Сергей Иванов - Близнецы и Сгоревший Замок

— Довольно-таки фиговская история, — сказала Ольга, когда гости ушли. — Вроде победили, а победы не чувствуется!

Однако на следующее утро они поняли, что не только не победили, а… тут вообще как бы живыми остаться!

На большой перемене у Лиды в кармане зателебомкал мобильный. Они как раз сидели с Ольгой в креслах под пальмой и ели мороженое. Спокойно Лида раскрыла трубку, спокойно сообщила, что она слушает.

И тут лицо ее стало меняться… Ольга ни разу не видела, чтобы люди вот так бледнели, буквально на глазах. А потом зеленели!

Невольно Ольга положила Лиде руку на плечо, потому что хотела как-то помочь ей:

— Ну что там такое, Лида?

— Все, я пропала! — Из ее глаз выкатились две очень крупные слезы, поползли по щекам — правая впереди, а левая чуть сзади. — Он сказал, чтобы я пришла к нему!

— Кто? — спросила Оля. Но сама уже и так знала: Голубчик!

Звонил, как нетрудно было догадаться, Стариканди. Он по их приказу продолжал играть роль верного прихвостня. Да Димка, собственно говоря, прихвостнем и был.

И вот теперь Голубчик приказывал Лиде прийти к нему. Для душевного разговора!

— Я не пойду туда, Оля! Пусть он что хочет делает, а я не пойду!

Но это был, конечно, не выход. Идти надо, что там толковать…

— Я боюсь, пойми. Я там сделаю все, что он скажет!

Еще две слезы выпали из Лидиных глаз… Она, конечно, была сама во всем виновата — бесспорно. Да что ж теперь говорить. Ольге очень жаль стало эту девочку, у которой, кажется, все было. Буквально все. А счастья не было.

И вдруг она сказала — неожиданно для себя:

— А он тебя видел?

— Кто?

— Ну, этот, Голубчик?..

— Н-нет… А зачем мне с ним?.. Дал в упор его не знаю!

— Тогда… Хочешь, я за тебя пойду?

А в голове уже начал раскручиваться план…

И вдруг: эх, все-таки он ее видел — на карточках, которые потом Стариканди предъявил Лиде. И Оля сказала:

— Не, Лид, ничего не выйдет! — и стала виновато объяснять почему.

— Да, понятно… — Лида безнадежно махнула рукой. — Прямо повеситься…

А у Ольги, буквально как на зло, план разгорался в голове, словно весенний восход. Все получалось как-то удивительно складно, ловко. Ей даже пришлось отгонять эти пустопорожние мысли: зачем зря думать, если все равно ничего не получится!

Она разогревала суп, чтобы им с Олежкой поскорее поесть, посидеть над уроками да бежать в цирк. И вдруг на всю кухню раздался трезвон, ну буквально громовый. Выскочила на крыльцо, — как была, в халатике и в кроссовках со стоптанными задниками на босу ногу, — побежала открывать калитку… Спрашивается, почему было не сообразить, почему было не подумать, кто там может так звонить.

Откинула щеколду, распахнула калитку — Лида! А за спиной у нее… Стариканди.

Хм… По некоторым, пока еще ей самой не совсем ясным, причинам Ольге не хотелось показываться перед ним в затрапезном виде.

И вот на тебе!

— Ой! — только и сумела она выговорить. А потом, уже убегая в дом: — Проходите, Лида, в большую комнату. Я сейчас!

Джинсики вельветовые, рубашечку навыпуск в крупную клетку… посмотрелась в зеркало: «А чегой-то я так стараюсь-то?» И улыбнулась сама себе, покачала головой.

— Олег! Там Лида приехала и этот… Стариков Дмитрий.

Впервые она вдруг почувствовала, какое у Стариканди на самом деле значительное имя: ДМИТРИЙ!

«Ну-ну», — и теперь уже без улыбки, строго посмотрела на себя в зеркало.

Однако новость, которую привезла Лида, заставила ее забыть все свои подглядывания за собой и странные замирания сердца.

— Ну, говори! — Лида подтолкнула Стариканди в плечо.

Тот дернул щекой, посмотрел на близнецов, которые плечом к плечу сидели по другую от него сторону стола:

— Короче, он их не видел…

Понятно было, что речь идет о Лидиных фотографиях… Сразу сердце у Ольги забилось. Ну вот, сама хотела идти — теперь иди!

Олег ее выручил. Даже не посмотрев, как изменилось у родной двойняшки лицо, сказал строго:

— А чем можешь доказать, что не видел? — словно бы Стариканди собирался их обмануть.

Димка покраснел:

— Ну, я же знаю, что он не видел! — посмотрел на Олега. — Чего ты в натуре?.. Он только негативы глянул… И потом я карточки напечатал в одном экземпляре… И ей отдал. — Он показал на Лиду.

— Стоп! — крикнул Олег. — Сейчас кое-что проверим! — Ушел в дед-бабовскую комнату, принес проявленную пленку в кассете, потянул за хвостик.

Белесые, практически неразличимые лица. С первого взгляда едва ли поймешь, где мужчина, а где женщина…

Стоп! А вдруг да он все же заметит подмену?.. Тогда дело будет очень и очень глухо! И Ольге надо было сейчас решать, самой. Потому что ей главный риск достается, ей хлебать, ей туда идти. А Лида, Олег и Стариканди будут лишь «телеболельщиками». Даже Олежка!

Решилась. Сказала, не торопясь:

— Все, я иду… Слушайте мою точную инструкцию.

Тут мы не будем говорить, что она им рассказала и как они на это отреагировали. Лучше прямо излагать, как все происходило.

В тот же день Стариканди сказал Голубчику, что Лида боится, но согласилась и в принципе даже хочет с ним встретиться. Но просит, чтоб не завтра, а послезавтра, сразу после уроков.

Голубчик подумал, поскрипел. А потом, видно, решил, что не один ли хрен — завтра, послезавтра… Ему важно было эту берестовскую дочку покрепче захомутать. Поэтому он на нее решил сразу не давить. «Ладно, — говорит, — приводи послезавтра…»

И тут Стариканди со всей возможной натуральностью принялся растерянно хлопать глазами.

— Она хочет без меня… — Димка горестно нахмурился. — Она говорит, что со мной вообще никуда не пойдет, раз я… заложил ее, как последняя промокашка!

— Надо же! — Голубчик невольно усмехнулся. — Глупая баба, а в людях разбирается… Заметано, пусть сама притопает.

В конце концов лишние рты в этом деле ему тоже не нужны…

Само собой, что в школу в тот день никто из них не ходил — готовились. И не только, как говорится, физически, но и — как тоже говорится — морально.

Дело в том, что у них вдруг Стариканди дал пробуксовку. Ему предстояла, может, не сложная, но ответственная часть работы: он должен был позвонить Голубчику, что, дескать, Лида пошла. Чтобы Голубчиковы пацаны «проследили за курицей», как это у них называлось.

Однако Стариканди тут как раз и забуксовал. Он ни в какую не хотел светиться перед грозным «бугром».

— Вам-то с братцем чего, — говорил Димка угрюмо. — Вы вообще отсюда уроете в другой город, и кранты. Лидка тоже — под защитой своих амбалов, а я… Знаете, что такое Голубчик? Он тебе голову открутит, даже не задумается. А уж ухо портновскими ножницами чикнуть для него вообще не проблема!

— Ты трус? — спросила Ольга. Ее правда интересовал этот вопрос — по некоторым причинам.

— Брось, девочка, эти тексты. Просто ты Голубчика не знаешь, поэтому такая смелая. Но ты еще его узнаешь!

Они были сейчас вдвоем — кое-что разведывали в районе Голубчикова дома. Поэтому могли разговаривать спокойно — в смысле Димка, потому что свидетелей-то нет, руби что хочешь. Он и рубил! Может, и с преувеличениями — какой Голубчик крутой в подлости и жестокости… А может, и без преувеличений!

И подумала Ольга, как до ужаса страшно будет ей делать то, что она собиралась. И еще подумала она, как это вообще-то не по-мальчишески со стороны Старикова ей все это говорить: ведь она собиралась идти туда — девочка в логово тигра. А Димка ее страхом душит… И не безуспешно. Ведь это низко!

И тогда довольно-таки с горечью подумала она, что хоть он и симпатичный — внешне! — этот Дима Стариков, но никогда у них ничего не будет. Потому что с такими все-таки она дел иметь не желает.

Сказала сурово:

— Если будешь мне помогать, тебе, вернее всего, это дело сойдет. А если не будешь… ту пленку про тебя я Голубчику точно отправлю. И еще с письмом сопроводительным, чтоб он уж точно все понял и ничего не перепутал насчет своего дружбана Стариканди!

— Я буду! — поспешно сказал Стариков. — Я же не отказываюсь! Но как мне проверить… вдруг ты пленку мне отдашь, а экземпляр карточек все равно себе оставишь?

Ольга уже с полным презрением посмотрела на него:

— Во-первых, не все такие подлые, как ты. А во-вторых… — чуть не сказала правду про то, что это никакой не фотоаппарат. Но вовремя остановилась. — А во-вторых, я пока даже пленку оттуда не доставала. Отдам тебе прямо вместе с фотоаппаратом.

Тут же надежда загорелась у него в душе:

— Так, может, у тебя вообще ничего не получилось?

— Может, и не получилось, — подтвердила Ольга холодно. — А может, и получилось!

После этого Стариканди почему-то вдруг перестал «возникать», молча или с самыми краткими словами выполнял все Ольгины приказы. Может, и до него дошло, на какой Ольга риск идет. Но, вернее всего, он об этом не думал: не такой этот Димочка был человек, чтобы за других переживать!