Вениамин Каверин - О Мите и Маше, о Веселом трубочисте и Мастере золотые руки

Это был большой и красивый город – широкие улицы, просторные сады, высокие дома. Но вот что странно! Все дома были коричневого цвета. В садах росла коричневая трава. По улицам маршировали солдаты в коричневых рубашках. Кошка кофейного цвета вылезла из водосточной трубы. Коричневая ворона сидела на пожарной каланче табачного цвета. Можно было подумать, что в этом городе день и ночь вместо снега идет корица и никто не убирает ее с улиц вот уже пять или десять лет.

У жителей этого города был такой цвет лица, как будто на завтрак они ели старую солому, на обед – пюре из пробки с горчицей, а на ужин снова солому. Все они были так заняты своими мыслями, так молчаливы, что Митька просто не знал, у кого спросить:

– Эй, послушайте, не знаете ли вы, где здесь живет некто Кощей Бессмертный?

Да, это было не очень веселое местечко! Посреди города, на большой площади, стояло в развалинах прекрасное здание.

Оно сгорело и было пусто и мрачно. Никто больше не жил в нем, только Старая Галка сидела на печной трубе и смотрела на Митьку своими старыми глазами.

– Эй, послушайте! – крикнул ей Митька. – Не знаете ли вы, где здесь живет некто Кощей Бессмертный?

Галка встрепенулась. Это была самая молчаливая Галка в Кощеевой стране. Ей было триста лет, и за триста лет она только один раз сказала "кррр", – когда подавилась щепкой, которую приняла за кусок голландского сыра. Но этот мальчик понравился ей с первого взгляда. Как смело он спросил ее о Кощее Бессмертном!

– Молчи, мальчишка, – проворчала она, – если ты не хочешь, чтобы тебя повесили на первом фонаре! Как ты смеешь говорить – "некто Кощей"? Ты должен был спросить: "Не знаете ли вы, где здесь живет Кощей? Да здравствует Кощей!"

– Ладно, бабушка, – отвечал Митька. – Я, знаешь, не для того сюда пришел, чтобы кричать "да здравствует Кощей". Лучше скажи, старая карга, где он живет, а то своих не узнаешь!

Галка снова посмотрела на него.

"Мальчишка как мальчишка, – подумала она. – Но чем-то он похож на моего Галчонка. Нужно помочь ему. Правда, если об этом узнает Кощей… Крр! Страшно! Ну, да ничего! Недаром я прожила на свете триста лет. Может быть, я и перехитрю его. Ведь, по правде говоря, я не думаю, что он бессмертный!"

– Я не знаю, где живет Кощей, – сказала она мрачно. – Но я знаю, что по его приказу моему Галчонку подрезали крылья. Всем птицам подрезали крылья в этой несчастной стране, даже нашим орлам! Я спаслась только потому, что гостила у своей племянницы в Альпах.

– Всем птицам подрезали крылья?! – вскричал Митька. – Зачем?

Галка оглянулась. Кажется, никто не подслушивал их.

– Дело, видишь ли, в том, – шепотом сказала она, – что у Кощея Бессмертного умерла дочка. Откуда-то из далеких стран ему привезли другую девочку, как две капли воды похожую на покойную Кощееву дочку. Она так же красива и умна и даже, говорят, еще умнее. Она умеет рисовать, прекрасно шьет и даже, говорят, играет на рояле. Но вот беда! У девочки доброе сердце. У нее, видишь ли, доброе и мужественное сердце, а у Кощеевой дочки было трусливое и злое.

Галка закрыла глаза и умолкла. Никогда в жизни ей не приходилось говорить так много!

– Продолжай, бабушка! – вскричал Митька. – Ты даже не подозреваешь, как мне важно то, что ты говоришь!

– Да, у этой девочки оказалось доброе сердце, – продолжала Галка. – И вот Кощей и его тысяча братьев стараются ожесточить ее сердце и сделать его злым и трусливым. Ей, видишь ли, понравился мой Галчонок, и вот Кощей велел подрезать ему крылья. Она любит читать – и вот он велел сжечь ее любимые книги. Он ведет тайную войну с одним великодушным народом – и вот каждый день эту бедную девочку сажают на аэроплан, чтобы показать ей разрушенные города, детей, убитых бомбами, и матерей, умирающих от горя. Но ее сердце остается все таким же мужественным и добрым.

И Галка снова закрыла глаза и умолкла.

– Говори, говори, бабушка! – снова вскричал Митька. – Ты даже не подозреваешь, как мне важно то, что ты говоришь!

– Они держат ее взаперти в Кощеевом дворце, в темной комнате за тремя дверьми, – продолжала Галка. – Каждую ночь один из Кощеевых братьев рассказывает ей самые страшные истории в мире, чтобы запугать ее бедное сердце. Но она спокойно выслушивает эти истории и даже спрашивает иногда: "Может ли это быть? В самом деле?" Она боится только одного: ласково взглянуть на мышонка, который иногда прибегает к ней по ночам, – она знает, что Кощей убьет этого мышонка, если догадается, что она его полюбила.

Галка снова замолчала и спрятала голову под крыло – ей стало стыдно за Кощея, а кстати уж и за его тысячу братьев.

– Говори, говори, бабушка! – вскричал Митька. – Ты даже не подозреваешь, как мне важно все, что ты говоришь!

– Она сидит взаперти за тремя дверьми, – продолжала Галка, – и каждую дверь сторожит собака с большим ключом в зубах. Первая – собака-волк, которая ее притащила. Вторая – жирный пес, который сидит, положив голову на два столба застывшей ядовитой слюны, а третья, самая страшная, просто тощая хромая собака. У них имена на одну букву – но никто не знает этой буквы. Никто в Кощеевой стране не знает, как их зовут. Спроси-ка меня – почему?

– Почему, бабушка? – спросил Митька.

– Потому что собака умрет, если кто-нибудь, кроме Кощея, громко произнесет ее имя. А если она умрет, тогда уж, понятно, ничего не стоит взять из ее пасти ключ, открыть дверь и выпустить Девочку Доброе Сердце.

– Понял, бабушка, – сказал Митька. – Теперь слушай меня. Знаешь ли, кто эта девочка? Моя сестра. И я очень рад, что у нее оказалось превосходное сердце. Я, представь себе, даже и не знал, что у нее такое доброе сердце.

Галка не особенно удивилась. Слава богу, ей было не сто лет! Она давно ничему не удивлялась. Просто она подумала: «Жаль мне мальчика. Какой он милый! И как похож на моего Галчонка!»

– Ну что ж, сестра так сестра, – сказала она. – В таком случае знаешь, что ты должен сделать прежде всего? Спрятаться. Страшно подумать, что может сделать с тобой Кощей и его тысяча братьев.

Едва она произнесла эти слова, как толстяк в клетчатых штанах вышел из-за разрушенной печки и заорал:

– Галка и мальчик! Именем Кощея! Вы арестованы! Да здравствует Кощей!

Знаете, кто это был? Младший Кощеев брат – самый младший и самый хитрый. Знаете, что он делал за печкой? Он подслушивал их – Митьку и Галку.

– Мы погибли, – сказала Галка. – Беги!

– Как бы не так! – вскричал Митька и с размаху ударил толстяка головой в живот.

Раз! И толстяк сел на землю.

– Позвольте, позвольте, – сказал он.

Но в эту минуту Галка села ему на нос и закрыла крыльями его глаза.

– Беги, Митя! Беги, если ты хочешь спасти сестру!

И Митька побежал, хотя ему и очень хотелось ударить толстяка палкой по шее. Но еще больше ему хотелось спасти сестру! Он побежал со всех ног и, выбравшись из развалин, через несколько минут очутился в темном переулке – темном потому, что уже наступила ночь. Но долго еще слышал он за спиной отчаянные крики:

– Мальчик, вы арестованы! Именем Кощея! Да здравствует Кощей!

Однако нужно было подумать и о ночлеге. Постучаться, что ли, в первый попавшийся дом? Но дома были все какие-то мрачные, темно-коричневые, черствые, как черствая хлебная корка. Неохота стучаться в такие дома. И Митька уже решил было провести ночь на улице, как вдруг увидел, что навстречу ему ковыляет какая-то птичка – с большим носом и маленькими крыльями, которые висели по бокам как рыбьи хвосты. Это был бедняга Галчонок, тот самый, который, по мнению его старой мамы, был чем-то похож на Митю.

– Виноват, – сказал Галчонок. – Я видел, как вы разговаривали с мамой. Вы не знаете, случайно, скоро она прилетит домой? Очень хочется кушать.

– Вот что, малыш, – отвечал Митька. – Не можешь ли ты показать мне дом, в котором я мог бы провести эту ночь? Мне, понимаешь, не нравятся эти темно-коричневые дома, черствые, как черствая хлебная корка.

Галчонок задумался.

– Видите ли, – сказал он. – Мы с мамой живем на чердаке у одного Переплетчика. Возможно, что он позволит вам провести у него эту ночь. У него есть свободная комната – та, в которой жил его сын. Пойдемте, пожалуй. Я провожу вас. Но скажите, ведь мама скоро вернется домой? Я, понимаете, еще ничего не кушал с утра.

И Галчонок привел Митьку к переплетчику Иеронимусу Кар.

Это был высокий старик с большими черными бровями и косматой седой бородой. Он был такой высокий, а жил в таком низеньком домике, что по утрам, когда он вставал с постели и потягивался, ему приходилось вставлять свою голову в круглую дырку на потолке.

Впрочем, это было даже приятно: на чердаке, как вы знаете, жила старая, умная Галка и Галчонок, с которыми он любил поболтать по утрам.

– Виноват, – сказал ему Галчонок. – Этот мальчик – мамин знакомый. Кстати, вы не знаете, она еще не вернулась домой?