Олег Верещагин - Завещание рыцаря

Говорить ничего не хотелось. И радоваться не хотелось тоже. Совсем. Грустно мне было. Но при этом - не плохо. Это была какая-то странная грусть, я такой раньше никогда не испытывал…

Энтони встал на колено, осторожно провёл ладонью по миндалевидному щиту. Дублёная кожа и лиственница, из которых был сделан щит, пережили века лучше, чем сталь. Открылся необычайно яркий рисунок - на алом фоне чёрный двухглавый орёл, коронованный золотой короной… Щит был испещрён следами ударов.

- Он, - тихо сказал Энтони, вставая. И безо всякого наигрыша отдал честь - как взрослый солдат погибшему другу. - Сэр Энтони.

Наш безумный поиск увенчался успехом. Наверное, всем безумным делам это суждено - если цель, которую поставил перед собой, достаточно недостижима и высока…

- Жаль, нельзя узнать, кто был второй, - вздохнул я. Это было немного обидно - ведь второй-то был русским.

- Его друг, - ответил Энтони так, словно это всё объясняло. Мы постояли ещё какое-то время. Потом Энтони неохотно сказал:

- Пошли, посмотрим, что там дальше…

…Вторая пещерка была побольше, но не намного. И… пуста. Мы растерянно оглядывались, пока я не высветил фонариком на стене каменное колесо, очень похожее на штурвал старинного корабля.

- Смотри! - толкнул я Энтони. Англичанин без слов подошёл к колесу, оглянулся на меня и осторожно повернул его.

Послышалось что-то, похожее на металлическое журчание. Энтони ещё повернул колесо…и только тогда я допёр, что часть пола, на которой мы стоим, и часть стены с этим колесом… ОПУСКАЮТСЯ ВНИЗ!

Древний механизм работал. Энтони поспешно повернул колесо обратно - плита поднялась, что-то щёлкнуло, пол и стена вернулись на место.

- Спуск в шахту, - прошептал я. Интерес - был. Но какого-то особого трепета я не ощущал. И острого желания спуститься - не было тоже. Потому что… потому что лежащее внизу было НЕ НАШЕ. "Вдовам-сиротам… бездомным-калеченым," - вспомнил я и сошёл с плиты.

- А где же золотая лихорадка? - грустно спросил Энтони, шагая за мной. - Где непреодолимое желание перерезать тебе глотку ради обладания сокровищами? - он пожале плечами и добавил: - После ТОЙ пещеры… - не договорил и решительно заключил: - Но Святой Грааль поискать надо!

- Надо, - согласился я.

- Надо, - сказал…

…сказал Сергеич.

Он стоял у входа в лучах наших фонариков, глумливо усмехался - и в одной руке у него тоже был фонарик, а в другой - ТТ.

- Надо. И не только его, - повторил бандит. Фонарик и ТТ смотрели на нас. - Значит, нет клада, щенки? - он усмехался. А глаза были злыми…

- Дурак ты, - сказал я. Странно, но испуга не было. Я не боялся.

- Дурак, - неожиданно согласился Сергеич. - Недооценил вас. Вы ведь, считай, обрубили хвосты… Думаю - дай в Погорелое смотаемся, просто так, на всякий случай! А перпеправляться решили через Цну здесь, около Лучков… Тут один дед про вас и рассказал… - Энтони не то хрюкнул, не то фыркнул, и Сергеич обернулся к нему: - А ты живучий, англичанин… Пистолет достань. И кидай сюда. Только осторожно доставай, за рукоятку двумя пальцами, а то ведь пристрелю ненароком…

- Потерял я пистолет, - безразлично ответил Энтони.

- Врёшь. Вон он у тебя - под курткой… Не шути, мальчик! - голос Сергеича сделался злобным. Энтони скривился и неспеша полез под куртку, а я тут же задал вопрос, надеясь, что Сергеич отвлечётся:

- А Витька куда ж дели? Уже на дне Цны раков кормит?

Бандит не отреагировал - он не спускал глаз с Энтони, пока тот не достал пистолет и не бросил его к ногам Сергеича, не выдержав:

- Подавись, скот.

- Витёк наверху, - только теперь ответил Сергеич на мой вопрос, - ждёт. Ну что, ребятки? Начнём работать? Ставлю задачу: вы спускаетесь под землю и грузите всё, что там есть, на подъёмник. Потом - сюда с грузом, наверх. Передаёте его на верёвке Витьку. Ну а потом прыгаете в реку. Плавать-то оба умеете?

- А если б не умели - это вас что, остановило бы? - спросил я, прикидывая высоту - скорее всего, выплыву… да дело и не в этом - просто гадко было подчиняться этому бандюге. И стыдно - перед мёртвыми воинами. Они спасли клад от монголов, а мы…

- Да нет, не остановило бы, - легко согласился Сергеич. - Просто зачем мне лишние хлопоты? Пока вы на берег выбираться будете - нас и след простынет… Да, отказываться не советую. Я ведь и сам могу сокровища поднять, просто одному труднее и дольше. А вас я в этом случае немного подстрелю, а потом - сброшу в шахту. И все дела. Выбирайте. Только недолго.

- Я уже выбрал, - вдруг зло сказал Энтони и скрестил руки на груди. - Можешь стрелять, но сначала - посмотри, что у тебя за спиной.

Сергеич молча покачал головой. Он не поверил! А зря, потому что за его спиной в коридоре, куда падал свет моего фонарика, явно что-то двигалось! Я глазам своим не поверил - и, очевидно, глаза эти самые меня и выдали, так как бандит вдруг забеспокоился и повернулся со словами:

- Я же сказал тебе, чтобы ты…

Человек прыгнул из коридора так быстро, что Сергеич не успел даже ахнуть. ТТ улетел куда-то в угол, а бандит, получив страшный удар основанием раскрытой ладони в подбородок, молча рухнул под стену на плиту лифта. Наш неожиданный спаситель быстро нагнулся и, подобрав "вальтер" Энтони, повернулся к нам.

Раньше я никогда не видел этого человека - среднего роста крепкого мужчину лет сорока, с абсолютно обычной, даже скучноватой, внешностью. Но Энтони вдруг ахнул - и в его выдохе было невероятное, безграничное изумление:

- Сажнт Уилбо?!34

- Ай-ай, маста Тони,35 - с улыбкой кивнул человек.

- Вотс ю дуинг, сажнт?! - Энтони шагнул вперёд. - Вотс мэтта? Хау а ю…36

- Стоп ит, маста Тони, - продолжая улыбаться, сказал Уилбоу. - Вэлл, ю донт дуллоли тэп - стоп ит, ор ай шут.37

Энтони остановился. Прищурился. Процедил:

- Ее-э… Со риэлли… Блади трэйтор! Ю донт э солджер, ю онли блади трэйтор!!!38 - и англичанин ожесточённо сплюнул.

Сержант Уилбоу весело рассмеялся. У него был приятный смех… Не опуская пистолета, он повернулся ко мне и спросил:

- Ну, ты, я вижу, мой подарок потерял… Хорошие хоть ножи?

- Ножи? - по-тормозному спросил я. - Какие… ножи?

- Которые я купил вам в магазине! - рассмеялся сержант. - Не узнаёшь?

- Вы?! - почти заорал я, искренне изумлённый.

- Я, - перестал смеяться Уилбоу. - И мальчишек, чтобы обшарили твой дом, тоже нанял я. А когда это у них не получилось - пришлось лезть самому… Вы не обиделись, мастер Тони, на шуточку с бензобаком? Я знал, что вы её заметите, а мне надо было, чтобы вы возлагали вину на этих скотов, - он небрежно кивнул в сторону лежащего без сознания Сергеича. - Такая глупость вполне в их духе… И в Тудыновке ребятам за сведения о вас платил тоже я. А от Тудыновки просто шёл по вашим следам, как-то раз даже ночевал возле вашей палатки.

У меня голова закружилась от досады. Не было никакого неуловимого "№3" в банде! А была ТРЕТЬЯ СТОРОНА - сержант Уилбоу! Но я всё-таки спросил:

- Вы были с ними заодно?

- С этими? - презрительно спросил Уилбоу,и я только теперь заторможенно удивился, как он хорошо говорит по-русски. - Нет, конечно! Правда, это моя глупость дала им в руки сведения о кладе. Я хорошо знаю русский язык, но единственный раз был в СССР в 89-м году, да и то на юге, поэтому обратился к этим двум мерзавцам за помощью, обещав им по четверти клада. Они решили, что пополам - лучше и в результате, если бы не моя выучка, я бы и по сю пору лежал в болотах под Ленинградом…

- Под Санкт-Петербургом, - поправил я. Уилбоу свёл брови:

- Что?

- Под Санкт-Петербургом, - повторил я. - Ленинграда у нас больше нет.

Сержант внимательно посмотрел мне в лицо своими холодными глазами, посвёркивавшими лучах фонарика, как льдинки. Одобрительно сказал:

- Пытаешься заставить себя не бояться? Молодец. Если смерть неизбежна - нужно хотя бы постараться не падать на колени, а упасть в рост…

- Мне Антон… Энтони про вас немного рассказывал, - продолжал я, - и он говорил, что вы любили армию… и свою родину.

- Именно "любил". Когда был моложе и глупее, - ответил сержант. - А потом стал задумываться - что они мне дали? Пятьсот фунтов пенсии в месяц?

- Значит, вы её никогда не любили, - такого жёсткого тона я сам от себя никак не ожидал. - Родине не служат за деньги. И не продают свою службу ни за какое золото.

Мне показалось, что сержант разозлился и… и смутился. Нет, правда смутился! Но тут же справился с собой и покачал головой:

- Это всё слова. А тут, внизу, лежат деньги. Если их продавать не как золотой лом, а понемногу в коллекции, в частные руки - как исторические ценности, за них можно будет выручить столько, что мне хватит до конца дней на совершенно безбедную жизнь. Где-нибудь на тихоокеанских островах… А вас придётся убить. Хотя и жаль.