Анна Устинова - Тайна «Коварной русалки»

– Лучше бы уж нырял, – буркнул Димка. – Накрылось теперь наше расследование.

– Это во многом зависит от нас самих, – не согласился Петька.

– От нас самих ничего не зависит, – покачал головой Терминатор. – Раз предки за нас взялись, то теперь глаз не спустят.

– Глубоко ошибаешься, – подмигнул ему Командор. – Если мы сегодня сделаем вид, будто обо всем забыли и наслаждаемся культурной программой, то они завтра же успокоятся. Думаешь, у них вагон свободного времени, чтобы нас до конца каникул изо дня в день возить по выставкам и музеям?

– Или обсуждать произведения классической литературы, которые мы с вами прочтем, – добавила Маша.

– Вот именно, – кивнул Командор. – В худшем случае, кто-нибудь из них еще в следующий выходной сподобится нас куда-нибудь свозить. Но на этом уж атака наверняка захлебнется.

– Естественно, если мы сами не окажемся такими дураками, чтобы нарваться на новый скандал, – сказала Настя.

– А мы осторожненько, – заметно приободрился Димка.

– Тем более что сегодня нам так и эдак с этим делом ничего не светит, – на всякий случай перешел на шепот Петька. – Шмельков предупрежден. Ростислава Кузьмича теперь будут охранять. Мы сегодня постараемся как можно лучше провести время в Москве. А завтра что-нибудь придумаем. А ты чего стоишь? – посмотрел Командор на Димку. – Бери замшевую тряпку и протирай стекла.

– Нет уж. Давай лучше я, – вырвала из рук у брата тряпку Маша. – А то если со стеклами что-нибудь произойдет, твой предок явно не обрадуется.

К тому времени, как Петькин отец, Валерий Петрович, появился из дома, машина сияла чистотой, а четверо членов Тайного братства кленового листа пребывали в отличном расположении духа. Валерий Петрович, наоборот, выглядел как-то сонно и особенного воодушевления от предстоящей поездки не выказывал. Дело в том, что минувшая неделя для него выдалась достаточно напряженной. У крупной фирмы, которую он возглавлял, возникли совершенно непредвиденные трудности, и справиться с ними удалось лишь вчера. Отправляясь на дачу, Валерий Петрович с удовольствием предвкушал два дня безмятежного и неподвижного отдыха в шезлонге с книжкой. И вот все планы его полетели в тартарары.

Теперь, когда страсти несколько улеглись, Валерий Петрович жалел, что поторопился. По его мнению, вообще не стоило пороть горячку с этой культурной программой. И, во всяком случае, можно было бы подождать, пока свои услуги предложат Сашка Серебряков или, к примеру, Настин отец, который сейчас все равно то ли в отпуске, то ли в вынужденном простое. Однако делать было нечего. Назвался груздем – полезай в кузов. «Кстати, буквально», – покосившись на раскаленную машину, отметил про себя Валерий Петрович. А вслух хмуро произнес:

– Садитесь. Поехали.

Ребята залезли в машину. Но не успел еще Валерий Петрович завести мотор, как в дверцу заколотил тяжело дышащий от быстрого бега Павел Потапович. Выглядел почтенный академик весьма экзотически. На нем была полосатая пижама, причем брюки он придерживал рукой.

– Какие новости? – быстро осведомился у ребят Павел Потапович.

– Никаких, – вполне честно отозвались те.

– Тогда я побежав обгатно, – сказал академик. – Женечка меня запегва в комнате. И одежду всю спгятава. Так что я уж в чем быв, – указал он на собственную пижаму. – Пгыгнув в окно, и вот пегед вами.

С этими словами действительный и почетный член множества академий отвесил присутствующим театральный поклон и, продолжая придерживать спадающие пижамные штаны, понесся домой.

– Ну и старик! – развеселился Валерий Петрович. – Он и в моем детстве так бегал. Только у него тогда времени было меньше. Потому что в те времена он заведовал одним физико-стратегическим институтом и постоянно что-нибудь изобретал.

– Он и теперь постоянно что-нибудь изобретает, – сказал Петька. – Только в основном не в физике, а в жизни.

– Молчал бы уж, – выруливая из ворот, строго произнес отец. – Надо же до такого дойти, врача укусить.

– Я случайно, – начал оправдываться Петька. – Он просто мне в плечи вцепился.

– Сам виноват, – ответил Валерий Петрович. «И что меня дернуло на эту выставку ехать, – вновь с большим сожалением подумал он. – Торчи теперь целый день в душном городе. Лучше бы я с ними сходил на пруд. А для музея выбрали бы какой-нибудь дождливый денек.

Проехав какое-то время по шоссе, они попали в пробку. Настроение у Валерия Петровича упало еще на градус. И, чтобы хоть как-нибудь разрядиться, он снова начал читать ребятам мораль.

– Вот мы в вашем возрасте ходили в театры и на концерты…

– Здесь, в Красных Горах, ходили? – переспросил Петька.

– Ну, конечно, не здесь, – несколько смутился отец. – Но вообще ходили. И книги читали.

– Мы, между прочим, тоже читаем, – обиделся Димка.

– Мало читаете, – покачал головой Валерий Петрович.

Димка хотел возразить, что он лично читает достаточно, но Маша вовремя ткнула его в бок.

– Во всяком случае, мы не ввязывались во всякие сомнительные истории, – тщетно пытаясь объехать чадящий выхлопом грузовик, продолжал нудным голосом Петькин отец. А про себя подумал: «Нет, я, по-моему, сошел с ума. Такое пекло! Не продохнешь! А я потащил ребят в город. Лучше бы в лес пошли. Шашлыков бы нажарили. Я бы пивка холодного выпил…»

Тут соседняя машина, подрезав «Форд» Валерия Петровича, лишь каким-то чудом не разбила ему габаритный фонарь.

– И старшим от нас не было никаких беспокойств, – начал было Валерий Петрович, но вдруг осекся.

– Не было, папа? – уставился на него Петька.

– Не отвлекай меня, пожалуйста. – Отец сделал вид, будто бы целиком и полностью сосредоточен на дороге.

Дело в том, что, когда Валерий Петрович был в возрасте сына, Степаныч почти каждую неделю наносил визиты его ныне покойным родителям. Причем являлся на дачу Мироновых совсем не для того, чтобы сообщить, какой чудный мальчик их сын. А в особенности сильный скандал вспыхнул в Красных Горах, когда юный Валерий Петрович и не менее юный отец близнецов Александр Дмитриевич чуть не взорвали с помощью одного хитроумного самодельного устройства сторожку доблестного сторожа Красных Гор. Естественно, Валерий Петрович не собирался делиться подобными воспоминаниями с Петькой и его друзьями. Однако и продолжать нравоучения у него язык не поворачивался.

Путники еще какое-то время помаялись в заторе. Затем пробка неожиданно рассосалась, и Валерий Петрович, подумав, что жизнь не так уж плоха, а выставка и впрямь может оказаться интересной, понесся по направлению к городу.

Когда, добравшись до места, Валерий Петрович склонился к окошку кассы, билетерша не смогла скрыть радости: «Вот молодцы, что пришли!»

В Музее частных коллекций Валерий Петрович и члены Тайного братства оказались единственными посетителями. «Остальные умные люди уехали за город от такой-то жары», – тут же отметил про себя отец Командора.

– Давайте экскурсовода возьмем, – предложил Димка.

– Где ты его возьмешь? – не понял Валерий Петрович.

– Над кассой висело объявление, – пояснил Терминатор. – Музей частных коллекций – за отдельную плату предоставляет желающим экскурсовода.

– Мы предоставляем! – немедленно откликнулась смотрительница одного из залов. – Очень интересная лекция, – заученно продолжала она. – Особенно полезно молодым, – выразительно посмотрела она на ребят.

– Может, мы лучше сами? Так сказать, стихийно? – не хотелось связывать себя маршрутами экскурсовода Валерию Петровичу.

– Я бы предпочел экскурсовода, – словно заело Димку.

– А сколько он стоит? – обратился к смотрительнице Валерий Петрович.

– Совсем недорого, – еще сильней оживилась та и назвала сумму.

– Если тебе охота, иди в кассу и плати, – протянул Димке деньги Валерий Петрович.

– Конечно, охота, – кивнул Терминатор. – Если уж пришли сюда, то надо получить основательное представление об экспонатах.

– Если бы наш Димочка еще так же в школе учился… – фыркнула Маша.

Но Димка уже ушел по направлению к кассе. Чуть погодя Терминатор вернулся с еще одним билетом в руках. Рядом с ним, тяжело отдуваясь и обмахиваясь огромным веером, вышагивала очень толстая женщина в длинном платье из черного бархата.

– Итак, начнем нашу экскурсию! – бодро проговорила она. – Сперва несколько слов о музее. Наш музей основан в 1985 году. Начало ему положило собрание знаменитого коллекционера и исследователя русской и западной живописи шестнадцатого-девятнадцатого веков Аристотеля Панайотовича Константиниди. В ней представлены как работы величайших художников этого периода, так и произведения второстепенных мастеров. За последние годы наши фонды пополнились еще несколькими замечательными коллекциями, благодаря которым вы теперь можете наслаждаться произведениями французских импрессионистов, а также русским авангардом первой четверти нашего столетия.