Муни Витчер - Джено и черная печать мадам Крикен

— Тебе не стоит ее бояться. Это очень мудрая женщина, — заверил его дядя. — И ты с ней еще увидишься.

— Но она странная! Говорит о вещах мне непонятных и к тому же из всего делает тайну. Она заявила, что является экспертом в области метафизической кухни! По-моему, у нее не все дома! Я заметил, что и ты, дядя, изменился после ее приезда.

— Позже ты все поймешь. Ждать осталось совсем недолго. Нам придется расстаться. Я должен подготовить тебя к этому. — Голос Флебо становился все решительнее.

— Подготовить? К чему? — Мальчик начинал злиться.

— Ты должен отправиться на поиски… своих родителей. Только ты можешь это сделать.

— Моих родителей? Значит, мадам Крикен сказала правду! — воскликнул он.

— Да! Теперь ты знаешь, что…

Джено прервал его:

— Что они живы? Скажи мне, дядя, живы они или нет? Кто их похитил?

— Марго поможет тебе их найти, — ответил доктор Молекула, сжимая голову руками.

— Вы все посходили с ума! Вы надо мной смеетесь!

Мальчик бросился к лестнице, но дядя ухватил его за джемпер.

— Прекрати! Послушай! С завтрашнего дня ты будешь каждый день приходить к мадам Крикен. Ровно в семнадцать ноль-ноль. Она тебе все объяснит. Я действительно должен отпустить тебя. У меня нет выбора. Это так!

— Я никуда не поеду!

— Сделай это ради меня. — Слова Флебо посеяли в душе племянника сомнение. — Твое путешествие необыкновенно важно. К тому же я обещал, что, когда тебе исполнится одиннадцать лет, я отпущу тебя.

— Обещал? Кому? — заволновался Джено.

— Марго тебе обо всем расскажет.

Дядя поднялся по лестнице и закрылся в своей комнате, оставив мальчика в полном смятении. В тот вечер никто из них не ужинал.

Несмотря на перевозбуждение, мальчик заснул, едва добравшись до койки. Он спал так крепко, что проснулся лишь в шестнадцать тридцать. Открыв глаза, он взглянул на будильник. «Должно быть, полпятого утра», — подумал он, но между занавесками струился свет, и он сразу понял: день в полном разгаре!

Джено оделся и побежал в амбулаторию к дяде. Никого! На двери табличка: «Прием окончен». Джено охватила паника. На улице он заметил одноклассников, игравших в мяч.

— Эй, ты прогулял сегодня школу! Ты болен? — спросил Никозия.

— Сейчас все в порядке, — уклончиво ответил Джено.

— Вчера старуха заколдовала его. Смотрите, что он вытворяет! — съязвила Мирта.

Астор Венти вскочил на свой ржавый велосипед и, закрутив педалями, направился к дому номер шестьдесят семь, заставив всех онеметь от удивления. Глядя ему вслед, они недоумевали, как это «Джено-дурак» не побоялся приблизиться к дому с привидениями и познакомиться с сумасшедшей старухой.

Ровно в семнадцать ноль-ноль Джено уже стоял у красной виллы. Калитка была открыта. Он вошел, прислонил велосипед к стене и постучал. Напрасно: дверь тоже оказалась открытой.

— Входи. Чай и печенье на столе, — донесся из кухни тонкий голос мадам Крикен.

Проходя по коридору, Джено бросил взгляд на запретную комнату. Дверь была заперта!

— Садись. Выпей чаю и согрейся. — Синьора, одетая во все белое, была похожа на престарелую невесту.

Мальчик сел за стол, сгрыз пару зеленых печенюшек и отхлебнул сладкого чаю.

— Твой дядя рассказал тебе? — спокойно поинтересовалась женщина.

— Да. Куда я должен отправиться? — спросил он, глядя на синьору.

— В Аркс Ментис — Школу ментальных искусств, что в Крепости разума, — бесстрастно ответила мадам Крикен.

— Это что, интернат? Вы же знаете, что я хожу в школу! Правда, учусь неважно, но еще не докатился до интерната! — заявил он, макая печенье в чай.

— Это не школа, а секрет… секретное место, где изучают и используют возможности разума. Аркс Ментис посещают главным образом взрослые. Детей там почти нет, — объяснила мадам Крикен, но Джено все равно ничего не понял.

— Мои родители там? — Мальчик снова почувствовал, как по спине побежали мурашки, а руки внезапно похолодели.

Мадам Крикен взяла Наполеона на руки и погладила.

— Возможно, они все еще там.

— Почему «возможно»? — Мальчик все больше волновался.

— Вскоре после похищения их отправили в Аркс Ментис, но я не уверена, там ли они сейчас, — печально пояснила мадам, поглаживая своего кота.

Джено был потрясен.

— Но вы их видели?

Мадам Крикен не ответила.

— Они узники? Их держат в камере? В пещере? А почему? Хватит… — закричал Джено, стукнув кулаками по столу.

— Успокойся. Знаю, это трудно понять, но я постараюсь тебе объяснить. Запасись терпением и выслушай меня. Твой дядя дал одно обещание.

— Ну да, он мне сказал. И это мне тоже непонятно.

Мальчик допил чай.

— А ты знаешь, что обещания надо выполнять? — Сказав это, мадам Крикен отпустила кота и вышла из кухни. Она открыла дверь запретной комнаты и вошла туда, закрыв ее за собой. Через несколько секунд она вернулась, сжимая что-то в руке.

— Вот, возьми. Это твое, — сказала она, передавая мальчику порванную фотографию его отца.

— Как она у вас оказалась, синьора? Вы украли ее у меня! — выпалил Джено и тут же покраснел.

— Нет, я ее не украла. Просто она была нам нужна.

Ответ старой француженки совершенно не удовлетворил Джено.

— Нужна? Зачем? Это же мой отец!

Кот зашипел, а мадам Крикен направилась к выходу:

— А теперь, Джено, иди. На сегодня достаточно.

— Я устал от ваших шуточек, мадам Крикен! Как можно воровать! Вы меня поражаете! — зло бросил Джено ей в лицо и выскочил из дома. Он мчался, как ветер, и слезы падали у него из глаз на землю, словно капли дождя. Он несся по улице Душистого розмарина с такой скоростью, что проржавевшая цепь на его велосипеде разорвалась. Войдя в дом, он хлопнул дверью так, что дядя подскочил на месте. Поднявшись к себе и закрывшись, он вынул из рамки фотографию родителей и заплакал. Никогда в жизни он так не плакал.

— Что случилось? — спросил его дядя, стоя за дверью.

— Уйди! Вы все сумасшедшие! — закричал мальчик, прижимая к себе фотографию.

— Успокойся, Джено! Не надо плакать! — Флебо вошел в комнату и, сев рядом с Джено, обнял его.

Они просидели так целый час, не проронив ни слова, пока Джено не заснул, сжимая в руках фотографию отца.

На следующий день, проснувшись, он обнаружил на тумбочке записку:

«Отправляйся к мадам Крикен.

Она ждет тебя ровно в семнадцать ноль-ноль.

Прошу тебя, сделай это ради меня.

Джено сидел на кровати и в растерянности сжимал голову руками. Вот уже второй день он просыпается в шестнадцать тридцать и пропускает школу. Проблем с учителями не оберешься. Особенно с математиком.

Он распахнул окно. Небо было затянуто серыми и черными тучами. Заметно похолодало, и вот-вот прольется дождь. Его одноклассников на улице не было — видимо, никто не захотел гулять в такую погоду. Джено посмотрел в сторону красного домика и увидел Наполеона, одиноко сидевшего перед калиткой. Как ни не хотелось ему идти к мадам Крикен, что-то подсказывало, что остаться в Нижнем Колоколе ему не суждено. Вопрос о предстоящем путешествии был уже делом решенным, и ничто не могло изменить положение вещей. Ничто.

И от безысходности он направился к мадам Крикен.

Чашка с чаем «С. Р.» и блюдо с печеньем «Н. Ф.» уже ждали его на столе. На огне кипела напоминающая будильник кастрюля с буквами «А. М.», и поднимающийся от нее пар наполнил ароматом всю кухню.

Вошла мадам. Ее синее бархатное платье стелилось по полу. В руках у нее была фиолетовая свеча. Пламя освещало ее лицо и отражалось в стеклах очков.

— С возвращением, Джено! Сегодня ужасная погода. Кости ноют, годы дают о себе знать.

— Да, погода ужасная, — бездумно повторил Джено.

Мадам Крикен повернулась к мальчику спиной, чтобы следить за кастрюлей на плите.

— Пожалуйста, расскажите мне об обещании моего дяди, — в упор спросил ее мальчик, надкусывая печенье.

Мадам Крикен убавила огонь и присела напротив него. Она осторожно взяла чашку с чаем и отхлебнула глоток. А потом заговорила, не сводя глаз с мальчика.

— Флебо Молекула присутствовал при похищении твоих родителей, — неожиданно начала француженка.

— Этого не может быть! — воскликнул мальчик.

— Может. Это он спас тебя тогда. — Мадам Крикен развела руками. Подняв глаза к потолку, она добавила: — Я тоже там была. И там был еще один человек, немец Ятто фон Цантар.

— Кто?

— Сейчас поясню. Но, пожалуйста, сохраняй спокойствие. Я — сапиенс, то есть разумная. Я вхожу в группу семи мудрецов Аркса Ментиса. Ятто фон Цантар — суммус сапиенс, Верховный мудрец. Детей, посещающих Крепость разума, называют антеями, а взрослых — псиофами. Во всем мире нас пятьсот пятьдесят пять, — заключила она.