец кивнул и, хромая, двинулся в прихожую, чтобы выложить покупки.

Глядя ему вслед, Джаспер напомнил себе, что в свое время этот человек, кажется, при всем желании не смог бы найти овощную лавку. Сиделка из отца вышла довольно угрюмая, но он делал все, что было в его силах.

Джаспер снова повернулся к закрытой двери спальни. Приложился к ней лбом и услышал, как мама снова тихо плачет в комнате. Мальчик перебрал в уме все то, о чем собирался рассказать матери, — все, что накопилось за долгие месяцы ее отсутствия. Все то, что она пропустила. И выбрал фразу, произнести которую было больнее всего:

— Я прощаю тебя, мама.

Всхлипы по ту сторону двери стихли.

Он поцеловал свои пальцы и приложил к двери в надежде, что эти слова помогут ей исцелиться. Прочел молитву о том, чтобы она вернулась наконец домой. Со слезами на глазах, он повторил снова:

— Я прощаю тебя. У меня все хорошо. Ты тоже скоро поправишься. Все у нас будет просто замечательно. Мы будем одной семьей. Я обещаю. Никто больше не сможет разлучить нас.

Джаспер не знал, сбудется ли хоть что-то из сказанного, но это было не так уж важно. Мама заслуживала лучшего, чем скупая правда. Они оба заслуживали.

В конце следующей недели дядя Лео заехал проведать сестру, а затем отвез Джаспера погостить за город. Мальчик по-прежнему считал своим домом скорее дядину ферму, чем новое городское жилище, но теперь уже ничто здесь ему не принадлежало. Впрочем, как и прежде.

После обеда Джаспер направился к далекой рощице за задними полями, и его кузен Уэйн увязался за ним.

— Чего мы тут делаем? — наконец спросил Уэйн, когда они добрались до кольца обугленных камней, отмечавших границы старого фермерского дома. Заросший травами двор все еще испещряли участки голой земли, усыпанные пеплом и отчасти выгоревшей черепицей.

Джаспер не ответил. Он прочесывал землю под деревьями, пока не нашел довольно большой и крепкий сук. Потом переступил границу фундамента и добрел до места, где некогда начинались ступени на второй этаж. Кто тут? Начиная копать, он даже не потрудился отмахнуться от назойливого шепота.

Понаблюдав за ним с минуту, Уэйн тоже подобрал себе ветку и помогал Джасперу корчевать камни и выдергивать корни, пока вдвоем они не выкопали в земле яму размером с ведро. Только тогда Джаспер вытащил из кармана мамин дневник в потертом кожаном переплете.

— Та самая книжка? — поднял брови Уэйн, уже зная ответ.

Джаспер провел ладонью по изломанной коричневой коже. Он не расставался с дневником ни единого дня с той поры, как дядя вернул ему книжицу. Строчки внутри отвечали ему когда-то на все вопросы, рассказывали о маме. Помедлив немного, он уложил книжку на дно ямы и присыпал ее сверху горстью смешанной с пеплом земли. И еще одной горстью.

Когда яма была полностью засыпана и утрамбована, никто не смог бы догадаться, что где-то здесь погребена книжица. Джаспер впихнул кулаки в карманы и ощутил пустоту в том месте, где она прежде хранилась.

Уэйн повел рукой, указывая на крохотную могилу:

— Может, нам стоило бы что-то сказать?

Не сводя глаз с земли под ногами, Джаспер молча покачал головой.

— Как думаешь, она еще станет прежней?

Не желая откровенничать, Джаспер просто кивнул кузену. Он не знал, сможет ли мама поправиться. Сможет ли собрать себя по кусочкам. Сможет ли снова смеяться. Но сегодняшним утром, как раз перед тем, как он уехал на ферму, она улыбнулась Джасперу. Она погладила его по щеке и улыбнулась; на какой-то миг ее глаза стали такими же ясными и синими, как небо после грозы. Они напомнили Джасперу об утре после урагана, который разнес полштата, и о том, как яркое солнце заливало упавшие деревья, поваленные дома и пропитанную кровью землю — так, словно в мире воцарился наконец полный порядок.

Он мог только улыбнуться в ответ.

На создание истории про Джаспера меня вдохновили воспоминания моего отца о жизни на молочной ферме в Мичигане 1950-х годов. Голоса Леонарда Уильямса и Уэндела Лири были голосами, которые я совсем маленькой слышала за обеденным столом. Спасибо тебе, папа, за то, что ты милостиво одолжил мне эпизоды собственной жизни. Надеюсь, этот роман воздает должное твоим рассказам. Стоит отметить, шутку про «Талли-Хо!» мой папа рассказывает куда удачнее.

Благодарю своего мужа за то, что он поддерживал меня на протяжении всего этого большого приключения, какие бы повороты ни ждали нас на пути. Ты прочел все наброски книги, великое множество, от начала и до конца, и ни разу не дрогнул в своей поддержке. Я бы не стала писательницей, если бы не твое бесконечное терпение, неизменные советы и огромная любовь.

Благодарю двух своих сыновей за то, что они растолковали мне внутреннее устройство сознания маленьких мальчиков. Я смотрела, как вы вместе играете, и деретесь, и подрастаете; этот опыт сделал Джаспера и Уэйна живыми. Спасибо, ребята, что не спалили наш дом, пока мама занималась сочинительством!

Благодарю Андрею Харст, своего литературного агента: она нашла для этой истории пристанище и помогала мне одолевать трудности нового этапа моей карьеры. Спасибо вам, Джоди Уоршау, Кьерси Эгердаль, Фэйт Блэк Росс и все мои друзья в «Лейк-Юнион» и «Томас-энд-Мерсер» — за то, что впустили «Дневник» в этот большой мир.

И наконец, я хотела бы поблагодарить все мое большое семейство, друзей и читателей — за великодушное отношение и помощь. В любой книге нет ни жизни, ни смысла, пока какой-нибудь замечательный человек не откроет ее.

Роман «Похороненный дневник» написан в жанре исторической прозы, и поэтому в нем упоминаются подлинные события и реалии, служащие фоном для выдуманной мною истории. Ниже следует список действительных событий и мест, позволивших вписать это сочнинение в исторический контекст:

Акт Боггса — федеральный закон, принятый в 1951 г. и увеличивший сроки тюремного заключения за незаконный сбыт и хранение наркотических веществ.

Бартчвилль, штат Мичиган — небольшой городок, расположенный к северу от Порт-Гурона, на берегу озера Гурон.

Закон «Об особо тяжких преступлениях» — принятый в 1885 г. закон, наделивший федеральное правительство Соединенных Штатов исключительными полномочиями расследовать тяжкие преступления, совершенные на землях коренных народов Америки, что лишило индейские племена немалой доли их суверенитета и независимости в вопросах охраны правопорядка.

Сухой закон — в январе 1920 г. Конгресс принял так называемый «Акт Волстеда», который ввел в действие Восемнадцатую поправку к Конституции США и тем самым наложил запрет на продажу и употребление «пьянящих напитков». С этого момента начала свой отсчет эпоха Сухого закона. В декабре 1933 г. Двадцать первая поправка отменила Восемнадцатую, положив этой эпохе конец.

Сухой закон в индейских резервациях — в 1832 г. конгресс принял закон, запрещавший продажу и употребление алкоголя на территории резерваций. Этот федеральный закон был отменен лишь в 1953 г., вернув коренным народам право самим ограничивать на своих территориях оборот алкогольной продукции. Тем не менее многие резервации не сняли запрет на употребление алкоголя и по сей день.

«Талли-Хо» — придорожная таверна на окраине Бартчвилля.

Торнадо «Флинт-Бичер» — крупнейший торнадо в истории США; в понедельник 8 июня 1953 г. сразу несколько торнадо обрушились на землю в центральной части штата Мичиган. Сообщалось о 116 погибших, 844 пострадавших и о многомиллионных разрушениях.