Лилия Мельникова - Наследники испанского пирата

«Что с ним произошло? Как могло случиться, что этот честный и храбрый юноша погиб от руки коварного злодея Курвеля? Почему судьба так несправедлива? Сколько лет прошло! А я так ничего об этом и не смог разузнать. Как это печально!» — доктор вытащил из ящика письменного стола изящный кинжал, когда-то принадлежавший его темнокожему другу. Шелтон задумчиво разглядывал оружие, вспоминая приключения, связанные с ним. За этим занятием его застала Ровена.

— Милый, ты вспоминаешь старого друга? — спросила она.

— Да, Рони! Эта вещица связывает меня с прошлым. Мои лучшие годы прошли на островах Атлантики. Калиоко был мне не просто слугой, а лучшим другом, и надежным помощником. Так хотелось бы туда вернуться, побывать в знакомых местах! Расспросить людей о семье Калиоко, может, им нужна наша помощь? — он немного помолчал и продолжил. — Я мечтаю вновь посетить остров Дельфинов, пообщаться с этими удивительными существами. Погреться на песчаных пляжах, окунуться в кристально чистые воды океана! А какие там рассветы и закаты! Такое невозможно забыть! Ты даже представить себе не можешь, дорогая!

— Все, Ник! Решено, мы едем туда! — провозгласила Ровена. — Мне самой ужасно надоела эта промозглая лондонская погода, вечный дождь, сырость и грязь! Давно мечтаю побывать на островах, но не решалась просить об этом, ведь у тебя столько воспоминаний связано с ними, и причем, не только хороших! А сейчас, когда ты сам поднял этот вопрос, я не сомневаюсь ни минуты — надо ехать!

— Что ты детка, это невозможно! Я никуда не собираюсь. У меня пациенты, дом, маленькая дочка, как все это можно оставить? — возразил доктор.

— Ну, Ник, миленький, подумай хорошенько, что нас удерживает в Англии? Разве что, жаль оставлять надолго родственников? Пока наш брак официально не признан, нам лучше уехать из страны, — настаивала супруга. — Нам здесь делать нечего. В Лондоне много врачей, а на острове ты нужнее. Папа сказал, что там до сих пор место врача свободно. Никто не хочет работать на Большом острове после извержения вулкана, все боятся повторения катастрофы.

— А как же быть с Изабеллой? — спросил Шелтон. — Она еще очень мала!

— Изабелла, Бобби и собака поедут с нами! — продолжала настаивать Ровена. — Мой братец просто жаждет увидеться со своими дельфинами, он, как и ты, мечтает вернуться на острова. Еще вчера весь вечер рассказывал Белл о них. А малышка слушала его, раскрыв рот. Дом мы оставим на слуг, их у нас достаточно, с собой возьмем только няню Кончиту.

Доктор смотрел на супругу влюбленными глазами. Он не переставал восхищаться ее решительностью и трезвым мышлением.

— Ты молодец, Рони! Я тебя очень люблю. Пусть будет все так, как ты решила! Завтра же поедем к Броквудам и сообщим им о нашем решении, — радостно произнес доктор, обнимая молодую жену.

— Мы обязательно уедем, милый, даже если дед и папа будут против! — радостно заявила Ровена.

— А как обрадуется Бобби, — подхватил доктор, — его мечты скоро сбудутся!

Через две недели доктор Шелтон с семьей уже был на борту «Британии». Флойта держала курс на далекие острова. Стоя на палубе и глядя на изумрудно-зеленую гладь воды за бортом, он испытывал необыкновенный подъем сил.

«На Большом острове меня ждет любимая работа! Как хорошо, что там мы будем вместе: я, любимая жена, маленькая дочь и названный сын Бобби», — думал Ник. От этой мысли приятное тепло разливалось по всему телу.

Рядом с ним, мечтательно глядя куда-то вдаль, стояла Ровена. Она чувствовала себя победительницей. Скольких трудов стоило ей уговорить родителей и деда отпустить ее на острова. Особенно протестовала леди Глэдис, она до сих пор не могла наглядеться на своего драгоценного Бобби. А теперь снова предстояла долгая разлука с любимым сыном.

«Все-таки мне удалось убедить маму, — с гордостью думала девушка. — Мы с Ником сами позаботимся о его образовании. Тем более, что уезжаем не навсегда, контракту Ника всего лишь на три года.»

Ровена в последнее время чувствовала себя немного странно. Она поняла, что в ней зародилась новая жизнь, и скоро появится на свет их с Ником ребенок. Она хотела было сообщить об этом мужу, но решила пока промолчать, чтобы не сорвалась поездка.

«Пусть узнает об этом на острове!» — думала Ровена.

Больше всех возвращению на остров радовался Бобби, он сидел на корточках рядом с сестрой, обнимая Голди за теплую, мохнатую шею.

— Наконец-то я встречусь с дельфинами, — говорил он собаке. — Они тебе тоже понравятся. Знаешь, какие они добрые и веселые? Мы будем вместе нырять и плавать. Я обниму маму Эю и расскажу ей о жизни в мире людей. Как она обрадуется! А еще мы познакомимся с новыми братьями и сестрами…

Голди понимающе смотрела в глаза мальчику и тихонько виляла длинным пушистым хвостом, одобряя каждое сказанное им слово. Бобби подставлял лицо прохладному ветру и жадно ловил губами соленые брызги.

Островитянин, захватив с собой инструменты и, на всякий случай, мешок, отправился в пещеру. Первым делом он закрепил на стене у спуска в воду, горящий факел. Затем нырнул под нависающую скалу и очутился в том самом месте у скал, где обычно спали дельфины.

«Вот теперь меня не застанут врасплох, когда буду плавать в лагуне, я смогу скрыться от преследователей в моем новом убежище».

Вернувшись в пещеру, Ксавье решил детально ее обследовать. Он взял тяжелый молоток и принялся простукивать стены, надеясь обнаружить ответвления или пустоты под нагромождением камней. Все стены оказались прочными, удары молотка глухо отдавались в пещере, не давая резонанса. Справа у входа, стена по цвету заметно отличалась. На ней было много неровностей и шероховатостей. Удары по ней звучали гулко, будто за ней была пустота.

— Ага! — вскричал пират. — Я был прав! Там есть коридор или еще какое-то помещение!

Он принялся ломать стену. Вскоре она поддалась мощным ударам молотка, камни, с грохотом и пылью посыпались в открывшуюся пустоту. Когда камнепад прекратился, а пыль немного осела, Курвель шагнул с факелом вперед и оказался в небольшой нише. Там он увидел возвышение из камней, на котором лежало что-то покрытое полуистлевшей тканью. Справившись с несвойственным ему волнением, Ксавье осторожно приподнял покрывало и увидел человеческие останки. Судя по всему, они принадлежали мужчине. Покойный был одет по старинной моде — в истлевший бархатный камзол и светлые панталоны. На ногах у него были высокие кожаные сапоги-ботфорты. Справа от мертвеца лежала сабля с золотым эфесом. Ее серебряные ножны были украшены драгоценными сапфирами и изумрудами. В сложенных на груди руках, скелет сжимал массивное золотое распятие, на котором кровавыми каплями поблескивали рубины. Безымянный палец левой руки покойного украшал массивный перстень с крупным розовым алмазом.

Курвель большой знаток и ценитель драгоценностей, сразу же понял, что такому большому розовому бриллианту, просто нет цены. С замиранием сердца он осторожно снял кольцо с руки мертвеца, стер с камня пыль, и алмаз, отполированный древним ювелиром, заиграл при свете факела всеми своими гранями, излучая необыкновенно чистый розовый свет.

— Вот это удача! — вскричал Ксавье. — Спасибо тебе дорогой брат-пират! Теперь я богат, как Крез!

В душе Курвеля всколыхнулась волна былой алчности. С трудом преодолевая нервную дрожь, он взял из рук скелета тяжелое золотое распятие, схватил драгоценную саблю, и все эти сокровища аккуратно завязал в пригодившийся мешок.

— Ну, дружище, порадовал ты бедного Ксавье! — радостно причитал старый пират.

Когда дело было сделано, островитянину захотелось узнать, что за останки лежат в нише, так тщательно скрытые от посторонних глаз.

— Неужели это тело самого испанского пирата, сокровища которого нашел доктор Шелтон? — рассуждал Курвель. — Но тогда кто же спрятал покойника и замуровал его за стеной? Не мог же бедняга похоронить сам себя? Значит, с ним был кто-то еще!

Пытаясь разгадать эту головоломку, Ксавье поднес горящий факел к стене ниши. Прямо над изголовьем каменного ложа, он увидел надпись, сделанную сажей.

«Педро Мария Сантос, 1505–1531»

А дальше шла длинная эпитафия, из которой Курвель понял лишь то, что писал ее брат покойного, Диего Мария Сантос.

— Да, значит, братьев-пиратов было двое! Судя по всему, второй брат собирался вернуться на остров за сокровищами. Вот как бывает в жизни. Никто не знает, что тебя ожидает завтра. Окажу тебе, драгоценный мой Педро, последнюю услугу — предам твои останки земле, тогда кости обретут вечный покой, а неприкаянная душа перестанет метаться. Прав был сынишка Калиоко: он что-то видел в пещере. Наверное, душа несчастного Педро витала над ними.

На следующее утро Курвель вырыл могилу недалеко от пещеры, в укромном, незаметном месте и похоронил скелет. Из молитв он знал только «Отче наш». Ксавье трижды прочитал ее над едва заметным холмиком. Затем он еще раз поблагодарил Педро за щедрый подарок, и, поклонившись могиле, отправился закладывать камнями вход в нишу.