Евгений Некрасов - Муха и сверкающий рыцарь

А все из-за Макса! Ну, погоди, москвич!

Над лесом взлетают зеленые ракеты — пятнистые сигналят. Спохватились! Маша улыбается, и вдруг — хлоп, хлоп! — выстрелы ракетницы слышатся со стороны шоссе. Два дымных следа, догоняя друг друга, перечеркивают небо. Секунду она еще надеется, что ракеты окажутся красными, своими. Но — нет! С треском вспыхивают зеленые огоньки и, потеряв скорость, начинают опускаться прямо у нее над головой. Случайность или ее заметили? Сзади слышится рев моторов — мотоциклы! Точно, заметили. Теперь у нее одна надежда…

Маша припоминает план Макса, смотрит на закатное солнце — ага, ей на северо-восток, значит, солнце должно быть сзади и слева. Пятнистые совсем близко, раз она слышала хлопки ракетницы. Минуты три можно побегать от них, а потом надо закопать карту и пробиваться за подкреплением. Хорошо бы за эти три минуты найти овраг. Макс говорил, что там есть где спрятаться.

Овраг Маша находит на второй минуте в том самом месте, где он изображен на плане.

И все-таки москвич соврал! Не был он здесь, а то бы сказал, что весь овраг завален мусором. Десятками, сотнями тонн мусора! Видно, шоферы мусоровозов сваливают в овраг свой груз, ленясь доехать до свалки. По дну течет грязный ручей, сверху жарит солнце. Жара и влага — все, что нужно для гниения. Вонь умопомрачительная. Маша стоит шагах в десяти от оврага, и у нее уже начинает кружиться голова.

Снова зеленая ракета. Погоня ушла в сторону, но это ненадолго. Затихший было рев мотоциклов опять приближается. А если…

Маша надевает противогаз, подходит к обрыву и «солдатиком» прыгает вниз, на гору мусора. Обратной дороги нет: стены оврага почти отвесные, без посторонней помощи ей не выкарабкаться. Только вперед!

Она то бежит, то бредет, проваливаясь в мусор. Маска противогаза пахнет резиной, воздух тяжело проходит через фильтр. Минут через пять Маша начинает задыхаться. Хочется сорвать противогаз, но об этом и думать нельзя. Впереди целое озерцо квашеной капусты — мусор с какой-то овощебазы. Капуста сгнила и превратилась в кисель. Что-то там копошится мелкое, белое. Присматриваться нет никакой охоты — Машу и так уже тошнит.

Обойти озерцо невозможно: справа, как баррикада, валяется на боку смятый «жигуленок», слева — строительные обломки с торчащими стальными прутьями. Содрогаясь, Маша ступает в капустную жижу. Ноги уходят в нее по колено, придавленная капуста бурлит, со дна поднимаются пузыри. «Зато не поймают», — успокаивает себя Маша.

Под ногами скользко. Шаг, еще шаг… Ноги разъезжаются, Маша теряет равновесие и плюхается в жуткий кисель!

Она падает на спину и успевает поднять над головой коробку противогаза и портфель с картой. Теплая пузырящаяся жижа просачивается под комбинезон. Миленькое дело — утонуть в кислой капусте, когда тебе тринадцать лет и победа, считай, в кармане! Цветы, пирог, испеченный в духовке полевой кухни… Поздравит ее, конечно, сам генерал. А Макс наконец-то сообразит, что кроме Москвы есть другие города, например Укрополь, и в них живут девчонки, например Маша… А она плюнет на Макса и пойдет навестить голубоглазенького курянина. Вот так-то! Нечего врать!

Интересные мысли приходят на помойке. Вдобавок ко всему оказывается, что Маша медленно тонет. Капустный кисель дошел уже до груди. Надо вставать, а как, если руки заняты, а под ногами скользко?

Размахнувшись, Маша бросает вперед портфель с картой. Он падает у самого берега капустного озера. Еще чуть — и не добросила бы. Так, одна рука свободна. Маша переворачивается на бок и пытается встать. Рука по локоть в склизком теплом киселе. Мерзость!

Она поднимается на колени… и встречает немигающий звериный взгляд. Собака, большая! Стоит на краю капустного озера, вздыбив шерсть на загривке и показывая желтые длинные клыки. Такая ка-ак вцепится, так и оставит без руки!

— Шарик, Шарик! Иди, гуляй, — бубнит Маша из-под противогазной маски. Она не боится собак, но эта…

Странная эта собака! Пятнистая. Уши круглые, морда тупая, голова растет прямо из плеч, хвост поджат к брюху… Майор предупреждал: не отходите по ночам от костра, в Подмосковье давно перебили всех волков, и теперь их место в природе занимают одичавшие собаки. СОВЕРШЕННО ОДИЧАВШИЕ! Ни у этого пятнистого «Шарика», ни у его бабушек и дедушек никогда не было хозяина. Человек для него — или враг, или обед, если повезет. Приручить такую собаку невозможно. Разойтись с ней подобру-поздорову — тоже. В одиночку она, может быть, побоится напасть, но если дикие собаки соберутся в стаю…

Дикарь садится на задние лапы, задирает башку к небу и воет! Зовет своих, понимает Маша. Она встает и на дрожащих ногах бредет по капусте туда, где валяется портфель.

Пес воет. Другие собаки не откликаются, и Маша уже думает, что все обойдется.

До портфеля остается шага три — осторожных, медленных шага. И вдруг дикарь, пробираясь между строительными обломками, обгоняет Машу и садится на капустном берегу. Портфель у него под носом: протянешь руку — тяпнет. Пес принюхивается и кладет на портфель башку.

Глядя в глаза дикарю, Маша тянет из-за спины свое оружие. Дрянь оружие: маркер — автомат для пейнтбола, стреляющий шариками с краской… Разве что влепить псу между глаз, а еще лучше — в нос? Пока он облизывается, можно будет удрать. Но тратить последний заряд надо наверняка. Стрелять в упор, когда пес бросится.

Маша вскидывает приклад к плечу, и дикарь отскакивает от портфеля как ошпаренный. Ага, знает, что такое ружье! Не опуская ствола, она подхватывает портфель. Надо идти. Сердце подступает к горлу, в ушах колотится пульс. Какое счастье будет, отмывшись от капусты, лечь на траву и дышать настоящим живым воздухом, а не безвкусным из противогаза!

Пес трусит следом. Мусор у него под ногами шуршит и стеклянно звякает. Когда эти звуки становятся громче, Маша оборачивается и наводит автомат. Пес отбегает и прячется. Но как только Маша идет дальше, она снова слышит за спиной шорох бумажек и звяканье стекла.

Время от времени дикарь отстает и воет — надсадно, жутко, вот уж точно не по-собачьи, а по-волчьи!

Маше слышится ответный вой. На помощь дикарю спешит какая-то жуткая собака-робот. Голос у нее металлический, со звоном и очень громкий. Так и врезается в уши и пилит, пилит…

На самом деле пилит.

Маша просыпается и видит потолок со знакомым пятном. Это на Новый год у мамы в руках бабахнуло теплое шампанское. Полбутылки выплеснулось на гостей, до потолка достало.

Вой за окном не прекратился: ага, сосед с утра пораньше включил электропилу. Значит, скоро в школу. Народная примета: в конце августа в семь утра Пономарев дядя Вася начинает пилить дрова. И пилит каждое утро до ноябрьских холодов. По нему можно проверять часы и календарь.

Маша вздохнула. Хороший был сон. Страшный, но хороший. Ведь все, все было на самом деле! Друзья и противники со всей России, бои в поселке с иностранными вывесками. Это, конечно, не настоящий поселок, а полигон дивизии спецназа. Старый, давно не летающий самолет — чтобы спецназовцы в нем тренировались захватывать террористов. В пилотском кресле сидел манекен. Секретная карта в портфеле указывала команде-победительнице, где спрятан приз — четыре ящика с лимонадом и конфетами…

Игра? Да. Но риск-то был самый настоящий! Заваленный мусором овраг, похожий на гиену дикий пес — разве это игра?

И слава была настоящая. Машу по телику показывали. Корреспондент с первого канала сказал, что ее увидят шестьдесят миллионов человек! А кто не верит — вон, у нее и кассета записана, и медаль на стене: «Победителю» — с гравировкой: «Марии Незнамовой».

И предательство было самое настоящее.

Между нами говоря, Маша по уши втрескалась в московского «сокола» Макса. Ей все в нем нравилось: и душа, и одежда, и мышцы. И подбородок с ямочкой. Насчет одежды надо уточнить: при каждом подходящем случае Макс переодевается в белый теннисный костюм и ходит, как ангелочек. Даже шорты заглажены в складку. Не то что другие мальчишки, которые не вылезали из своих комбинезонов.

Они познакомились еще на отборочных соревнованиях, и полтора месяца Маша была сама не своя. В компании она могла с ним поболтать, а вдвоем — не получалось. Макс к ней — она от него, чтоб не зазнавался. Он обидится, уйдет, а у Маши сердце рвется из груди: беги за ним, дуреха! И бегала. А Макс возьмет ее под руку и грузит, грузит, грузит про свой мотоцикл. Может быть, чтобы она не зазнавалась?

Когда она выползла из оврага, вся в капусте, Макс ее встречал. Глаза виноватые.

Маша купалась в ручейке и кричала: «Не подглядывай», потому что у нее были белые трусики, совсем не подходящие для купания. Ее комбинезон выстирал Макс. Вообще, в тот вечер его как будто подменили: про мотоцикл не заикался и читал стихи поэта Бродского. Маша ничего не понимала, только слышала, что в рифму. А так все время думала, поцелует ее Макс или нет.