Нонна Ананиева - Жандармский дворик

– Ой, смотрите, змея ползёт! – взвизгнула Икара.

– Где?

– Вон там!

Змеи никто, кроме Икары, не увидел, но из-за деревьев вышел бегемот. Огромный, жирный, с маленькими глазками и на толстых ногах.

– Он нас не видит. Мы же прозрачные, не бойся, – сказал Генрих, а сам боялся точно так же, как сестра.

– Мы, наверное, в Африке. Дома точно никто не поверит, – решила Икара.

– Тебе скорее поверят, что ты была в Африке, чем на корабле инопланетян, который находится за Луной, – Лёша не мог отвести глаз от бегемота. Какой же он большой!

– И что ты путешествовала во времени на прозрачной машине, – добавил Генрих. – Смотрите, у бегемота такие маленькие ушки! – он тоже на него смотрел.

– Ну да. Но самое главное, тебе никто не поверит про Рару. Настоящий человек из космоса, живой и умный. Представляете, меня училка спросит, ну наша, Елена Ивановна, живёт ли кто-нибудь на других планетах? – Икара вспомнила школу первый раз за всё это время.

– И что ты ей ответишь? Да, живут. Вот я знаю одного в зелёном костюмчике с большими глазами. Его зовут так-то и так-то, – передразнил её Генрих.

– Это будет похлеще, чем я на английском ей стихотворение расскажу. Или даже целых два, – решил Лёша.

– Видишь, Лёшка даже стихи не может прочитать. А ты собралась про Рару рассказывать.

– Интересно, а почему так? Почему правду-то нельзя? – спросила Икара.

– Я давно об этом думаю. Главное, не мне влетит, а отцу. Он-то тут причём? Я сам не пойму, откуда я этот английский знаю. Машка мне каждый день напоминает, чтобы я что-нибудь не ляпнул в школе. Интересно, что они там все делают сейчас? Наверное, ищут нас с милицией.

Рару зашевелился.

– Мы на острове. Тут людей нет. Сейчас ваше время – то, в котором я вас забрал с Земли.

– И что нам с этим всем делать? – спросил Генрих.

Бегемот резко пошёл навстречу.

– Ой, он нас сейчас затопчет! – закричала Икара. – Рару, может, мы куда-нибудь отлетим?! Смотрите, он сюда идёт!

– Кирди не работает. Нам придётся из неё выйти. Я попрошу отца прислать нам другую, а эту надо отправить обратно, чтобы она никому случайно не досталась. Через какое-то время она перестанет быть прозрачной. Надо быстро из неё выходить!

– Куда? Наружу? К бегемоту? – не переставала Икара.

– Животные – это не проблема. Не бойтесь, – Рару открыл одной кнопкой дверцы кирди, и все вышли. Он поднял правую руку: бегемот остановился.

– Он говорит, чтобы мы не боялись. Он обсудит это со всеми на острове. Если мы не будем нарушать законы, нас никто не тронет. Он спрашивает, чем он может нам помочь? – сказал Рару.

– Спроси его, не видел ли он здесь каких-нибудь фиолетовых человечков? – обратился Генрих к Рару.

– Они на другой стороне острова. Я тебя слышу так же хорошо, как и твоего друга, – ответил бегемот.

Лёша и Икара тоже услышали, что он сказал. Это были не слова, а смысл. Они поняли, что он сказал, но не словами, а как-то по-другому.

– Скажи, бегемотик, а ты знаешь, что они там делают? И сколько их? – Икара перестала его бояться.

– Больше, чем вас.

После этого он наклонил голову и как-то задом попятился в лес.

– Нам предстоит с ними встретиться. Диск у них. Но они ничего не могут сами прочитать. Среди фиолетовых никогда не было настоящих царей. Им нужен Лёша, – заключил Рару.

– Лёша? – хором и в голос удивились Генрих и Икара.

– Да. Наш Лёша, – подтвердил он свой вывод.

– Я, знаете, что не пойму, – задумчиво произнёс бывший наследник престола, – может, я и был царевичем, но сейчас-то у меня совсем другое тело. Как с этим-то быть?

– Это не важно. Ты и есть ты, независимо от того, в каком ты сейчас теле.

– Но дома в этом никак нельзя было признаваться.

– Теперь ты начал, – остановила его Икара. – Если бы всё можно было объяснить, мы бы вообще не рождались.

– О! – удивился Рару и добавил, обращаясь к Икаре: – мне начинается нравиться твой ход мыслей.

Лёша вроде тоже согласился, но до конца не понял.

– Если мы отберём у них диск, то мы спасём мой корабль от сил зла. Но это ещё не всё. Мы будем знать, что начертано в судьбе Земли. И самое главное, мой народ никогда не даст в обиду человечество. На Землю больше никогда не упадёт ни один метеорит, мы уведём от вашей планеты все страшные космические опасности.

– А война с немцами? Мы сможем сделать так, чтобы её не было? – спросил Генрих.

– Ты знаешь… – Рару задумался, – я слышал, что война всё-таки будет. Весь ваш двадцатый век будут происходить войны. Тут дело не только в космосе, а в самом человеке. За человечество надо продолжать бороться. Я знаю, мой отец сделает всё, чтобы помочь освободить человечество от зла. Нам это нужно так же, как вам. Вы, – он сделал паузу, и все поняли, что сейчас он скажет самое главное, – вы – наша надежда!

Почему-то им троим стало понятно, что дома, на Земле, действительно не всё в порядке. Они это понимали не словами, а каким-то внутренним чутьём. Лёша вспомнил нищих у церкви в Лефортово, вспомнил войну, когда он был царевичем, вспомнил лазареты и, конечно, этот страшный Ипатьевский дом, свою болезнь и расстрел.

Икара взяла брата за руку. У неё с ним были свои воспоминания – о той далёкой Германии, из которой её родители были вынуждены бежать. О бабушке Берте, которую они больше никогда не увидят. А тут Рару ещё сказал, что будет война с немцами. Разве ему можно не верить?

– Так давайте отберём этот диск, Рару! Скажи, что нам делать, – сказала решительно Икара.

– Они знают, что мы здесь. Они где-то рядом. Возможно, они следят за нами. Нам надо прекратить так много разговаривать, даже телепатически, потому что они всегда смогут подстроиться. Это для них несложно, – он подумал немного, потом сказал твёрдым голосом: – так, залезаем обратно в кирди, там ещё работает непроницаемость. Решаем, что делать, и я отправляю её отцу. Это немного нарушает условия, по которым я должен победить, но другого выхода нет.

– В смысле? – спросил Генрих.

– Я не должен просить помощи, – он опять замер секунд на двадцать.

– А с кем ты всё время связываешься? Тебе же кто-то помогает?

– Не совсем так, – ответил Рару.

Все послушно залезли обратно в кирди.

– Послушайте, жуки явятся к нам, чтобы Лёша взял в руки диск и направил его на Солнце. Если Солнце согласится, оно включит контакт. Мы все должны будем что-то увидеть или прочитать. Можно будет спросить или даже попросить. Жуки придумают какую-нибудь гадость, чтобы заставить Лёшу просить за них.

– Я не буду этого делать! – жёстко сказал Лёша.

– Ты думаешь, они не знают, что ты не хочешь говорить для них? Ты слышал когда-нибудь о коварстве зла, о том, что оно может прикинуться самым добрым и красивым человеком, который тебе хочет счастья, а на самом деле он каждый день делает какую-нибудь гадость за твоей спиной и борется за твою душу? Заставляет тебя обманывать, лениться, объедаться, тратить время на глупости, грубить, мучить животных.

– Это зло заставляло меня страдать, когда я был царевичем? Разве я был в чём-то виноват?

– Оно мстит всему человечеству, оно не очень разбирается, кто что заслуживает. Оно не хочет проиграть в эксперименте. А добро вот выбирает. У добра трудно получить награду. Добро само награда.

– Рару, а ты откуда это знаешь? У вас разве тоже так? Когда сделаешь что-то хорошее – радуешься, а когда сделаешь плохое, даже если об этом никто не знает, тебе так тяжело на душе, что лучше прощения попросить, – вздохнула Икара.

– Рару, давай по существу, а то не успеешь всё сказать: или кирди окончательно сломается, или жуки придут, – заволновался Генрих.

И Рару стал рассказывать свой план.

Рару задумал этот план очень давно, примерно с самого того момента, когда отец сказал ему, что диск на Земле похитили испанцы. Сначала они обманули, а потом убили жрецов, которые его охраняли. Заветный футляр очень трудно было разыскать. Дело в том, что камень, из которого сделан футляр, обладал одной необыкновенной особенностью – его невозможно было найти всеми теми методами и способами, которыми пользовались на корабле Рару. Никакие просвечивания, волновые прочёсывания районов Земли по всем траекториям времени, засылка скрытых агентов в предполагаемые места результатов не приносили.

Старый враг отца, Гор, всегда тяготевший к чёрным силам и к тому, чтобы уничтожить людей и завладеть Землёй, становился известным. Он начал организовывать специальные лагеря для своих сторонников на корабле. Собирал туда всех, особенно тех, у кого были проблемы с отцом Рару – Энкаолом. Все недовольные властолюбцы или просто бездельники и лентяи, все неудачники и любители чужой энергии, которые были не согласны с Энкаолом, потянулись к Гору. Ему удалось перетянуть на свою сторону даже некоторых близких Энкаола, тех, с которыми он руководил кораблём после взрыва их планеты, с самых первых лет.