Екатерина Вильмонт - Секрет убегающей тени

Втроем они прикрутили женщину к стулу.

Где Петька? — спросил Игорь.

В комнате, сейчас «Скорая» приедет!

Игорь на цыпочках вошел в комнату, где на диване лицом вниз лежал Петька. Кровавое пятно на спине стало еще больше. И только тут Игорь наконец по-настоящему испугался.

Он жив? — в ужасе спросил он.

Жив! Жив! Пуля в плечо попала! Надеюсь, он быстро оклемается… Что же «Скорая» не едет? Ты побудь с ним, а я пойду встречу врачей.

Игорь осторожно приблизился к дивану.

Квитко, ты живой? — еле слышно спросил он.

Живой, — слабым голосом отозвался Петька. — Крузик, позвони сейчас же Лавре, найди ее в школе и скажи ей: пусть немедленно звонит в МУР, капитану Крашенинникову!

Хорошо, в МУР, капитану Крашенинникову, — как заводной, повторил Игорь.

И еще скажи ей — это Гнатюки! — произнес с трудом Петька и потерял сознание.

Игорь понял, что ему дали чрезвычайно важное задание, и надо как можно скорее выбраться из квартиры, пока не приехала милиция. Он выскользнул на площадку и нос к носу столкнулся со старшим хозяином квартиры.

Ты куда, парень?

Я скоро вернусь, мне нужно по одному делу… срочно… Петька просил…

Мужчина пристально взглянул в испуганные глаза красивого парнишки и сказал:

Ладно, вали скорее, пока менты не приехали!

Вы не думайте, я вернусь и дам показания! — твердо пообещал Игорь и бросился вниз по лестнице.

Когда Игорь выбегал со двора, туда как раз свернула машина милиции.

Мальчик взглянул на часы. Конечно, Лаврецкая еще в школе! И сломя голову понесся туда. Единым духом взлетев на третий этаж, он подбежал к химическому кабинету и рывком распахнул дверь.

Крузенштерн? Явился, не запылился! — иронически вздернула брови химичка Инна Густавовна. — Да что это с тобой?

Инна Густавовна, извините, пожалуйста, Лаврецкую срочно вызывают домой! — ляпнул он.

Даша вскочила, смертельно побледнев.

— Инна Густавовна, извините! — крикнула она и, не дав учительнице опомниться, опрометью выскочила из класса, схватила Игоря за руку и помчалась к выходу.

Только уже на лестнице, поняв, что никто за ними не гонится, она спросила:

Что с Петькой? Где он?

Лавря, он велел сказать тебе, чтобы ты немедленно связалась с майором Крашенинниковым…

С капитаном, — машинально поправила его Даша.

Да, с капитаном, и еще он велел сказать…

Постой, Круз, а где Петька? Что с ним?

Он жив, ты не думай, он жив, вроде бы только плечо задето!

Что? Как задето? В него стреляли?

Да! Какая-то баба. Но ты не думай, я ее поймал!

А Петька? Он в больнице?

Нет, пока нет, он у соседей, они «Скорую» вызвали и ментов!

Скорее, бежим туда!

Погоди! Сначала надо позвонить в МУР! Так он велел! И еще велел передать — это Гнатюки!

Что Гнатюки? — не поняла Даша.

Не знаю. Он сказал — «это Гнатюки!» — и потерял сознание.

Но ведь Гнатюки в Америке! Уехали на два года! Наверное, он бредил!

Не знаю! Звони скорее этому капитану! — требовал Игорь.

У тебя есть жетон?

Вот, три штуки!

Они вдвоем бросились к автомату. Им даже в голову не пришло, что можно было бы позвонить из учительской.

Дрожащими руками Даша стала набирать номер капитана Крашенинникова. Там было занято. Дашу трясло. Она выбежала из школы в легком джемпере. Игорь, заметив это, снял с себя куртку и накинул Даше на плечи. Она благодарно улыбнулась, и только тут оба заметили на куртке брызги крови. Даша заплакала навзрыд. Но вот наконец она услыхала в трубке знакомый голос:

Крашенинников слушает!

Дядя Володя! Дядя Володя! Это Даша! Лаврецкая!

Даша? Что случилось? Опять во что-то вляпались?

Да, да! Дядя Володя, скорее! Петьку ранили, к нему там милицию и «Скорую» вызвали, а наш друг поймал убийцу, ее привязали к стулу!

Даша, давай четко и по порядку!

Четко и по порядку я сама не знаю! За мной в школу прибежал Крузенштерн…

Кто прибежал? — оторопел Крашенинников.

Крузенштерн! Игорь Крузенштерн, наш одноклассник. Они вместе были!

Скажи про Гнатюков! — подсказал ей Игорь.

Потом, — отмахнулась она. — Дядя Володя, скорее!

Ты скажи толком, где Петька?

Дома, вернее — в соседней квартире, если его еще не увезли в больницу.

— Понял! Еду! — капитан бросил трубку.

Дашка с Игорем переглянулись.

— Идем туда! — решительно сказал Игорь. — Я должен дать показания!

Даша молча кивнула. Игорь взял ее под руку, и они пошли — сперва нормальным шагом, а потом вдруг, не сговариваясь, припустились бегом.

У подъезда все еще стояла милицейская машина и машина «Скорой помощи».

— Слава богу! — прошептала Даша.

И они, не дожидаясь лифта, дунули наверх.

Куда? — преградил им путь здоровенный детина в милицейской форме.

Туда! — крикнула Даша.

Туда нельзя!

Мне можно! И нужно! Я свидетель! — твердо заявил Игорь.

Чего ты свидетель? А ежели свидетель, куда тебя носило?

Надо было! Позовите главного!

Даша новыми глазами смотрела на Игоря. Как он изменился. И ничуть он не дуболом, как звал его Петька. Петька! Господи, что с ним!

Детина крикнул:

Ершов! Тут свидетель какой-то просится!

Давай его сюда!

Проходи, парень! А тебе там нечего делать! — не пустил он Дашу. — Не для девочек это! Иди-иди! Не помрет твой дружок! Крепче будет!

Даша в отчаянии спустилась вниз и решила дождаться капитана Крашенинникова. Она села на лавочку в забрызганной Петькиной кровью куртке Крузенштерна. «Доигрались, — подумала она. — Дальше некуда! И что это за загадочная фраза про Гнатюков? Гнатюки уехали в Америку… А что, если они не уехали? Интересно, очень интересно… Тогда многое становится ясным. Если это не бред раненого, то очень многое можно объяснить».

— Дашка, что случилось? — услыхала она голос Оли. — Я хотела за тобой бежать, а эта мымра Густавовна меня не пустила… Дашка, ты плачешь? Ой, что это у тебя с курткой? Это кровь, да? — ошалело допытывалась Оля.

Даша даже отвечать не могла. Но когда Оля ласково обняла ее за плечи, Даша облегченно всхлипнула.

Петька ранен! — прошептала она. — Там сейчас менты и «Скорая»! А меня не пустили!

А где же Круз?

Он свидетель, показания дает!

Кто в Петю стрелял?

Не знаю, какая-то женщина, Крузик успел ее поймать…

А Петька? Слушай, может, надо за бабушкой сбегать?

Зачем? Там же «Скорая»!

В этот момент из подъезда вышли санитары с носилками, на которых лежал Петька. Бледный, как смерть. Глаза закрыты. Девочки подбежали к носилкам.

Петечка! — воскликнула Даша.

Петька открыл глаза.

Лавря, — слабо улыбнулся он. — Позвонила?

Конечно, Петечка!

Знаешь, Лавря, это Гнатюки… А соседи ни при чем! А Круз… какой парень оказался…

Ну все, все! Хватит разговоров! — распорядилась немолодая женщина в белом халате. — Отойдите в сторонку, девочки!

А он опасно раден? — спросила Оля.

Жить будет! А вообще любое ранение опасно!

С этими словами она села рядом с шофером и захлопнула дверцу.

— Ой, а куда его везут? — опомнилась Даша.

Но никто ей не ответил.

— Не волнуйся, — сказала Оля. — Это не проблема, найдем!

Едва «Скорая» скрылась из вида, как к подъезду подкатил старенький «Москвич», из которого выскочил капитан Крашенинников.

— Дарья? Ты меня ждешь? А я все никак машину найти не мог. Моя-то в ремонте! Вот старый дружок подвез! Ну, в чем дело? Что с Петькой?

Его на «Скорой» увезли! Говорят: жить будет, пуля в плечо попала!

Сколько раз говорил вам — не лезьте во взрослые дела, это плохо кончится!.. Ну, а теперь рассказывай все по порядку.

Только быстро! Не рассусоливай, поняла? А это что за барышня с тобой?

Моя новая подруга… Оля Жукова.

Ну, девочки, быстро, сжато, толково…

Даша начала рассказ, а Оля иногда кое-что уточняла.

— Фантастика! — проговорил Крашенинников, услыхав про чудесное спасение Лены Коршуновой. — Но какие же вы, простите меня, идиоты! Почему тогда же не обратились ко мне?

Даша тяжело вздохнула.

— Ладно, рассказывай дальше! — потребовал капитан.

Даша рассказала ему все вплоть до вечернего Петькиного звонка.

Он сказал, что у него зуб болит… А я не поверила, и тогда он признался, что поедет на Ленинский с Крузом… то есть с Игорем Крузенштерном, а больше я ничего не знаю! Игорь прибежал за мной в школу!

И где он, этот ваш Крузенштерн?

Наверху! Показания дает! — сказала Оля, в глубине души жутко гордившаяся Игорем.

Значит, говоришь, Гнатюки? Которые в Америку уехали? Интересная версия! Ну вот что, девушки, нечего вам тут сидеть, ступайте домой, Петьке вы все равно ничем не поможете, а скоро примчатся несчастные родители… Ступайте, ступайте, вы уж насмотрелись тут всякого, хватит с вас! Даша, это твоя куртка?

Нет, Игоря, — всхлипнула Даша.