Кэтрин Валенте - Девочка, которая объехала Волшебную Страну на самодельном корабле

Волосы Маркизы почернели от ярости. Лицо ее вспыхнуло, а Яго зарычал себе под нос. Но Маркиза спокойно выдохнула и просто сняла шляпу. Она аккуратно пристроила ее на часы с кукушкой, пригладила обеими руками волосы, и они стали обычными русыми, почти бесцветными. Потом провела руками по своему платью, и оно превратилось в простенькое платье с желтым кружевным воротничком, какие носят фермерские дочки.

– Ты мне снилась! – воскликнула Сентябрь.

– Я же говорила тебе, что мы очень похожи. Ты просто не поверишь, насколько мы похожи. Вот так я выглядела, когда мне было двенадцать и я жила на отцовской ферме. Ни одна ферма в Огайо не выращивала столько томатов, сколько мы. Целые акры томатов. Но богаты мы не были. Отец пропивал почти все, что мы зарабатывали. Мама была швеей, чинила одежду всем соседям. Мне было восемь, когда она умерла, и я тоже стала чинить соседям одежду, чтобы было на что купить еду и выходное платье, когда все томаты уже собраны, а питейные заведения еще закрыты. Я вся пропахла этими томатами. И вот однажды, невыносимо устав от мулов, от возни по хозяйству и от этих ненавистных томатов, я спряталась на чердаке и сидела там, пока отец не бросил меня искать и не отправился в поле. Я провела на чердаке чудесный день, перебирая старые вещи, мамины и даже бабушкины. Ты легко догадаешься, что случилось дальше. На чердаке стоял старинный шкаф, накрытый чехлом от пыли. Когда я стащила чехол и открыла дверцу шкафа, внутри оказалась непроглядная тьма. Я забралась в шкаф, и дверь за мной мгновенно захлопнулась. В кромешной тьме я двинулась вперед и шла до тех пор, пока не очутилась на залитом солнцем поле, где росла самая зеленая на свете трава и самые алые цветы. Прямо передо мной появилась Леопарда, самая настоящая, в натуральную величину. – Глаза Маркизы наполнились слезами. – Я Споткнулась, Сентябрь, и угодила в Волшебную Страну. Я понятия не имела, как это вышло, – я понимала только, что тут красиво, веет легкий ветерок и никаких томатов нет и в помине. И конечно же, я тогда не знала, что где-то есть мои часы. К тому же начались нескончаемые приключения. Я немного подросла и была рада, что больше не буду маленькой и бесцветной. Я столькому научилась! Я встретила молодого чернокнижника со смешными волчьими ушками, и он позволил мне читать его книги. Можешь себе представить, фермерской дочери разрешили целыми днями читать, и никто ее не трогал? Я думала, что умру от счастья. Каждый день чернокнижник спрашивал, как меня зовут, а мне было стыдно сказать. Мод – такое простое и некрасивое имя, а здесь у всех были чудесные имена. Однажды мы работали в саду. Чернокнижник научил меня находить особый корень для приготовления леденцов. Если леденцы сварены правильно, то от них волосы принимают любой цвет. – Маркиза подняла залитое слезами лицо и, дрожа, протянула руки к Сентябрь. – Я взяла его за руку и сказала: «Можешь называть меня Мальвой».

Сентябрь застыла с широко раскрытым ртом.

– Дни пролетали как во сне, Сентябрь. Я и оглянуться не успела, как обзавелась мечом и поразила короля Златожрала и свору его цепных облаков, и стала Королевой. Я правила долго, справедливо и мудро. Любой тебе подтвердит. Я вышла замуж за моего чернокнижника. Мы были счастливы. Волшебная Страна процветала, и я уже с трудом припоминала, как выглядят томаты. Рядом со мной играла моя Леопарда. Со временем я поняла, что у меня будет ребенок. Я еще не говорила об этом моему Чернокнижнику. Я наслаждалась своей тайной, лежа на широкой лужайке перед дворцом, положив голову на бок Леопарды и то засыпая, то пробуждаясь вновь.

Я помню… точнее, когда я думаю об этом, мне кажется, что я помню этот «тик-так». Последний «тик-так» моих часов. В этот кошмарный миг меня выдворили из Волшебной Страны, будто меня здесь и не было. Я проснулась в отцовском доме, в старом шкафу, свернувшись клубочком, будто прошло совсем мало времени. Ни Леопарды, ни чернокнижника, ни ребенка. Мне опять двенадцать, я голодна, вот-вот вернется пьяный отец и начнет на меня орать. Но как же ясно я все помнила! Всю мою жизнь в Волшебной Стране, которую у меня отобрали в один миг только из-за того, что время вышло. Сентябрь, ты же наверняка понимаешь, что я чувствовала. Я задыхалась от несправедливости и обиды! Я кричала, я пинала деревянные стенки шкафа, надеясь вернуться обратно. Я рыдала так, словно сейчас умру. Отец отыскал меня и избил за то, что полезла куда не просили. Я ощущала вкус крови во рту.

Маркиза опустилась на колени. Яго прижался к ее щеке шелковистой черной головой.

– Но как же… как ты вернулась? – тихо спросила Сентябрь.

– Я пробилась, Сентябрь, проложила себе путь зубами и когтями. Я была готова расколоть мир пополам и забраться в трещину. Я до боли в глазах изучала мебель на чердаке в поисках обратного пути. Но шкаф был просто шкафом, комод – комодом, а шкатулка – шкатулкой. Я жадно читала газеты, выискивая сообщения о пропавших детях и умоляя отца отвезти меня туда, где они пропадали. Он, конечно, ничего такого делать не стал. Вместо этого он снова женился, и мачеха отослала меня в школу-пансион, чтобы избавиться от меня. Мне было все равно – я сама была рада от них избавиться. Школа была старой и скрипучей, с пыльными углами и сквозняками в коридорах. Если верить сказкам, в таких местах как раз и скрывается вход в Волшебную Страну. И вот однажды утром по дороге на урок геометрии я сделала шаг по грязной булыжной мостовой, а следующий шаг уже по золотистому полю светящейся пшеницы. Переход дался мне нелегко: кровь из носа и, кажется, даже обморок. Людям вообще нельзя переходить так резко. Но это был единственный способ.

– Какой способ? – обмирая от страха, спросила Сентябрь.

– Часы, Сентябрь. Часы – это все. Это единственный повелитель и судья. Мне нужен был помощник. Кто-то в Волшебной Стране. Не муж, не Леопарда, а друг. Кто-то, чья преданность и любовь ко мне были бы сильнее любого закона, любых границ, сильнее, чем кровь, или рассудок, или большая кошка, или человек. Кто-то, сотворенный моими собственными руками, кто любил бы только меня, кто не мог бы перенести разлуки со мной.

– Алкали!

– Да, Алкали, мой бедный голем. Она рисковала самим своим бытием, когда пришла сюда, где неутомимая вода смыла большую ее часть. Она победила стражников, а в те дни это были духи медведей, и пробралась в эту комнатку. Она запустила мои часы в обратную сторону и буквально втащила меня в этот мир, ухватив за загривок. Тогда я этого не знала. Узнала только позже, когда сама пришла сюда и обнаружила ее следы. Стоя на ее мыльных следах, я остановила свои часы, чтоб они никогда больше не смогли выбросить меня из здешней жизни. Я опять стала ребенком, но зато теперь я дома. Однако время здесь – это загадка. Меня не было всего год, но все, кого я знала, когда жила здесь как Мальва, постарели или умерли. Никто не помнил, как я выглядела в детстве. И тогда я сказала им всем, что убила ее. Я разорвала ее знамена и разломала ее трон. Так я была отмщена.

– Но почему? Ты могла бы опять править справедливо и мудро, и тебя бы все любили! Может быть, твое время вышло, может быть, твое предназначение в том и состояло, чтобы сразить короля Златожрала и возродить Волшебную Страну, а потом…

Маркиза скорчила гримасу. Она снова провела руками по волосам, и черные локоны вернулись на место. Потом провела руками по платью, и вокруг нее вырос черный кринолин, в кружевах и бриллиантах. Она надежно водрузила шляпу обратно на голову и вытерла глаза.

– Я – не игрушка, Сентябрь. Волшебная Страна не может просто выкинуть меня, наигравшись. Если это место способно украсть у меня жизнь – что ж, я тоже умею красть. Я знаю, как все устроено в мире – в реальном мире. Я все принесла с собой: налоги и таможню, законы и Зеленый Список. Если они хотели забросить меня в мир людей, то я могу забросить мир людей сюда, весь, целиком. Я их всех наказала! Я связала их крылья, я напускала на них львов, если они пытались пикнуть. Я сделала так, чтобы детям, которые попадают в Волшебную Страну через Шестерни, было приятно и безопасно. Я сделала это для всех детей, что попали сюда и были здесь счастливы. Разве ты не понимаешь, Сентябрь? Никто не должен возвращаться назад. Никогда! Мы можем исправить этот мир – ты и я! Разъединить шестерни и спасти нас обоих. Пусть это будет мир, откуда никого нельзя уволочь, кричащего и плачущего, домой, на поле, полное томатов и побоев.

Сентябрь пошатнулась. Она думала, что разучилась плакать, но историю Маркизы невозможно было слушать без слез, горячих и горьких слез страха. Яго тихонько подвывал, оплакивая Мальву, или Маркизу, или Волшебную Страну – Сентябрь не знала.

– Прости меня, Мальва…

– Не называй меня так, – отрезала Маркиза.

– Тогда – Мод, прости меня.

– Хочешь рассказать мне, какая я плохая?

– Нет.

– Хорошо. Тогда делай, что тебе велено, малышка, или я задушу твоих друзей у тебя на глазах и отдам Яго их тушки.