Лев Пучков - Джихад по-Русски

— Мой сын… Люди Руслана… Они его ищут… Он убежал… — бессвязно бормотала Ирина, с трудом подбирая слова для перевода и отсутствующим взором глядя на пятачок с зинданами. — Руслан сказал… уже, наверно, нашли… скоро приведут, сказал…

— Шустрый твой сын, — неодобрительно покачал головой Абу. — Ну ничего. Пошли кушать — у нас еще есть время.

Застолье было оживленным — встречающие и люди Беслана громко разговаривали, сам Беслан часто обращался к Абу, желая напоследок решить все проблемные вопросы. Ирина рассеянно переводила, пытаясь сосредоточиться. Спутанные мысли клубились в голове, не желая собираться в стройную концепцию, которая могла бы разрешить ситуацию. Приведут… Если приведут, он не в военной одежде… Сказать Абу, что переодели… Внешне вполне сойдет за солдата… Если приведут, а Руслан не захочет отдать… Абу, несомненно, большой человек здесь… Какие указания получил Руслан насчет Сергея? А ведь наверняка не захочет отдать! А если не найдут? А найдут — затравят собаками… Или пристрелят… Или в пропасть свалится… Господи, да это прямо-таки полоса какого-то фатального невезения! Сидел себе спокойно и вдруг за сутки до ее приезда…

За беседой время пролетело незаметно — Ирине показалось, что они только сели. Когда вышли из командирского домика, оказалось, что над горами давно нависает гуталиновая ночь.

— Все, нам пора уезжать, — сказал Абу, постучав пальцем по циферблату часов. — Сожалею, но больше ждать мы не можем.

Ирина беспомощно оглянулась по сторонам. Работали на холостых оборотах моторы, люди рассаживались по машинам, Беслан и хозяин лагеря мялись рядом, собираясь на прощание обняться с арабом.

— Ты обещал мне помочь, — хрипло пробормотала Ирина, прижимаясь к арабу и хватая его за руку. — Ты обещал… обещал, что…

— Я бы забрал твоего сына, если бы он был здесь, — недовольным голосом сказал Абу. — Но его нет. Что я могу сделать? Садись в машину, мы уезжаем.

— Давай подождем еще немного! — взмолилась Ирина, крепче прижимаясь к арабу и стараясь заглянуть в его глаза, невидимые в ночной мгле, беспорядочно рассеченной на части слепящим светом фар. — Пожалуйста я очень прошу!!! Я все сделаю для тебя, все, что хочешь… господин.

— Твой сын сам решил свою судьбу, — Абу с силой стряхнул Иринину руку и отстранился. — Он мужчина, сам принимает решения. А ждать мы не можем. Если мы не успеем в назначенное время к точке перехода, наш че-; ловек уйдет. Тогда придется ползать вдоль границы по тропам, рискуя нарваться на пули пограничников, а потом двадцать километров тащиться пешком до Гурд-жани. Садись в машину, я сказал, не устраивай здесь спектакль!

— Ты обещал! — отчаянно крикнула Ирина, потрясая (укатъши кулачками перед лицом араба. — Ты не выполняешь своего обещания! Ты не мужчина! — и, обернувшись к стоявшим рядом горцам, зачем-то продублировала по-русски:

— Он не мужик! Он не держит своего слова!

— Беслан с хозяином лагеря удивленно переглянулись — что себe позволяет эта кяфирка? Кем она себя возомнила?

— Я в последний раз обращаюсь к тебе, женщина, — с Холодным бешенством произнес Абу. — Если едешь со мной — садись в машину. Если нет — я тебя оставлю здесь. Жди своего сына. Больше я ни минуты здесь не…

Договорить он не успел — не помня себя от ярости, Ирина завизжала, выдернула из кармана свой крохотный столовый ножик, приправленный маяком, и бросилась на супостата, норовя ударить его лезвием в лицо.

Беслан с «хозяином гор» рукой не успели шевельнуть — настолько неожиданным был этот отчаянный поступок женщины. Впрочем, вмешательство не требовалось — Абу сам был в состоянии о себе позаботиться. Ловко перехватив руку Женщины, он отобрал ножик, сунул его в свой нагрудный карман и злобно прошипел в лицо Ирине:

— А теперь ты решила свою судьбу, сумасшедшая! Я дарю тебя Руслану — он очень хорошо меня угощал! Спасибо за все, мне с тобой было хорошо…

С этими словами Абу сильно толкнул Ирину в сторону «хозяина гор», показал жестами — забирай, твое! — и, торопливо обнявшись с Бесланом, пошел к машине.

Руслан оказался понятливым. Радостно крякнув, он схватил Ирину в охапку, прижал к себе и сообщил, жарко дыша в ухо чесночной вонью:

— Вот так, дэвущк! Тэпэр ти — мой…

Прикопав трупы, санитары ЗОНЫ взяли Сергея под белы рученьки и вернулись к месту дневки. Ситуация резко изменилась — внезапное появление юноши разом решало массу проблем и позволяло начать действовать немедленно.

Полковник цвел и пах. Плотно пообщавшись с удачливым беглецом, он несколько минут улыбчиво щурился вдаль — видимо, заприметил где-то над горами лохматый розовый призрак своей шпионской мечты. Антон терпеливо наблюдал за шефом, не мешая грезить — полковник вел себя хорошо, сказал, что они прибыли сюда по просьбе матери Сергея исключительно для вызволения юноши из плена и теперь, стало быть, все его проблемы позади. Про суровую участь, которой подверглась Ирина, ни слова. Все правильно. Зачем травмировать и без того пребывавшего в неуравновешенном состоянии мальчишку?

— Остаешься на охране транспорта, — сказал юноше полковник, дав остальным команду собираться для дальней пешей прогулки с полной выкладкой. — Мы пойдем разведывать маршрут. От машин — ни шагу. Доктор сейчас тебе сделает антистрессовую инъекцию, — и подмигнул Барину:

— Два кубика фенобарбитала…

Подобравшись к лагерю Умаева на дальность прямой видимости, выбрали удобную позицию и принялись работать. Шведов с Антоном возились с картой, изучая особенности местности. Север, Сало и Джо наобум щупали своими «кенвудами» эфир, стремясь выйти на вражьи частоты, Мо и Барин попеременно лупились в бинокли на подернутый легкой дымкой перевал, пытаясь «расколупать» систему охраны и обороны.

До закатных сумерек успели сделать все, что задумали. Обнаружили частоту, на которой перевальный пост общался с лагерем, от греха подальше выбрали для себя две фиксированные цифры в противоположном конце диапазона. На случай непредвиденных осложнений подобрали визуально две снайперские позиции неподалеку от лагеря — метрах в двухстах от жилого сектора, за дорогой. Позиции располагались не очень удобно, несколько ниже лагеря, но, по расчетам Антона, в ночное время с них будет просматриваться как на ладони весь пятак у зинданов и площадка перед домиками. Выбрали также дополнительный пункт наблюдения в пятистах метрах от жилого сектора лагеря, на который можно будет перебраться с наступлением темноты. Руководствуясь опытом прошлых операций, «набили» на карте пеший маршрут в обход перевала, предусматривающий резервный отрезок в десять километров до самой грузинской границы — опять же на случай непредвиденных обстоятельств. Вариант с возможным использованием транспорта, как и Предполагалось ранее, пришлось сразу же оставить.

— Да, никак не получится тут на машинке. Кое-кому придется сегодня изрядно поработать ножками, — сочувствующе заметил полковник и тут же бессовестно порадовался:

— Хорошо нам, старым пердунам! Сиди себе наблюдай да ЦУ рассылай по инстанции…

Антон отвечать не счел нужным — только недовольно дернул бровью и поморщился. Полковник, пребывая в состоянии некоторой приподнятости духа, вызванном личным участием в силовой части акции и обманчивым предчувствием скорой удачи, маразматически озвучивал прописные истины. В этих местах при любом раскладе и самой фантастической проходимости техники можно прокатиться только через перевал — об этом, как говорит Ахмед, каждая кавказская овчарка знает. В противном случае Руслан Умаев здесь бы не сидел…

Полюбовавшись поочередным прибытием в лагерь встречающих эмиссара «грузин» и эскорта Беслана, Антон дождался полноценных тягучих сумерек (его любимое время для всякого рода пакостей) и во главе своего маленького отряда двинулся по «набитому» маршруту в обход перевала. Шведов остался на месте, с тем чтобы, когда окончательно стемнеет, перебраться на дополнительную наблюдательную позицию, откуда посредством двенадцатикратного бинокля можно контролировать ситуацию в лагере и координировать действия засадной группы.

По валунам ноги ломали недолго. Едва перевал остался в километре за спиной, выбрались на дорогу и нагло припустили с маршевой скоростью, наверстывая упущенное время и высматривая удобное местечко для засады. Как это ни странно для столь бардачного ландшафта, изобилующего нагромождением многочисленных природных укрытий, изгибов и впадин, такое занятное местечко обнаружилось отнюдь не сразу, а чуть ли не в пяти километрах от перевала: Антон уже начал беспокоиться, что придется брать араба в лобовую атаку либо экстренно окапываться.

— Это оно самое, — компетентно заявил Джо, издали заприметив в ночной прибор заметное сужение дороги, за которым сразу же следовала небольшая петля, огибавшая рощицу невесть как сюда забравшихся низеньких деревьев. — Лучше не придумаешь! Пили дерево, вали поперек дороги и мочи всех подряд…