Василий Клепов - Четверо из России

Уже после войны, окончив с успехом школу, я поехал с отцом в Польскую Народную Республику, в те самые места, где было когда-то имение Фогелей. На его месте мы не нашли даже развалин. Новые уютные дома польского кооператива имени Эрнста Тельмана красиво расположились там, где когда-то стоял замок Фогелей. Расспросив местных жителей-поляков, мы установили судьбу некоторых обитателей замка.

Марта Фогель повесилась, когда узнала, что ее любимый сын Рудольф схвачен партизанами. Карл, которого тоже вскоре мобилизовали на фронт, погиб в первом же бою.

Паппенгейм удрал в Западную Германию. Что касается горбуна Камелькранца, то он живет сейчас недалеко от города Виттенберга в Германской Демократической республике. Фрау Бреннер вместе со своим мужем и сыновьями состоит в кооперативе в одной из деревень в округе Магдебург.

Мы с отцом проделали весь наш путь от Зелены Гуры (поляки вернули Грюнбергу его старое польское имя) до станции Клодава, откуда когда-то я, Димка и Белка сели в поезд к немецкому генералу. Долго нам пришлось искать то место (около города Сьрем, а не Шримм, как называли его немцы), где мы навсегда распрощались с нашим незабвенным Левкой. Никакой могилы на холме уже не было, но, расспросив польских мальчишек, мы восстановили памятное место. Мы поставили на могиле памятник и на камне высекли такую надпись:

Лев Гомзин

(1930 г. – 1943 г.)

Погиб в фашистской неволе

– Стой! Куда ты? Назад! Быстрей, быстрей! (нем.)

Замок (нем.).

– Я хочу спать… (нем.)

– Господин обер-лейтенант спит. Вести себя тихо! (нем.)

– Стирать, стирать… (нем.)

Бургомистр. (нем.)

– Воспрещается. (нем.)

Пол. (нем.)

Потолок. (нем.)

– Кто это? (нем.)

– Кто этот человек? (нем.)

– Господин обер-лейтенант, позвольте вопрос. (нем.)

– Да, да. (нем.)

– Господин обер-лейтенант, я хочу учиться читать и писать. (нем.)

– Правильно, правильно. (нем.)

– Где твой отец? (нем.)

– Мой отец? Мой отец работает. (нем.)

– Ну, скорее! Хватай на лету! Скорее, скорее! (нем.)

– Слишком мало! Добавку! (нем.)

–На, русская свинья! (нем.)

– Я хочу удовлетворить жажду мести. (нем.)

– Выходи! (нем.)

«Выход в город».

Новый Орлеан – город в США, который отличался тем, что был центром работорговли.

– Господин Камелькранц, а расписку! (нем.)

– Почему они боятся, господин Камелькранц? (нем.)

Замок Фогелей. (нем.)

Недочеловек. (нем.)

Разговор. (нем.)

–Я сказал: «Птичка».

– Что такое птичка?

– «Птичка», значит – Фогель.

– Вот. (нем.)

– Работать! (нем.)

Мальчики и девочки. (нем.)

– Повторить! (нем.)

Первый большой опыт дрессировки собак Левка проделал перед нашим золотым походом.

Мы решили ехать в Золотую Долину на собачьей упряжке. В течение нескольких дней Левка ходил искусанный в кровь и с разодранными штанами. И все же за несколько дней он собрал в подвал столько этих собак, что своим лаем и воем они никому не давали покоя. Рано утром тихонько я вышел из квартиры. На лестнице меня ждал Левка в полном полярном снаряжении с бичом погонщика в руке. Он сразу нырнул в подвал и стал просовывать собак в дверь. Они скулили и огрызались, но мы смело надевали на них ошейники и прицепляли к постромкам.

– Трогай! – сказал я, когда увидел, что все уже уложено и мы стоим с шестами в руках, готовые бежать за повозкой и управлять ею на опасных поворотах.

Левка крикнул на собак:

– Но!..

Однако собаки не обратили на погонщика никакого внимания.

– Что же ты кричишь «но»? Ведь это не лошади. Ты кричи «гей» и щелкай кнутом.

Левка крикнул как можно бойчее «гей, гей!» и щелкнул бичом, но и из этого ничего не вышло. Собаки поднялись, потыкались туда-сюда, повизжали и опять успокоились.

Кончилось все тем, что я перерезал постромки и треснул бичом ближайшую собаку. Она завизжала и утащила за собой всю свору.

И все-таки Левка приобрел навык дрессировки и не раз потом выручал нас, когда приходилось иметь дело с собаками.

– Тир, иди сюда! (нем.)

– Тир, ты хороший, ты прекрасный! (нем.)

– Какой хороший аромат! (нем.)

– Очарование! (нем.)

– Очень плохо, что мы не понимаем друг друга. (нем.)

– Что сделали немцы с Москвой. (пол.)

Обреченный.

– Русские налетели. (пол.)

– Их много. Наверное, полетели бомбить Берлин. (пол.)

– Тише! Тише! (нем.)

– Конец! (нем.)

– Внимание! (нем.)

Отдадим последние почести нашей Груне. (пол.)

Говорят. (пол.)

– А вы откуда, дядя Зигмунд? (пол.)

Сигнал, о котором сейчас сказала Белка, был и в самом деле потешным. Все у нас в те времена было загадочным и таинственным. Когда мне надо было видеть Димку и Левку, я вывешивал на балконе мамин синий фартук с красной каймой. Он означал: «Собраться срочно всем!» По этому сигналу к нам домой немедленно являлись Димка и Левка.

– Что вам угодно? (нем.)

«Что делаешь – делай!» (лат.)

Остроты Левки нельзя понять без описания нашего похода в Золотую Долину. В то время мы бредили Джеком Лондоном и Фенимором Купером. Их индейцы были для нас идеалом. Ботинки мы называли мокасинами, веревку – лассо, женщину – скво. Нашими героями были Ситка Чарли и Мэйлмут Кид, познавшие мудрость снежной тропы, и мы, как умели, подражали им и даже выражались по-индейски.

Вильгельм Зайдель, врач. (нем.)

– Ты что же, Герман, не узнаешь? А я к тебе в гости. (пол.)

– Извините, пан… (пол.)

– Это мои русские друзья. Ты накормишь и приютишь нас на ночь? Немцев поблизости нет? (пол.)

Сотник – соцкий, лицо по разным поручениям.

Войт – старшина в польской деревне.

– Я не понимаю. (нем.)

Приказ. (нем.)

– Давайте отдохнем. (пол.)

Спасибо. (пол.)

– Правильно! И я с вами посижу, пока дождь перестанет… (пол.)

– До свиданья. (пол.)

– Большое спасибо. (нем.)

Пожалуйста. (нем.)

Боров, кабан. (нем.)

Олень. (нем.)

Подполковник.

Младший офицерский чин в гитлеровской армии.

Письма.