Кирилл Кащеев - Замок Dead-Мороза

– Я поняла, что вы хотели, а что – нет. Молодой человек только что популярно объяснил. Очень умный молодой человек, – похвалила мама, бросая на Пауля заинтересованный взгляд.

Пауль расцвел, а Инга моментально расстроилась. Вот всегда у мамы лучше с мужчинами получается, даже если это Ингины ровесники. И ведь сама виновата – тоже могла похвалить, а не хихикать.

– Только где я найду опытного архитектора, который за такую смешную цену согласится год, а то и больше, безвылазно сидеть в этой глуши и реставрировать наш замок? – спокойно поинтересовалась мама у опешившей немки. – Тем более у вас остались материалы вашего дедушки. Я планирую сохранить секретный командный пункт и шахту в колодце. Средневековый замок с пусковым стволом первого немецкого «Фау» – это в два раза интереснее, чем просто замок!

– Но… Как же… Нужны рабочие… – залепетала Амалия.

– А вы Петруся наймите, – вмешался Пауль. – Он и так тут чинит да мастерит. Мужики ему помогут, он еще с десяток строителей найдет, протянут водопровод, газ… Вы только стройматериалы подвозите! Если вы хотите, чтобы от этого замка толк был, надо, чтоб тут постоянно люди жили! И реставрировать, и хозяйством заниматься – свои козы, коровы, птица, огород.

Инга хмыкнула – ага, тот самый, на задах замка.

– Можно еще лошадей развести, прогулки по горам летом устраивать, собак держать… – продолжал фантазировать Пауль.

Охота и балы, вздохнула Инга, глядя, как заблестели у мамы глаза.

– Тетку Ганну комендантом назначьте, – уже распределял роли Пауль.

– У меня ваша немчура не забалует – как пленные после войны, работать будут, – подсовывая бледной, как призрак, Амалии под нос гигантский кулак, прогудела великанша.

– Тетка Христина замковой кухней займется…

– Ой, Алисочка, какой я на следующий Новый год стол накрою! – восторженно запричитала Христина. – За лето грибов насушим, наконсервируем, варенья наварим, а еще свое мясо, яички, творожок… – На лице ее появилось опасение. – Ты только тех страшных жлобстеров в скорлупе не привози! Ну их, гадов морских, мы лучше поросеночка…

– А если еще узнают, что у меня в замке живет настоящая ведьма, которая никогда не ошибается в предсказаниях… – Мама настороженно покосилась на бабку Олесю. Старуха с достоинством наклонила голову, давая согласие, и мама радостно закончила: – Весь московский бомонд ко мне в замок ломиться будет! Да что там Москва – вся Европа! Договорились! – она протянула Ганне руку, и великанша шарахнула по ней своей. – А вы, милочка, найдите своего брата и скажите ему, что он может приступать, – тряся ушибленной ладонью, скомандовала Амалии мама.

– Но мы вовсе не собираемся приступать! – взвилась Амалия.

– Еще как собираетесь, – ласково промурлыкала мама. – Во-первых, у нас контракт, и если вы его нарушите, у вашего брата начнутся настоящие финансовые проблемы. А во-вторых, – она доверительно положила ладонь на плечо Амалии, – только от меня зависит, посчитаем мы вашу выходку милой новогодней шуткой… или попыткой наглого похищения приобретенной нами вместе с замком исторической ценности, запугивания, клеветы… Поглядим, что там еще наши юристы для вас подберут.

– Сурово с ней твоя мама, – тихонько шепнул Пауль. – Хотя, если бы не придуманное Амалией «убийство», ваша тетя Оля до вас еще бы ночью втихую добралась, а убийство на наших свалила. А так и вы, и она все время были под присмотром, пока Петрусь ее в туалет не отконвоировал.

– Первое, что здесь надо сделать, – нормальный туалет, – твердо объявила Инга. – А то вокруг уличного сплошные неприятности!

– Инга, ты опять болтаешь с этим мальчишкой! – вклинился в их разговор раздраженный мамин голос. – Он, конечно, оказался умным и милым и очень нам помог, но согласись, как мальчик он тебе категорически не подходит! Тебе уже четырнадцать, всего через каких-то четыре года пора будет думать о правильном замужестве…

Инга тихо взвыла. Надо же выдержать нашествие поддельных призраков и настоящую осаду замка – и чтоб ничего в ее жизни не изменилось! Мама по-прежнему талдычит эти глупости насчет замужества, и никто не может ее остановить. Так и правда, как в Средние века, замуж выдадут и не спросят. Инга вдруг почувствовала на себе пристальный взгляд и обнаружила, что бабка Олеся пялится на нее круглыми глазищами, и нос ее вопросительно шевелился. А ведь мама сама сказала – предсказания старой ведьмы всегда сбываются… Инга коротко выдохнула.

– Я не собираюсь в восемнадцать лет выходить замуж! – решительно выпалила она, перебивая мамин монолог. – И даже в двадцать не собираюсь! Я собираюсь после школы учиться – и заниматься бизнесом!

– Но… – растерялась мама, – это ведь совсем не женское дело! Ты не справишься…

– Тут же я справилась! – отрезала Инга. – Получше, чем вы, взрослые! Кстати, я хочу уйти из лицея, где учатся дочки твоих подружек! Мне нужно к будущей работе готовиться, а не сравнивать, у кого машина и гм… дача круче!

А еще мериться длиной ног и объемом груди, но этого она при Пауле упоминать не собиралась.

– Может, ты сперва расскажешь им про наш замок? – с надеждой в голосе спросила мама, но неумолимая Инга только покачала головой, и мама поникла. – А я-то думала, мы здесь сыграем твою свадьбу…

– Сыграете, – знакомым загробным голосом сказала бабка Олеся. – Совсем не так скоро, как думали, но… Сыграете. – Она словно призадумалась и слегка неуверенно добавила: – На этой свадьбе будет ужасно много немцев.

– Мне кажется, я скоро начну ненавидеть и немцев, и Германию, – тихонько пробормотала Инга.

– Как же ты тогда ко мне приедешь? – так же тихо прошептал ей в ухо Пауль.

Не сговариваясь, ребята круто повернулись и нырнули за полуразрушенный колодец – подальше от оживленно обсуждавших дальнейшие перспективы взрослых.

– Ты хочешь, чтобы я к тебе приехала? – прошептала Инга, низко-низко опуская голову. Она знала, что здесь их никто не услышит, но говорить в полный голос ей казалось немыслимым.

– Ну-у… Говорят, как Новый год встретишь, так его и проведешь…

– Ты хочешь сказать, что весь следующий год я буду находить ненастоящих покойниц, гоняться за ненастоящими призраками и отбивать штурмы ракетами? – от ужаса Инга даже поперхнулась.

– Я не то имел в виду! – замотал головой Пауль. – Просто мы весь Новый год были вместе. А даже нормально не погуляли, – теплое дыхание Пауля щекотало ей щеку, она знала, что надо бы отстраниться, но почему-то не хотелось.

– Если ты действительно собираешься изучать экономику, у нас в Мюнхене есть отличная бизнес-гимназия. Я сам в ней учусь! И ты могла бы у нас учиться… Хотя бы год… – выпалил Пауль, придвигаясь еще ближе. – Только, если ты не против… – Он замялся и наконец выпалил: – Я скажу всем, что ты моя девушка! – В голосе Пауля проскочили ревниво-собственнические нотки. – А то на такую классную девчонку, как ты, сразу набегут… всякие…

И бедные немецкие девчонки останутся просто безутешны!

– Надо будет поговорить с мамой, думаю, она согласится пожить год в Германии, – скромнейше пробормотала Инга. – Там наверняка можно найти кучу антиквариата для замка.

А насчет того, чтобы стать его девушкой, – она еще подумает. Посмотрит, сравнит. Со всякими, которые набегут. Инга приподняла голову, чтоб поглядеть на Пауля. Он стоял близко-близко, глаза сквозь светлую челку глядели очень странно, а губы были возле самых Ингиных губ.

Инга слегка повернула голову – но не сильно, не сильно! И вроде как подалась назад – чуть-чуть, недалеко. Пауль поймал ее за плечи и придвинулся ближе. Совсем близко…

– Надо будет еще у папы спросить, – пробормотала Инга, чувствуя, как ей становится жарко на морозе. И вдруг подпрыгнула так, что Пауль аж шарахнулся, и, звучно хлопнув себя по лбу, завопила: – Папа! Мы про него совсем забыли! Он же ничего не знает! Он же до сих пор сидит!

Рокот, словно от огромной стрекозы, заглушил ее слова и, пролетев над стеной, у замковой башни завис огромный вертолет с надписью «МЧС».

– И побыстрее! – добавила она, прикрывая глаза от поднятой винтом пыли. – Иначе кто будет вот с этими договариваться.

– А если бы дача не была законсервирована? А если бы обслуга уже приехала? А если бы я сам с семьей – мы ведь собирались на Рождество! – повторял довольно молодой мужик в костюме, потерянно бродя среди каменных обломков, валяющихся вокруг вделанного в средневековый колодец пускового ствола.

– Но мы-то здесь при чем? – разводил руками отец. – Вы ведь тоже не знали, что в замке спрятан немецкий «Фау»? Запуск произошел сам собой, в результате нападения преступной группировки на мирных обитателей замка. – Папа старался держаться уверенно, но на самом деле выглядел не менее потерянным, чем министр. Тот факт, что преступную группировку возглавляла жена его компаньона, да и сам компаньон, похоже, был замешан, начисто заглушил облегчение, испытанное им при виде ожившей Амалии. Теперь папа непрерывно думал, что ему делать с компаньоном, с компанией и с кучей других вещей. Мамино сообщение, что Гюнтер и Амалия остаются в замке под охраной комендантши Ганны, а Инга, возможно, со следующего семестра будет учиться в Мюнхене, он хоть и слышал, но, кажется, толком не воспринял. – Не думаете же вы в самом деле, господин министр, что в здешних лесах со времен Второй мировой войны скрывался специалист по немецким радиоуправляемым снарядам, который целился именно в вашу дачу?