Тони Эбботт - Битва начинается

Я ударил по струнам, словно это была гитара, а я по меньшей мере рокер на концерте. Звуки задрожали и эхом отразились от бронзовой башни.

Мирмидоняне продолжали наступать, словно ужасная стальная машина для убийств.

— Они не слышат! — в отчаянии застонал Джон. — Их шлемы слишком толстые! Или их мозги! Давайте спрячемся в башне!

Мы развернулись и бегом бросились ко входу, но не тут-то было! Башню со всех сторон окружала расщелина, которую прежде мы не смогли разглядеть. Она была слишком глубокой и широкой, чтобы перепрыгнуть.

— Не может быть! — чуть не заплакала Сидни.

Бух! Мирмидоняне продолжали наступать.

— Мы в западне! — заныл Джон. — Мы все здесь умрем! И Дана тоже! Всему конец! Я не хочу…

— Цыц! — Сидни уже листала книгу. — Есть миф о том, как во время мора погибли все жители Фесалии. Увидев муравьев, бегущих по дереву, царь вымолил у Зевса столько же новых людей, сколько ползало муравьев.

— Нам-то что до этого, если мы скоро умрем? — в панике завопил Джон.

— Слушай! Зевс превратил муравьев в воинов. Царь назвал их мирмидонянами, потому что по-гречески «мирмекс» — муравей. Воины на самом деле — люди-муравьи!

— Люди-муравьи? — удивился Джон. Он повернулся к наступающему войску и закричал: — А ну, пошли вон, назад в свой муравейник!

Джон весь в этом! Но у меня родилась идея.

Бух! Мирмидоняне сделали еще шаг по направлению к нам.

Если сами солдаты глухи к действию лиры, то, может быть, стоит попробовать повлиять на муравейник? Воины приближались, а я снова и снова ударял по струнам, пытаясь найти нужную комбинацию звуков. Третья струна зазвучала до странного глухо, но внезапно муравейник позади войска задрожал… Я ударял по струне снова и снова, пока пласты грязи не начали скользить вниз, увлекая за собой еще больше грязи. И вдруг я понял, что происходит — грязевая лавина! Буквально за секунду на моих глазах вырос гигантский ком, который понесся на мирмидонян с бешеной скоростью.

— Спасайся! — закричал Джон.

Врезавшись в армию, ком разбросал воинов, словно кегли в боулинге. Они летели в разные стороны, беспомощные против силы такого масштаба. Грязевой шар докатился до подножия башни и, разбившись на мелкие куски, заполнил собой расщелину.

— Это наш мост! — завопил я, бросаясь вперед.

Перегруппировавшись, несколько воинов последовали за нами. Мы карабкались по грязи, оскальзываясь и падая, норовя оказаться в руках у монстров или под их секирами. Снова заиграв на лире, я заставил двери бронзовой башни открыться. Сделав последнее усилие и преодолев наконец вязкий ком, мы влетели внутрь.

— Музыка — вот лучшее оружие! — обрадовался Джон.

— Да, только они все прибывают, — Сидни указала на неутомимых мирмидонян, которые карабкались к основанию башни вслед за нами. — Закрой двери! — завопила Сид.

Но в том момент, как мы захлопнули тяжелые бронзовые двери, опустив массивный засов, башня затряслась под ударами муравьиного войска. В мгновение ока одна из дверей была выбита и отлетела в середину залы.

— Джон, помоги мне! Надо заблокировать двери! — закричала Сидни. — А ты, Оуэн, беги на поиски Даны!

Я огляделся. Позади меня шла спиралью лестница.

— Давай же! — поторопил меня Джон. — Мы долго не продержимся!

Я взбежал вверх по лестнице так быстро, как мог, и оказался на верхушке башни. К счастью, меня со всех сторон защищали бастионы. Небо над головой было иссиня-черным, готовым обрушиться в любую минуту. Оглядевшись, я увидел, что в самом центре площадки находилась тюрьма… изо льда. Ледяной куб, в котором… Сердце упало, я чуть не задохнулся от ужаса. Дана, не шевелясь, стояла, замурованная в толщу льда. Моя подруга Дана! Насильно заточенная в загробный мир! У меня тряслись руки и предательски подкашивались ноги, превратившись в желе. Дана была одета в серебристую тогу, а ее глаза оставались закрытыми, так как если бы она спала или…

— Дана? — позвал я. — Пожалуйста… Дана… очнись!

Подруга молчала. Вместо нее мне ответил кто-то другой.

— Еще никто не проходил мимо Аргуса, стража всех вновь прибывших!

Отвратительное чудовище вылезло из-за ледяного куба. Внешне он напоминал собой человека с массивными руками и ногами, только с головы до ног его покрывали… глаза. Я сразу догадался, что их ровно сто штук. Загадка, загаданная валькириями, отгадана. Последний кусочек пазла найден! Глаза завращались в разные стороны, пока не сфокусировались на мне.

Сердце, казалось, затягивает куда-то вниз, ниже пяток, словно черный песок в цилиндрах часов. Я один на один с монстром — и больше никого! Никто не придет на помощь, не подскажет. А что, если я не справлюсь? Дана останется в царстве мертвых навсегда? Что станет со всеми нами? Нас постигнет участь бесплотных душ, прислужников Аида?

— Я уже видел тебя, — медленно произнес я. — Когда Дану похитили…

— А я видел тебя сто раз, мальчишка, — Аргус незаметно придвинулся ближе. Дыра, которая должна была быть ртом, изрыгала вязкую грязь, видимо, слюну чудовища. Смрадное дыхание сбивало с ног. — Приготовься, смертный…

— Ты! Урод! — Я ударил по струнам, но это не произвело желаемого действия на монстра. Аргус лишь засмеялся.

— Твоя жалкая музыка лишь щекочет меня! — прогрохотал он. — Готовься к мукам, заморыш! Никто не остановит моего Темного Повелителя!

Темного Повелителя? О ком он говорит? У меня не было ни секунды, чтобы задуматься о словах стоглазого стража. Аргус подползал, весь сочась вязкой слизью. Внезапно я вспомнил один из мифов, который читал, когда был совсем маленьким. Монстра нельзя победить силой, но можно усыпить.

Я принялся медленно перебирать струны — полилась тихая мелодичная музыка:

— Спи, спи…

— Что??? Нет! Нет! — Чудовище заревело, вытягивая вперед руки. Но с новыми трелями лиры глаза монстра начали закрываться. Веки смыкались, они тонули в слизи и грязи, делаясь неразличимыми. Наконец Аргус уснул. Не медля ни секунды, я с силой ударил по лире — громко, как только мог. Ледяная тюрьма треснула, взорвавшись миллионами маленьких кристаллов. Но Дана продолжала стоять, недвижимая, холодная, мертвая. Изморозь покрывала ее прежде розовые щеки, делая их серебристыми. Я уже было подумал, что пришел слишком поздно. Она выглядела такой бледной, такой холодной и неживой.

Я коснулся руки подруги:

— Дана, пожалуйста, сейчас мы пойдем домой…

Внезапно я услышал позади себя звуки ударов — звенела бронза. Крик. Еще один. Закованные в броню ноги били по ступеням, как град. Лестница тряслась от тяжелых нечеловеческих шагов.

— Оуэн! Оуэн! — Это кричала Сидни.

В это мгновение Дана открыла глаза.

— Дана? — прошептал я. Она потянула воздух, закашлявшись. — Скажи же что-нибудь! Прошу!

Губы подруги приоткрылись:

— Оуэн… сзади, — еле слышно произнесла она.

Я обернулся, и в этот момент огромный мирмидонянин ударил меня так, что я отлетел в сторону. Лира со звоном упала на бронзовый пол.

Я сильно ударился, но сумел вовремя собраться и, крутанувшись, схватил лиру. В голове звенело. Краем глаза я увидел, что Сидни и Джон вступили в неравный бой с мирмидонянином, который мгновением ранее отшвырнул меня. Им обоим пришлось вцепиться ему в ногу, чтобы остановить человека-муравья. Ноги размером с колонны позволяли воинам передвигаться необычайно быстро. Но тут произошло неожиданное. Мирмидонянин, не заметив спящего Аргуса, случайно на него наступил. Поскользнувшись на слизи монстра… воин перелетел через стену и низвергнулся с высоты башни. Стоглазый страж тут же проснулся с диким ревом. Вот чудненько!

— Сразитесь со мной, смертные! — завопил он, наступая.

— Ой, да брось ты! — я снова заиграл колыбельную. Аргус что-то промычал и, сорвавшись с верхней ступеньки лестницы, кубарем скатился вниз. До нас донесся только мерный храп.

— Шевелитесь! — прокричал я Джону и Сидни.

— Не так быс-с-стро! — прошипел чей-то голос. — Мирмидоняне, прикончите их!

Я резко развернулся, чтобы увидеть того, кому принадлежал голос. У основания башни вырастала огромная черная тень. Фенрир! Гигантский красный волк. Он встал на задние лапы, и струя пламени вырвалась у него из пасти. На спине чудовищного животного сидела фигура — существо, словно сотканное из дыма и льда. Пар клубился вокруг него, обволакивая и искажая черты.

— Вы вторглись на нашу территорию! В чужой мир! — шипела огромных размеров фигура. — Девчонка моя!

Мы отскочили от края вершины и вынуждены были прижаться к дальней стене бастионов. Я узнал этот голос — его я слышал в день похищения Даны. Вот кого Аргус назвал Темным Повелителем. Бог хитрости и обмана — Локи.

— Меня нельзя ос-с-становить! — шипела фигура, а Фенрир тем временем начал карабкаться на башню. Огонь, вырывающийся из его глотки, лизал бронзу, распространяя чудовищный жар. — Аргус, проснись! Мирмидоняне, к атаке!