Джеймс Барри - Питер Пен

Венди поглядела на него с восторгом. Питер отнес этот восторг за счет того, что он не побоялся удрать из дома. Но на самом деле ее восхитило знакомство с феями.

Она стала сыпать вопросами, и это немного его удивило. Для него в феях не было ничего необычного, они надоедали ему, попадались под ноги и так далее. Но вообще то он их любил. Он рассказал Венди, как они впервые появились:

— Понимаешь, когда родился первый ребенок на свете и он в первый раз засмеялся, то его смех рассыпался на тысячу мелких кусочков и из каждого появилось по фее. И так было задумано, чтобы у каждого ребенка была своя фея.

— Так и получается?

— Нет. Ребята уж очень умные стали. Чуть подрастут — и уже не верят, что на свете есть феи. А стоит только кому-нибудь сказать: «Глупости, нет никаких фей», — как одна из них тут же падает замертво.

Ему надоело говорить о феях. Он прислушался. Его удивляло, что Динь-Динь до сих пор ни разу не подала голоса.

— Не понимаю, куда она подевалась. Динь, где ты?

У Венди забилось сердце.

— Питер! — закричала она, хватая его за руку. — Уж не хочешь ли ты сказать, что здесь, в комнате, — фея?

— Была только что, — сказал он не без раздражения. — Ты не слышишь ничего?

Они вместе прислушались.

— Вроде звенят какие-то колокольчики, — сказала Венди. — А больше ничего.

— Тогда это и есть Динь. Она так разговаривает. Ага, мне кажется, я тоже слышу.

Звон доносился со стороны комода. У Питера вдруг сделалось веселое лицо. Ни у кого не бывало такого веселого лица, как у него. И какой звонкий был у него смех! Он все еще умел смеяться, как смеются в первый раз в жизни.

— Венди, — прошептал он, — кажется, я задвинул ее вместе с ящиком!

Он выпустил бедняжку Динь из ящика, и она заметалась в воздухе, ругая его на чем свет стоит.

— Ладно, не ругайся, — сказал Питер. — Ну, виноват, виноват. Только откуда мне было знать, что ты там сидишь?

— Питер, — попросила Венди, — пусть она постоит минутку, я хочу ее рассмотреть!

— Они редко когда останавливаются, — заметил Питер.

Но на минуточку она все же задержалась на часах с кукушкой.

— Ой, какая хорошенькая! — поразилась Венди, хотя лицо у Динь все еще было искажено злостью.

— Динь, — произнес Питер дружелюбным тоном, — эта леди хочет, чтобы ты стала ее феей. Динь ответила какой-то дерзостью.

— Что она говорит, Питер? Ему пришлось переводить:

— Она не очень-то воспитанна. Она говорит, что ты большая и безобразная девчонка. И что она — моя фея.

Он попытался ее урезонить:

— Ты не можешь быть моей феей, Динь, потому что я — мужчина, а ты — женщина.

— Дурачок ты, — сказала на это Динь и упорхнула в ванную.

Венди продолжала приставать к Питеру с расспросами:

— Ты больше не бываешь в Кенсингтонском парке?

— Почему. Бываю иногда…

— А больше всего где бываешь?

— Там, где потерянные мальчишки.

— Кто они такие?

— Ребята, которые вывалились из колясочек, пока няньки зевали по сторонам. Когда ребята выпадут из коляски и их семь дней никто не хватится, тогда они отправляются в страну Нетинебудет. Я там — их командир.

— Как здорово!

— Здорово-то здорово, да скучновато. У нас ведь нет там девчонок.

— Какой ты молодец, что так говоришь про девочек. Вот, например, Джон — вон он там спит, — так он девчонок просто презирает.

Вместо ответа Питер подошел к кровати и так лягнул Джона, что тот вывалился из кровати вместе с подушкой и одеялом.

Венди на него рассердилась.

— Ты пока что тут не командир, — сказала она недовольным тоном.

Но Джон продолжал спать на полу.

— Ладно, — сказала Венди. — Ты ведь не хотел ничего плохого. Так что можешь подарить мне поцелуй.

— А я думал, ты подарила его мне навсегда.

— Ой, я совсем забыла. Подари мне, пожалуйста, наперсток.

— А что это еще такое?

— Это вот что.

Венди поцеловала его в щеку.

— Подумать только! Ты хочешь, чтобы я тебе подарил наперсток?

— Если ты сам захочешь.

Питер поцеловал ее, и в ту же минуту она испуганно вскрикнула.

— Ты что, Венди?

— Кто-то больно дернул меня за волосы!

— Это, наверное, Динь. Она что-то сегодня как никогда развоевалась.

И точно — это была Динь. Она носилась в воздухе и бранилась.

— Она говорит, что будет дергать тебя за волосы каждый раз, как ты будешь дарить мне наперсток.

— А почему?

— Динь, почему?

— Дурачок ты, — опять сказала Динь. Питер не понял почему, а Венди поняла. И огорчилась. И еще она очень огорчилась, когда он сказал, что прилетал к ним в детскую вовсе не ради нее, а чтобы послушать сказки.

— Понимаешь, я ведь не знаю сказок. И никто из потерянных мальчишек не знает ни одной сказки.

— Вот ужас-то! — сказала Венди.

— А знаешь, почему ласточки строят гнезда под стрехами домов? Чтобы слушать сказки. Твоя мама рассказывала тебе такую прекрасную сказку, Венди!

— Это какую же?

— Про принца, который искал девушку, потерявшую хрустальный башмачок.

— Питер, это ведь Золушка! Он ее потом нашел, и они жили очень счастливо.

Питер пришел в такой восторг, что тут же вскочил и побежал к окну.

— Ты куда? — закричала Венди, предчувствуя что-то недоброе.

— Рассказать другим мальчишкам.

— Не уходи, Питер. Я ведь знаю еще и другие сказки.

Она произнесла именно эти слова. Таким образом, нельзя не признать, что она сама ввела Питера в искушение и немного была сама виновата в том, что потом случилось.

Питер отошел от окна, но в глазах его мелькнуло какое-то странное, жадное выражение. Венди надо было насторожиться. Но она не насторожилась.

— Каких только сказок я бы не порассказала мальчишкам! — воскликнула Венди.

И Питер тут же схватил ее и потащил к окну.

— Отпусти сейчас же! — приказала она ему.

— Венди, летим со мной, расскажи мальчишкам сказку, — просил он.

Конечно, ей польстила такая просьба, но она возразила:

— Господи, да как же я могу? Ты подумал о маме? И к тому же я не умею летать.

— Я тебя научу.

— Летать?

— Я тебя научу запрыгивать ветру на спину. И мы тогда полетим вместе!

— Ух ты!

— Венди, ты только подумай: вместо того чтобы спать, мы могли бы летать по небу и болтать со звездами!

— Ух ты!

— И ты бы увидела настоящих русалок.

— Русалок? С хвостами?

— Вот с такими длинными.

— Ой!

Питер старался пустить в ход всю свою хитрость:

— А как мы бы стали все тебя уважать, Венди!

Венди мучили сомнения. Похоже было, что она не согласится.

Питер продолжал безжалостно:

— Венди, ты подтыкала бы нам одеяла по ночам. Ведь нам никто никогда не подтыкал одеяла.

— Ох!

— Ты бы штопала нашу одежду. Ты бы сшила нам карманы. У нас ведь ни у кого нет ни одного кармана.

Ну как тут устоять?

— Ой, до чего ж интересно, Питер! Питер, а ты мог бы научить летать Джона и Майкла?

— Если хочешь — пожалуйста, — сказал он равнодушно. Он подошел к мальчишкам и начал трясти.

— Вставайте — кричала Венди. — Питер Пэн у нас. Он научит нас летать. Джон протер глаза.

— Встаю.

Но, собственно говоря, он уже был на полу. Майкл тоже вскочил, и сна у него не было ни в одном глазу, как будто он и не ложился.

Но Питер вдруг сделал знак замолчать. Все стали напряженно прислушиваться. Вроде бы стояла мертвая тишина. Вроде все в порядке. Нет, постойте. Не все в порядке. Дело в том, что Нэна, которая отчаянно лаяла весь вечер, вдруг затихла. Вот эту-то тишину они и уловили.

— Гасите свет. Прячьтесь! — распорядился Питер. Когда в спальню вошла Лиза, держа Нэну за ошейник, казалось, что все трое спят, как ангелы и тихонько сопят во сне. Они и в самом деле сопели. Но только понарошку, не в постелях, а спрятавшись за занавесками.

Лиза была сердита: она сбивала на кухне сливки для рождественского пудинга, а Нэна мешала ей своими, как ей казалось, бредовыми тревогами. Ей пришлось бросить работу. Тесто перестаивалось. Она решила, что уж лучше сведет Нэну на минуточку в детскую, крепко держа за ошейник, конечно.

— Ну вот, дуреха. Ничего не случилось. Все твои ангелочки спят в своих постелях.

Тут Майкл так старательно засопел, что чуть было не испортил все дело. Нэна знала эти фокусы. Она стала рваться у Лизы из рук. Но Лиза держала крепко.

— Ну, хватит, Нэна, — сказала она и вытолкала собаку из детской. — Или ты замолчишь, или я пожалуюсь хозяину, и ты получишь трепку.

Она снова привязала несчастную собаку во дворе. Нэна не успокоилась. Она залаяла еще громче. Пусть хозяева зададут ей хорошую трепку, только пусть скорее бегут домой из гостей и спасут детей.

Но Лиза не выполнила угрозу и вернулась на кухню к своим пудингам. Нэна поняла, что помощи ждать неоткуда. Она стала рваться с цепи, и наконец ее усилия увенчались успехом. Уже через мгновение она ворвалась в гостиную дома номер 27, и мистер и миссис Дарлинг поняли, что с детьми случилось что-то ужасное. Они выскочили на улицу, даже забыв попрощаться с хозяйкой.