Антон Иванов - Загадка газетного объявления

— Вы меня, пожалуйста, не торопите, — с подозрением оглядывал всю компанию мужчина. — Дайте прочесть как следует.

И он с такой сосредоточенностью углубился в чтение квитанции, будто перед ним была увлекательная книга.

— Так, Елена Николаевна, — тем временем принялась распоряжаться Моя Длина. — Возьмите корзину. Я должна вас еще раз снять.

Олег и Лешка всучили изумленной хозяйке корзину. Та покорно взяла ее. Моя Длина щелкнула «Полароидом». Подсуетилась она вовремя. Ибо в следующий миг мужчина, выхватив цветы из рук Елены Николаевны, всучил их обратно Пашкову:

— Забирай!

Затем, вцепившись в локоть Моей Длине, мужчина свирепо прорычал:

— Кто послал эти цветы моей жене?

— Без рук, дядя, — резко пихнула мужчину в живот Школьникова. — И вообще, хватит тут распоряжаться. Заказ выполнен. Доставлен. Подарок от фирмы преподнесен. Распишитесь в получении.

— Ах, еще и подарок? — разъярился мужчина. — От кого?

— Я, по-моему, русским языком объясняю, — сохраняла завидную невозмутимость Моя Длина. — Подарок от нашей фирмы.

— «Аленький цветочек», — поторопился вставить Пашков, пока Школьникова не перепутала название.

— Вот именно, — кивнула Моя Длина. — У нас очень хорошая и солидная фирма.

— А цветы? — завопил он. — Чья корзина? Кто прислал?

— Велено передать, что от неизвестного поклонника, — ледяным тоном проговорила Моя Длина. — Наш клиент пожелал остаться неизвестным.

— Вот оно что! — кинул на Лелю исполненный ярости взгляд мужчина. — Не объяснишь ли, какой это еще у тебя неизвестный поклонник?

— Санечка, я ничего не знаю, — затравленно посмотрела на него жена. — И цветов мне этих не нужно. Просто они принесли, а тут ты…

— Конечно, я некстати появился! — снедала ревность Санечку. — Вот так, двадцать пять лет живешь и не знаешь, что делается у тебя за спиной!

— Знаете, вы сперва распишитесь в получении, а после уж отношения выясняйте, — вновь ткнула Леле под нос квитанцию Моя Длина. — А то у нас еще много заказов.

— Леля! Не смей подписывать! — заорал мужчина. — Я с этими цветами не желаю иметь ничего общего!

— Можно подумать, их вам послали! — подлила масла в огонь Моя Длина. — Велено передать в руки вашей жене. Вот пусть и распишется!

— А я ее муж и против! — злобно прорычал мужчина.

— Ну, пожалуйста, распишитесь, — очень натурально заныл Пашков. — У нас же работа сдельная.

— Санечка, неужели тебе ребят не жалко, — посочувствовала Елена Николаевна. — Они-то чем виноваты.

— Вот именно, — вновь принялся ныть Пашков. — Мы и так учимся, а в свободное время работаем…

— Ах, какое тяжелое нынче время! — всплеснула руками Елена Николаевна. — Ведь небось еще школу не кончили.

Олег было разинул рот, чтобы подыграть Пашкову, но вовремя спохватился. Вдруг Елена Николаевна узнает его по голосу? Впрочем, Лешка уже вошел в роль несчастного школьника, и помощи ему не требовалось.

— Отец безработный, мать домохозяйка, бабка к постели прикована, — жаловался он.

— Бедный парень! — вырвалось у Елены Николаевны.

— И еще младший брат у меня на шее, — решил закрепить успех Лешка. — Вот и корми их всех. И еще учись в школе. А вы расписываться не хотите.

— Мы не то чтобы не хотим, — все еще упрямился атлетический Санечка. — Просто, может быть, это не нам цветы?

— Как это не вам? — завопила Моя Длина. — Фамилия вашей жены? Адрес тоже ваш?

Муж и жена кивнули.

— Вот и радуйтесь. А лишать нас честно заработанных денег нехорошо. Я, между прочим, тоже сирота, — сказала Моя Длина. — И тоже учусь и работаю.

— Вот как? — с удивлением поглядел на явно не сиротскую одежду Школьниковой мужчина.

— Санечка! Давай отпустим ребят! — воскликнула Елена Николаевна.

Выхватив у мужа квитанцию, она быстро поставила подпись.

— Возьми, — обратилась она к Моей Длине. — И не забудь свою ручку.

Пашков и Олег всучили корзину уже уставшему спорить мужу.

— Минуточку, — набралась наглости Моя Длина. — Еще один снимок на память.

Она щелкнула аппаратом. Затем вся компания, не дожидаясь, пока супруги опомнятся, ринулась вниз по лестнице.

Добежав до первого этажа, они вылетели во двор и дали наконец волю смеху.

— Ну? — уставились на них Темыч, Женька, Катя и Таня.

— Ой, не могу! — стонала Моя Длина.

— Почему не можешь? — запрыгал вокруг нее Женька.

— Потому что они там сейчас, как Отелло и Дездемона, — проговорила сквозь хохот Моя Длина.

— Почему как Отелло и Дездемона? — заволновалась Таня.

Лешка, Олег и Моя Длина, не переставая смеяться, рассказали друзьям, что случилось.

— Ну, молодцы, — покачала головой Таня. — Испортили отношения в семье.

— Много ты понимаешь, — заспорила Моя Длина. — Наоборот, укрепили.

— Ни фига себе, укрепили, — с осуждением посмотрел на нее Темыч.

— Если бы ты, микроспора, был опытнее, — свысока обратилась к нему Школьникова, — то знал бы: ничто так не укрепляет любовь, как ревность.

— Да-а, да-а, — нараспев проговорила Катя. — Отелло вот укрепил.

— Отелло — это дурдом, — безапелляционно заявила Моя Длина. — А нормальные люди поругаются, поругаются, а потом только крепче друг друга станут любить.

— Слушайте! — вне себя от нетерпения заорал Женька. — Она та, которая сперла шубу, или не та?

— Ща посмотрим, — полезла в сумку за фотографиями Моя Длина.

— А вы что, не разглядели? — продолжал расспросы Женька.

— Некогда было, — сказал Олег.

— На тебя бы такой вот амбал насел, — подхватил Пашков.

Моя Длина уже достала фотографии.

— На, Женька, сравнивай сам.

— Но тут ведь какой-то мужик, — с изумлением уставился на снимок Лелиного мужа Женька.

— И впрямь! — воскликнули остальные. — Ты вообще, Машка, кого снимала?

— Это муж, — откликнулась Школьникова. — Я его на всякий случай тоже щелкнула. Да вы на другие фотографии посмотрите.

Друзья принялись разглядывать остальные снимки.

— По-моему, мимо тазика, — первой нарушила молчание Катя.

— Наверное, ты права, — расстроился Женька. — Ну совсем ни на кого не похожа! — с досадой добавил он. — Ни на фоторобот! Ни на теток с теплохода!

— В общем, я так и предполагал, — задумчиво произнес Олег.

— Зачем же тогда мы поперлись? — охватило еще большее негодование Женьку. — Да еще с цветами.

— Надо же было версию отработать, — невозмутимо ответил Олег.

— Теперь одной подозреваемой меньше, —

сказала Таня.

— Знаете, я даже рад, что это не она, — снова заговорил Олег. — По-моему, Леля — хороший человек.

— И муж такой основной, положительный, — добавила Моя Длина.

— Ничего себе, положительный, — возразил Пашков. — По-моему, он мне хотел съездить по морде.

— Молчи, Ребенок, — процедила Моя Длина. — Даже если бы он тебе съездил, то из

лучших чувств.

— Знаете что, — заторопился прочь со двора осторожный Темыч. — Нечего нам тут зря торчать. А то вдруг у Лели какие-нибудь окна сюда выходят, и этому Санечке захочется с вами поговорить.

— До чего ж ты у нас, Темочка, смелый, — фыркнула Катя.

— Вообще-то он в данном случае прав, — поддержал друга Олег. — Пошли.

Всю дорогу до метро Компания с Большой Спасской пребывала в мрачном молчании. Да о чем было говорить? Расследование, кажется, зашло в тупик. Правда, оставалась еще возможность выйти на мошенницу через Людмилу Владимировну. Но это только в том случае, если она и впрямь связана с похищением шубы. А если нет?..

— Слушайте, ребята, что будем делать? — уныло спросил Женька, как только ребята зашли в вагон метро.

— Начинать сначала, — безо всякого воодушевления откликнулся Олег.

— С какого начала? — посмотрел на него Темыч. — Чуяло мое сердце, гиблое это дело.

— Заткнись, — шикнула Катя. — И без твоего сердца тошно.

Поезд остановился на станции «Проспект Мира». Друзья покинули вагон. Перед эскалатором была давка.

— В самый час пик попали, — проворчал

Темыч. — Везет нам сегодня.

— Не все коту масленица, — откликнулась Катя.

— Чувствую, не видать нам шубы, — совсем скис Женька.

— Ну, ты прямо как Темыч, — кинула на него выразительный взгляд Катя.

— Неужели мы не найдем ее? — взяла

Олега за руку Таня.

— Трудно сказать, — не покривил душой тот. — Пока я вижу два пути.

— Он видит и молчит, — кинулся к нему

Женька.

— Осторожнее, молодой человек! — взвизгнула какая-то женщина, имевшая несчастье стоять рядом с Женькой на эскалаторе.

Тот не обратил на нее никакого внимания.

— Говори, Олег! — грянул он чуть ли не в ухо другу. — Какие у нас пути?